Одна против зомбей

Желтовато-фиолетовые круги под его глазами лучше всех учебных пособий и научно-популярных фильмов доказывали простую научную истину о том, что неправильный опохмел приводит к длительному запою.

Сей Гиппократ микрорайонного розлива начал беседу с нами с более чем странного пассажа:

– Каждый высококвалифицированный специалист достоин того материального достатка, которым соответствует его способностям и прилагаемым к труду способностям.

То есть такое начало было странным для меня - десятилетней девчушки. А вот маму столь замысловатое изречение эскулапа (наверняка домашняя заготовка) ничуть не удивило.

Она достала из сумочки конверт с деньгами и положила на стол перед бескорыстным бойцом с коварным зеленым змием и бесстрашным борцом с отечественной системы бесплатной медицины.

Трясущимися с бодуна лапками врач быстренько сгреб конверт в ящик стола и, удовлетворенно хлюпнув носом, изрек:

– Маленькие деньги всегда стоят большого труда.

После этого медикус вышел из кабинета.

– Мама, а чему дядю доктора так колбасит?
– спросила я у матери.

– А кого сейчас не колбасит?
– ответила вопросом на вопрос мать, и я заподозрила, что в роду у нас были евреи...

Через пять минут врач вернулся - раскрасневшийся, помолодевший лет на сто и пахнущий дешевым коньяком.

– Значит, Мика, ты настаиваешь, что зомби существуют?
– не стал ходить вдоль и около темы врач, усаживаясь в кресло.

– Я не Мика, а Ника, и ни на чем не настаиваю, - заявила я.
– Хотите ничего не знать о зомби, не знайте. И можете даже не носить с собой микстуру от них. Только не жалуйтесь, когда покусают. Я Вас предупредила, и теперь моя совесть чиста.

– Ты всем рассказываешь про зомби?
– спросил меня врач.

– Нет, конечно, - фыркнула я.
– Я же не сумасшедшая. Это попы могут спокойно говорить, что черти и бесы повсюду шныряют. Их в дурку не упекут, потому что Конституция религию защищает. А вот я, чтобы про зомби рассказывать, должна сначала культ соответствующий организовать и зарегистрировать его, а потом уже трепаться о том, что кругом зомби и весь мир в опасности.

Эскулап рассмеялся и задал странный для российской медицины вопрос:

– Слушай, Ника, а кто, по-твоему, Бог?

– Человек, который может то, чего другие не могут, - ответила я.
– Непонятно, почему он до сих пор не утопил в Москве-реке всех нехороших дядек и не сжег всех зомбиков планеты в Митинском крематории.

– Ты сильно боишься их?
– поинтересовался у меня непутевый коллега старика Гиппократа.

– Очень, - призналась я и пустила слезу.

– Доктор, ее можно вылечить?
– мать обняла меня и с надеждой посмотрела на врача.

– Вполне!
– легкомысленно обнадежил маму этот шарлатан.
– Главное, чтобы девочка находилась под наблюдением школьного медика.

– Но он же не психиатр!
– заподозрила неладное мама.

– Да он, скорее всего, даже и не врач-то толком, - сдал с потрохами всех школьных медиков страны любитель паленого коньяка и вымогатель незаслуженных взяток.
– Сами знаете, кто в школу идет работать. Явно не соискатели Нобилевской премии. Но пригляд - дело нужное. Это завсегда пригодится.

– А что будет, если про фобию Ники узнают в школе?
– забеспокоилась мама.

– Никто ничего не узнает, гарантирую, - заверил нас медикус.
– Есть такое понятие, как врачебная тайна.

3

Этот спившийся халтурщик, которому я бы даже насморк лечить не доверила, врал нам, как сивый мерин.

Запомните, сестрицы: нет такого понятия, как врачебная тайна!

Сию нехитрую истину я испытала на собственной тонкочувствительной шкурке уже через неделю после нашего с мамой визита к детскому врачу.

Я сидела тихо за партой в классе, чьи были стены увешаны портретами известных русских писателей и поэтов, и, никого не трогая, и ждала начала урока литературы.

И тут ко мне подваливают трое придурков-одноклассников и начинают гнобить меня и называть "больной на голову" и "дурой, верящей в зомби".

– Ничего я не больная!
– обиделась я.
– А зомби существуют!

Придурки расхохотались надо мной и стали корчить мне рожи и изображать оживших покойников.

Вдруг мне вспомнились мои сны про луг и вылезающих из-под земли зомби-одноклассников. И мне тут же стало казаться, будто наехавшие на меня придурки и в самом деле - сначала медленно и еле заметно, а потом уже все более и более быстро и явно - превращаются в ходячих мертвецов (ну там трупные пятна, длинные клыки, налитые кровью глазищи и все такое).

Я заорала так, что в классе задрожали стекла и со шкафа упал глобус, а потом вскочила на ноги и бросилась к выходу из класса, расталкивая одноклассников, еще не пришедших в себя от моего крика...

Неделю я была в совершенно невменяемом состоянии. Ну а потом, типа, отошла. Правда, школу пришлось сменить. На старую же у меня не хватало смелости даже посмотреть. Мне чудилось, будто над ней клубится мгла, а из ее окон слышатся стоны боли и крики отчаянья.

Впрочем, и в новой школе мне пришлось немало претерпеть за мою веру в существование зомби. Нет, там меня за них не гнобили. Просто я жила своей жизнью (чтением всякой оккультной макулатуры и просмотром ужастиков и фантастики), а мой класс - своей.

Школа, уроки, домашнее задание - все это мало интересовало меня. Даже попытки одноклассников заигрывать со мной не радовали меня, а раздражали.

И, хотя благодаря интернету я уже знала про все виды секса вплоть до скотоложства, но меня вся эта любовь-морковь лишь напрягала. И хоть я понимала, что благовоспитанная леди не должна накатывать в торец каждому ухажеру, что хватает ее за задницу, но сердцу-то не прикажешь. А оно кричало мне из-под ребер: "А еще и ногами его потопчи, развиздяя!"

4

И окончила я с горем пополам школу.

И вступила я во взрослую жизнь, где царило Зло, порождающее оборотней в погонах и кровососов-чиновников, а также прочую нежить и нечисть.

И нарисовался в багровой пелене моего тревожного будущего вопрос: продаться с потрохами, как и миллиарды землян, Тьме или начать против нее свою маленькую партизанскую войну?

И восстала я - маленькая и худенькая, словно бамбуковая удочка, - против мирового Зла и ополчилась против оного всеми своими силами...

М-м-м, слышали ли вы, сестрицы, про Теорию третьего из элементов, формирующих нашу судьбу? Нет!? Ох, и темный же вы народ. Тогда слушайте сейчас меня, и не говорите потом, что не слышали.

Судьба каждого из нас определяется, конечно же, поступками. Но что лежит в их основе? Мотивы. А откуда мы получаем их и соответственно судьбу?

Кроме двух известных всем элементов мотивации: воспитания извне и физиологии внутри, есть еще и третий. Это самопрограммирование в детстве с помощью мечтаний и кошмаров.