Одиночество вдвоем

Дилан вздыхает, цокая языком, как лошадка. Поглядывает на Эви. Изогнул брови, замечая, с каким интересом она всматривается в здания и прохожих людей. Странно, но, кажется, девушка вот-вот да улыбнется. Хотя, что может послужить причиной для счастья?

“Херня”, - Дилан вновь смотрит на дорогу.

Эви не раздражает. Он понятия не имеет, что творится у неё в голове, да и не особо хочет знать. Просто, это послушание его выводит. Ведет себя, как дрессированное животное. Опускает лицо, глаза, слушается, извиняется, бубнит. Кажется, что она вскоре отрастит хвост и начнет им вилять.

Снова смотрит на Эви, отвлекаясь от прямой дороги.

Дилан не знает эту девушку. И ему плевать, в целом.

Но подобного поведения не понимает. Вообще.

Эви, будто ощущает чей-то взгляд на себе, поэтому зажимается, отводя глаза. Ерзает на месте, чувствуя себя неуютно. Дилан нагло продолжает пялиться, пока не улавливает движение позади. Поворачивает голову. Ник сложил руки на груди, смотрел на него, подняв брови. Дилан лишь откашлялся, вновь уставившись на дорогу.

***

Автомобиль заехал на одну из заправок. Меня напугало то, что вокруг была стена темного леса. Я понятия не имею, сколько сейчас времени, но и не беру телефон, чтобы узнать.

Спокойно сижу в машине, пока парни вышли, чтобы заплатить за бензин. Не скажу, что мне удобно с ними, но соглашусь - быть здесь, в тепле, лучше, чем шляться по лесу.

Ерзаю на сидение, не зная, как сесть. Смотрю на небольшой магазинчик. Людей внутри не так много. Среди них вижу Ника, который вечно улыбается Дилану. А тот лишь смотрит на него, как на придурка.

Опускаю глаза. Поворачиваю голову. На заднем сидении лежит бита. Хмурю брови, задумавшись. Ведь, если подумать, то, получается, Дилан не такой уж и слабый. Я поняла это еще тогда, в кабинете директрисы. То, как он говорил с ней, его отношение. Он явно не боится обидеть кого-то словами. Эгоист? Верно. Зато явно сильный.

Я даже немного завидую.

Взгляд скользит по салону. Останавливается на кофте, что скомкано лежит на сидение Дилана. Из кармана выглядывает целлофановый пакет. Я щурюсь, приглядываясь. Внутри что-то похожее на сверток из бумаги. Небольшой. Их несколько, трубочки из белой бумаги. Что это?

Резко выпрямляюсь, когда слышу голоса. Приглушенно. Парни возвращаются, о чем-то разговаривая.

Ник открывает дверцу, ругаясь:

– Понял я, - вдруг смеется. Дилан садится на водительское место, поправляя кофту под собой. Мельком взглянул на меня.

– Так-с, значит, Волчер-стрит, семнадцать?
– уточняет Ник, обращаясь ко мне.

Киваю. Машина трогается, выезжая на дорогу. Дилан крутит руль, чтобы развернуться. Шмыгаю носом, откашлявшись.

– Простудилась?
– Ник. Он странный.

Качаю головой. Не бери в голову. Это не важно.

– Так, - парень переживает.
– Твой отец, он…

– Ник, - Дилан тянет его имя, хмурясь.
– Не лезь не в свое дело.

Моргаю, продолжаю смотреть в окно. Лес. Стена темных, высоких деревьев. Фонарных столбов здесь нет, поэтому дорогу освещает свет фар. Мрачно, но нет спокойно. Так… Так тихо.

“Мне так тихо”.

Ты практически не видишь конца. Просто светлое пятно.

Понимаю, что начинает клонить в сон. Засматриваюсь на дорогу перед собой, клюя носом.

Ник молчит. Дилан молчит. Идиллия для меня.

Но кровь в жилах стынет, как только замечаю знакомые дома. Уже близко. Несколько поворотов - и мы доберемся до моего дома.

Начинаю нервно ерзать на сидение, не зная, как устроиться. Перебираю пальцами, теребя ткань футболки. Держусь, вынуждаю себя не покачиваться взад-вперед.

– Куда сворачивать?
– Дилан хмурит брови, разглядывая “богатые” дома.

Я теряюсь. Рука трясется, когда указываю на первый поворот.

Парень крутит руль, машина слишком резко заворачивает, поэтому сжимаю сидение руками, чтобы не упасть с него.

Вижу свой дом. Начинаю нервничать, покусывать губы, больше ерзать.

– Твой отец много зарабатывает, - делает вывод Ник, взглянув на дом номер семнадцать.

– Ник, - Дилан щурит глаза.
– Заткнись, - бросает.

Я немного удивлена.

Удивлена, что Ник с ним общается, ведь отношение Дилана к нему… Да вообще ко всем людям, не назовешь приветливым и теплым.

Тормозит. Я начинаю нервничать. Хватаю спортивную сумку, после чего берусь за ручку двери, но та заперта. Дергаю её, хмурясь.

– Что сказать забыла?
– Дилан не усмехается, но в его тоне слышится нотка сарказма.

– Господи, - Ник, в который раз прикрывает лицо ладонью.

Я моргаю, откашливаясь, чтобы прочистить горло. Немного поворачиваю лицо, но не смотрю на Дилана, произнося громко и четко, чтобы он не заставил меня повторять:

– Спасибо.

Замок щелкает. Выбираюсь.

– Увидимся, - Ник улыбается мне, прощаясь, а вот Дилан лишь жмет на газ. Автомобиль трогается с места. Я не стою на месте. Не смотрю им в след.

Разворачиваюсь, взглянув на дом.

Надо понять. Понять, что меня ждет за дверью.

Почему отчим не приехал вовремя?

Вздыхаю, направляясь к крыльцу.

В любом случае, это его вина. Но вдруг он накажет меня за то, что ушла без него? Скажет, мол я должна была ждать, пока он приедет. Что тогда?

Стучу в дверь, ибо своих ключей у меня нет.

Сама себя веду в клетку.

Замок щелкает.

В лапы этому зверю. На растерзания.

– Эви, - сиделка? Стоп, уже поздно. Почему она всё еще здесь.

Немного растерянно моргаю. Женщина улыбается, приглашая меня войти:

– Идем, скорее, - подталкивает, не дав снять обувь. Ноги каменеют. Куда она меня ведет?

Сворачиваем на кухню. В груди холодеет, ведь первое, что я вижу, - это отчим, сидящий за столом. Он мельком взглянул на меня, стиснув зубы. Перевожу глаза на тех, кто сидит напротив него: мужчина в белой форме, приятный на вид, с легкой сединой и морщинами на лбу.

Рядом сидит женщина. Седая. Плечи укрыты пледом. Волосы собраны в аккуратную прическу. Опухшее лицо выглядит свежо.