Один миг жизни

– Неустойчивые отшатнулись, остались только самые верные?

– Примерно так, - Фремер словно не заметил иронии в вопросе Билона.
– Наше Движение изначально возникло как весьма разнородная организация. Ее ядро составила сравнительно небольшая группа людей, недовольных существовавшим порядком и уверенных в том, что они сумеют установить другой, лучший. Но очень скоро вокруг этого ядра наросла масса попутчиков, начиная от радикалов и авантюристов и заканчивая многочисленными диванными оппозиционерами...

– Это те, кто всегда готов ругать правительство, но не слезая со своих мягких диванов?

– Именно так, - Фремер улыбнулся.

– С одной стороны, эту прослойку составляют образованные люди, в значительной мере создающие общественное мнение, поэтому отталкивать их нецелесообразно. Но, с другой, их восторженно-идеалистический взгляд на многие вещи, как правило, совершенно не соответствует реальной жизни, а любой вопрос они могут утопить в бесконечных демократических дискуссиях. Как показал пример того же Ойдевиза, в котором мы выиграли местные выборы, эти господа всегда будут фрондировать против любой вменяемой власти, поскольку реальное управление людьми несовместимо с возвышенными идеалами. Оно, знаете ли, очень быстро освобождает от иллюзий.

– Вот благодаря репрессиям мы и избавились от этого балласта, - вставил Брагер.
– Раньше даже у нас в руководстве хватало этих... любителей мягких диванов. Сейчас их нет.

– Но все равно, это как-то неправильно!
– воскликнул Билон.
– Надо было действовать как-то иначе... Вести контрпропаганду, что ли? Рассказывать людям...

– Мы и рассказывали, - хмыкнул Фремер.
– Помнится, вы сами принимали в этом самое активное участие. Мы до самого конца пытались донести до людей правду. И сильно нам это помогло?!

– Насколько я знаю, вы были за границей и не видели, как Кирстен стал президентом, - сказал Брагер.
– Он был очень популярным, да и сейчас многие в нем еще не разочаровались. Голосовали не столько за него, сколько против надоевших политиков, а в нем видели надежду на перемены. Мы тогда недооценили силу этой надежды. Я был уверен, что президенту Дипстолу дадут переизбраться на второй срок, и убедил в этом всех остальных. Из-за этого на выборах в конце позапрошлого года Движение не выставило своего кандидата. Это была моя ошибка, моя вина...

– Шен, не вы один ее совершили, - пришел на помощь Фремер.
– Тогда в это поверили все. Например, тот же Хоннуок не стал баллотироваться, а у него были хорошие шансы. На Кирстена никто и не думал ставить. Его выдвигали исключительно как "спойлера", чтобы отобрать голоса у Брукнера.

– Но Кирстен повел свою кампанию очень умно, - подхватил Брагер. Было видно, что эти воспоминания до сих пор отзываются в нем сожалением и болью.
– Он просто виртуозно работал с прессой и телевидением, в этом он бы на две головы выше всех остальных. При этом, он не критиковал Дипстола, просто продвигал свою положительную программу. Не пытался угодить всем и каждому, а говорил ясные конкретные вещи и этим сильно отличался от всех других кандидатов. Людям нравились его решительность, определенность, умение четко отвечать на вопросы.

– Он был настоящим, - добавил Фремер.

– Вот именно! И когда в последний месяц он по опросам стал опережать Дипстола, его было уже поздно валить. А перед самыми выборами кукловоды поняли, что он "сделает" Дипстола при любых раскладах, и переключились на его поддержку. Так Кирстен и получил свои голоса.

– Кукловоды решили, что политический аутсайдер станет их послушной марионеткой, еще лучше Дипстола, - подхватил Фремер.
– Поэтому когда Кирстен через несколько месяцев вздумал проявлять признаки самостоятельности, его попытались жестко поставить на место. На чем и погорели...

– Тогда мы даже вели переговоры со Скэбом, чтобы вместе выступить против олигархии, - задумчиво произнес Брагер.
– Но президент не захотел делиться властью ни с кем. Он воспринял нас как своих конкурентов и поспешил уничтожить.

– Хотя основной удар он все же наносил по олигархам, криминалитету и коррумпированной верхушке на местах, но обставил все так, будто выступает против Движения, - снова заговорил Фремер.
– И его будущие жертвы не только спокойно смотрели на все приготовления, но даже помогали ему - ведь мы были для них еще большим врагом, чем Кирстен.

– Понятно, - покачал головой Билон. Прошлые события раскрылись перед ним неожиданной стороной.
– А что теперь?

– Мы просто ждем, - сказал Фремер.
– Время играет на нас. Шен испросил за свое "предательство" высокую цену. Он теперь губернатор дистрикта, которым управляют те же люди, что и раньше. По соглашению с Кирстеном ему позволили оставить на своих местах всех, кто согласился принять новую власть. Сейчас Ойдевиз - это наша кузница кадров. Здесь мы учимся управлять государством.

– Кирстен теряет популярность, он наделал ошибок, - Брагер с размаху опустил ладони на подлокотник.
– Самое главное, у него нет кадровых ресурсов. У него были и есть кулаки. Этого хватило для завоевания власти, но для управления страной нужны мозги. Он пытается привлечь идеологически близких, таких же "повернутых" против выходцев из Заморья, но получается у него плохо.

– Когда в обществе главенствует установка на индивидуализм, обогащение и личный успех любой ценой - кто какую может заплатить, ни о каком качественном управлении государством не может быть и речи, - жестко сказал Фремер.
– Кирстен убрал прежнюю верхушку, но это ничего не изменило. Наоборот, когда истребляют волков, начинают плодиться шакалы. Стайс был хищником, он не создал сам ничего, только унаследовал или захватил, не брезгуя самыми грязными приемами и не останавливаясь даже перед убийствами. Но все захваченные им компании при нем развивались лучше, чем при прежних хозяевах. Нынешние и этого не могут.

– То есть, когда Кирстен обанкротится, вы думаете сместить его?
– спросил Билон.
– А как вы считаете, пришельцы позволят провести такую смену власти?

Фремер с Брагером переглянулись.

– Да, пришельцы - это неизвестный фактор, - согласился Фремер.
– Но мы пытаемся прояснить его. В частности, на это направлена и ваша нынешняя миссия.

– Что, будут и другие?
– немедленно откликнулся Билон.

– Обязательно. Вы несколько неожиданно оказались посвящены в ряд секретов, поэтому и ваши задачи, скажем так, выйдут на новый уровень.

– Мы и так собирались это сделать, - добродушно заметил Брагер.
– Просто это получилось немного раньше.

– Хорошо, хватит политических речей, - Фремер посмотрел на часы. Казалось, он чего-то ждет.
– Займемся более приземленными вопросами.

Внезапно телефон, стоящий на столе, издал длинный звонок. Фремер взял трубку.

– Это вас, - шепнул он Билону.
– Орна. Говорите свободно, линия не прослушивается. Только не забывайте смотреть на часы, а то еще на поезд опоздаете...