Один неверный шаг

– Миленький костюм, – заметила Бренда.

Майрон посмотрел вниз на себя.

– Я собирался надеть еще красный спортивный лифчик, – сообщил он. – Тогда бы вообще глаз не оторвать.

– Точно, – согласилась она.

Майрон заставил себя улыбнуться.

– Пошли.

Они вместе направились по коридору.

– Майрон?

– Да?

– Мы много говорили обо мне. – Она продолжала идти, не глядя на него. – Не помешало бы нам иногда меняться ролями. Может, даже было бы интересно.

Майрон кивнул, но ничего не сказал. Как бы ему ни хотелось быть похожим на Клинта Иствуда или Джона Уэйна, он знал, что не входит в число тех крутых мужиков, которые держат все свои проблемы при себе. Он же постоянно делился своими бедами с Уином и Эсперанцей. Но они не могли помочь, когда дело касалось Джессики. Эсперанца так ее ненавидела, что была неспособна судить непредвзято. Что же касается Уина, что ж, Уин не из тех, кто станет обсуждать дела сердечные. Его точка зрения на этот предмет многим бы показалась слегка страшноватенькой.

Когда они подошли к краю площадки, Майрон резко остановился. Бренда вопросительно взглянула на него. Сбоку стояли два человека. Помятые коричневые костюмы, короткая стрижка, большие животы.

Полицейские.

Кто-то показал на Майрона и Бренду. Копы медленно приблизились. Бренда изумленно взирала на них. Майрон подвинулся к ней поближе. Полицейские остановились перед ними.

– Вы Бренда Слотер? – спросил один.

– Да.

– Я – детектив Дэвид Пеле. Это детектив Майк Рински. Пожалуйста, пройдите с нами.

Глава 15

Майрон выступил вперед.

– В чем дело?

Оба полицейских скучающе посмотрели на него.

– А вы кто?

– Майрон Болитар.

Полицейские недоуменно переглянулись.

– И кто такой Майрон Болитар?

– Адвокат мисс Слотер, – ответил Майрон.

Полицейские снова переглянулись, и один сказал:

– Однако вы поспешили.

Второй коп добавил:

– Интересно, чего это она сегодня позвала адвоката?

– Странно, верно?

– Вот что я скажу. – Он оглядел многоцветного Майрона с ног до головы. – Для адвоката вы странно одеваетесь, мистер Болитар.

– Я забыл свой серый жилет дома, – ответил Майрон. – Что вы хотите, ребята?

– Мы хотим отвезти мисс Слотер в участок, – ответил первый полицейский.

– Вы ее арестовываете?

Первый коп взглянул на второго.

– Разве юристы не в курсе, что когда мы арестовываем людей, то зачитываем им их права?

– Вероятно, дома учился. Получил свой диплом в школе Салли Стратерз.

– Вместе со свидетельством сантехника.

– Правильно. Нечто в этом роде.

– Или он ходил в этот американский институт для барменов. Я слышал, у них там есть продвинутая программа.

Майрон скрестил руки на груди.

– Когда закончите, ребята, я вас выслушаю. Но не стесняйтесь, продолжайте. Ваше остроумие поражает.

Первый полицейский вздохнул.

– Мы хотели бы отвезти мисс Слотер в участок, – повторил он.

– Зачем?

– Поговорить.

Да, далеко они продвинулись.

– Почему вы хотите с ней поговорить? – снова спросил Майрон.

– Не мы, – ответил второй коп.

– Правильно, не мы.

– Нам просто велели ее привезти.

– Мы вроде эскорта.

Майрон уже было собрался прокомментировать последнее высказывание, но Бренда положила ладонь ему на руку.

– Давай просто поедем, – сказала она.

– Сообразительная дамочка, – заметил первый полицейский.

– Ей требуется другой адвокат, – добавил второй.

Майрон и Бренда уселись на заднее сиденье автомобиля без опознавательных знаков, в котором даже слепой узнал бы полицейскую машину. Коричневый седан, того же цвета, что и костюмы полицейских, «шевроле каприз» с избыточным количеством антенн.

Первые две минуты все молчали. Бренда сидела, сжав губы. Подвинула руку по сиденью, пока не коснулась руки Майрона. Задержала ее там и взглянула на него. Ее ладонь на ощупь была теплой и приятной. Он старался придать себе уверенный вид, но в глубине души шевелилось неприятное предчувствие.

Сначала они ехали по Четвертой дороге, потом свернули на Семнадцатую. Симпатичный район, почти на границе Нью-Йорка. Они остановились прямо за мэрией. Там находился вход в участок. Полицейские провели их в комнату для допросов. Кроме металлического стола, привинченного к полу, и четырех стульев, там ничего не было. Никаких рефлекторных ламп. Половину одной стены занимало зеркало. Только полный кретин не догадался бы, что через это зеркало можно видеть с другой стороны, что происходит в комнате. Майрон часто задумывался, кого они таким образом пытаются обмануть. Даже те, кто ни разу не смотрел телевизор, удивятся, зачем полицейским огромное зеркало в комнате для допросов. Из тщеславия?

Их оставили одних.

– Как ты думаешь, что все это значит? – спросила Бренда.

Майрон пожал плечами. Догадаться было нетрудно. Но высказывать предположение на этом этапе не стоило. Все равно скоро узнают. Прошло минут десять. Плохой признак. Еще пять. Майрон решил сблефовать.

– Пошли, – сказал он.

– Что?

– Мы не обязаны здесь торчать. Пошли.

Как по сигналу, открылась дверь. Вошли мужчина и женщина. Мужчина напоминал огромную бочку, в некоторых местах покрытую клочками волос. У него были такие густые усы, что в сравнении с ними усы Тедди Рузвельта выглядели реденькими ресницами. Лоб настолько низкий, что трудно определить, где кончались волосы и начинались брови. Он напоминал члена Политбюро. Брюки неприлично обтягивали его спереди, но на несуществующей заднице висели мешком. Рубашка тоже была маловата. Воротничок явно собирался его удушить. Закатанные рукава рубашки как жгутом перехватывали руки. Лицо красное и злое.

По обычному полицейскому сценарию это был плохой полицейский.

На женщине была серая юбка со значком детектива на поясе и белая блузка с высоким воротом. На вид слегка за тридцать. Веснушчатая блондинка с румянцем во всю щеку. Если вставить ее в меню в качестве телятины, там бы обязательно уточнили: «молочная».

Женщина тепло улыбнулась, показав хорошие, ровные зубы.

– Извините, что заставили ждать. Я – детектив Морин Маклафлин. Из Бергенской прокуратуры. А это – детектив Дэн Тайлз, он работает в этом участке.

Тайлз промолчал. Сложил руки на груди и уставился на Майрона, будто тот был бродягой, помочившимся в его саду. Майрон не отвел взгляда.

– Тайлз, – повторил Майрон. – Как те керамические штуки у меня в ванной. [17]

Маклафлин продолжала улыбаться.

– Мисс Слотер, я могу называть вас Брендой?

Уже лучшая подруга.

– Да, Морин, – ответила Бренда.

– Бренда, если не возражаешь, я хотела бы задать тебе несколько вопросов.

17

Тайлз (tiles) – в переводе с английского означает «керамические плитки».