Одиссея "Варяга"
Шрифт:
– Внимание, господа! Справа от прохода прожектор и морзянка!
– Наши пароходы засекли. Там, похоже, и стоит эта брандвахта. Не проспали-таки нас самураи. Все, представление начинается...
Капитан-лейтенант Йозо Ямасита, разбуженный вахтенным, быстро застегивая на все пуговицы тужурку, поднимался на мостик своей брандвахты. Термометр за стеклом окна его каюты показывал +6 по Цельсию, поэтому он приказал матросу прихватить пальто. С трудом подавив в себе закипавшее возмущение, ну, что,
– Так... Два здоровых парохода... Флаги пока в этом тумане дурацком не различаю... А из-за них выходят... ну да, это истребители, однозначно. Три, четыре... Впереди дивизион, и смотрите, за ним еще идут... Нас предупреждали о подходе со стороны Кии кораблей Соединенного флота, Хига? Никаких телеграмм вообще... По виду наши, но...
– Командир, они увеличивают ход - видите, какие буруны у головных?
– Боевая тревога! Минный аппарат приготовить! На телеграф: "Тревога! Немедленно подтвердите подход со стороны Кии двух дивизионов истребителей". Если через пять минут квитанции и подтверждения что это наши не будет, отбивайте вторую - "Тревога! Неизвестные истребители у пролива Китан. Действую по обстановке!"
Пар поднять до марки! Расклепать цепи с бочек!
Гойсо, Йосокава, у ваших миноносцев пары разведены! Ясно. Тогда 44-му приказ - остановить головной дестроер до выяснения, в случае чего - действовать по обстановке, быть готовым открыть огонь! 42-му - немедленно поднять пары, по готовности поддержать 44-й. Все. Действуйте господа!
– Есть! Господин капитан-лейтенант!
Командиры миноносцев кинулись исполнять приказ, и через пару минут Љ44 уже отдавал швартовы, отваливая от борта брандвахты.
– На головной истребитель - запрос позывных!
– А транспорта?
– Оставьте! Им еще ползти и ползти, а дестроеры через несколько минут будут в проливе!
– Что он морзит?
– Не могу знать, господин капитан-лейтенант, но таких кодов на сегодня нет ни у кого...
– Приказ: немедленно застопорить! Лечь в дрейф... Что отвечает?
– Не могу разобрать, это не наш код...
– Прожектора - осветить первый дестроер! Баковое! Предупредительный выстрел по курсу!
– Командир! Это же наши! "Акацуки"... Видите надпись на борту!
– Вижу... А вы видели на кораблях типа "Акацуки" кожух между средних труб? Или носовой минный аппарат?
– Н-н-нет...
– На телеграф! "Всем! Срочно! Боевая тревога! Дестроеры противника на входе в пролив Китан. Открываю огонь!"
Баковая 9-ти сантиметровка звонко ахнула, и спустя пару секунд по курсу головного истребителя, чью скорость на глаз можно было определить уже узлов в двадцать, вырос водяной фонтан.
– Но, командир, может быть это все-таки...
– Открыть огонь по головному контрминоносцу!
Я хорошо знаю, как выглядит "Акацуки", Хига. Мой "Сазанами" стоял у соседнего пирса, а с Ноодзиро, его командиром, мы часто бывали
друг у друга... В этом русским не повезло. Но если я все-таки ошибся, не беспокойтесь, всю ответственность я беру на себя.Миноносцам! В атаку! Отсемафорьте на 44-й!
Йосокава-сан, отваливайте немедленно, нас могут вскоре подорвать. И постарайтесь их задержать, хоть немного! Да помогут нам всем боги...
– Но откуда они вообще здесь взялись!?
– Уже не важно... Хотя, полагаю, это часть русской "пропавшей" эскадры, той, что не дошла до Шанхая и была потеряна нашей разведкой. Мы знали, что их коммерческие крейсера пошаливают у тихоокеанского побережья, но чтобы миноносцы... Или они ВСЕ здесь!?
– Командир, там, за пароходами, еще один! Я не могу его опознать. Похож или на большой портовый буксир, или на...
Лейтенант Хига не успел договорить: на небольшом корабле, показавшемся из-за транспортов, борт окрасился двумя бледно-алыми вспышками, а чуть позже до ушей японских офицеров долетел грохот первого пристрелочного полузалпа "Храброго". Вместе с воем двух прошедших прямо над головами снарядов, разорвавшихся в полосе прибоя за их спинами.
Инстинктивно втянув голову в плечи, молодой лейтенант украдкой бросил взгляд на своего командира: Ямасита, казалось, даже не заметил пронесшейся над головой шестидюймовой смерти. Его редкие усики топорщились так, как это случалось с ним в нечастые и от того особенно памятные моменты, которые ничего хорошего не предвещали подчиненным. Превратившиеся в узкие щелочки глаза, чуть согнутые в коленях ноги, прямая спина и руки с биноклем... Да! Йозо Ямасита держал бинокль так, что будь не его месте катана, можно было бы подумать, что это средневековый воин, изготовившийся к броску... Он и был самураем. В шестнадцатом колене. Именно так было прописано в фамильном свитке, хранящемся в комоде его каюты.
– Хига, - процедил сквозь зубы капитан-лейтенант, - Семафор артиллеристам и то же на телеграф: "В пролив прорывается русская эскадра: обнаружены семь истребителей, два вспомогательных крейсера, канонерская лодка. Предполагаю присутствие всей 2-й тихоокеанской эскадры. Веду бой. Хэйко Тенно банзай!"
Отдали цепи? Хорошо. Машинное: полный вперед! Право на борт! Идем в пролив. Истребителей нам уже не задержать, а вот пустить мину по кому-нибудь покрупнее... Или хоть пошуметь, пока эти армейские олухи наверху соизволят проснуться!
Снова сдвоенный тугой грохот... Прямо перед бортом брандвахты вздыбили воду фонтаны от второй пары шестидюймовых снарядов с "Храброго". Просвистели осколки, среди дроби мелких отчетливо послышались несколько гулких ударов ближе к корме...
Брандвахтенный пароход тем временем уже неторопливо двигался вперед. За это время носовая пушка "Тада-Мару" успела выпустить три снаряда по головному дестроеру, уже проносящемуся сквозь входные створы пролива. Пока мимо. Было видно, как на его борту матросы деловито втаскивают на борт брезентовые полотнища с японскими иероглифами, а на мачту вместо флага с восходящим солнцем взлетает русский голубой Андреевский крест...