Однажды в Древней Греции

Некоторые особенно ушлые индивидуумы успели здорово напиться ещё до начала праздника и теперь мирно дремали на склонах Тмола, стыдливо укрывшись в густых кустах.

Разумеется, грандиозное мероприятие не мог не посетить знаменитый Марсий, который с большим интересом следил в последнее время за всем, что было связано со светлым Олимпом.

Поступившее к нему недавно анонимное предложение вступить в стройные ряды богоборцев известный греческий музыкант, по слухам, гневно отверг, чем необычайно порадовал Громовержца, который лично оформил Марсию бесплатную аккредитацию и место на почётной трибуне.

Примчался на золотой колеснице и царь Днестрофогитолатонии Икарий, яростно расталкивающий многочисленных желающих тут же с ним выпить.

В роскошном паланкине прибыл пресловутый Мидас. Его тяжёлые крытые носилки волокли восемь чернокожих рабов, купленных за огромную цену в далёкой Эфиопии. Царь, конечно, жутко возмущался произволом иноземных работорговцев, но золотую монету, скрепя сердце, всё-таки выложил, поскольку у всех четверых невольников напрочь отсутствовало обоняние.

Знатные гости и счастливые обладатели олимпийских флаеров первыми без всяких проволочек взошли на верхушку горы, где уже вовсю сияла сцена, а вот когда в узкие деревянные ворота ломанулись простые смертные, то началась невероятная давка.

Все хотели пробраться как можно ближе к сцене, в результате чего тут же возникла нешуточная драка. Но могучие атлеты оказались на высоте, в зародыше подавив народные волнения хорошими тычками под рёбра и парой-тройкой вывихнутых челюстей.

Дождь из выбитых зубов обильно осыпал тесные ряды напирающих на ворота меломанов, после чего толпа мгновенно успокоилась, чинно выстроившись в аккуратную молчаливую очередь.

Тем временем на сцене уже разогревался Аполлон, извлекая из своей сверкающей золотом шестиструнной кифары поистине нечеловеческие звуки, будто рождённые в самых тёмных глубинах зловещего Тартара.

Покровитель искусств был снова одет во всё чёрное. Кожа невиданного в Греции зверя (дерматинозавра!) была обильно украшена серебряными заклёпками и длинными блестящими цепями с болтающимися беличьими хвостами на концах.

– Хэви-метал рулит!!! – непонятно выкрикнул радостно улюлюкающей толпе Аполлон, и та отозвалась ему одобрительным гудением.

Говорил златокудрый олимпиец в загадочную чёрную круглую штуку, установленную на длинной треноге прямо посередине сцены, но звук его голоса при этом был такой мощный, что у многих с непривычки сводило зубы.

Затем Аполлон, наконец, прекратил терзать свою кифару и, галантно поклонившись, ушёл со сцены за кулисы.

Возникшая техническая пауза длилась недолго. Под весёлый аккомпанемент медных труб к многочисленным зрителям вышел сам божественный кузнец Гефест и, подойдя к странной усиливающей звук штуковине, хрипло проговорил:

– Трепещите, смертные, ибо сегодня вас ждёт воистину феерическое шоу. Скажите, вы готовы к нему?

– Да-а-а-а… - нестройно донеслось из толпы.

– Я не слышу?

– Да-а-а-а… - уже значительно громче отозвались греки.

– Я НЕ СЛЫШУ-У-У-У?!!

– ДА-А-А-А… - дико взревели зрители да так, что помост под Гефестом ощутимо заходил ходуном.

– Вот так бы сразу! – усмехнулся божественный кузнец. – Аттика, вы с нами?

– С вами-и-и-и…

– Повторяйте вслед за мной! С-Л-А-В-А ОЛИМПУ!!!

– Слава-а-а-а… - радостно разразилась толпа. – Оли-и-и-и-импу… Оле-оле-оле-оле-е-е-е…

– Ай да молодцы!!! – Гефест простёр вперёд могучие руки. – А сейчас я хотел бы представить вам первого участника нашего потрясающего музыкального конкурса. Помните, что только вы вольны решать, кому быть сегодня победителем, а кому нет. Итак, встречайте лучезарного бога, златокудрого повелителя всех мыслимых и немыслимых искусств, Аполлона.

Под мощный зубодробительный аккорд покровитель искусств проворно выбежал на сцену.

– Греки! – весело закричал он в усиливающее голос устройство. – Вы со мной?

– О-о-о-о… - разом выдохнула восторженная и хорошенько разогретая неразбавленным вином толпа.

– Уже порядком темнеет… - заметил Аполлон, указывая на небо. – Скоро настанет вечер, поэтому начну я, пожалуй, с песни, к сожалению, написанной не мною, но от этого она не становится хуже. Песня называется «Безумная ночь» и я посвящаю её вам, мои смертные друзья…

Подвязав длинные волосы чёрной кожаной лентой, покровитель искусств взял первый аккорд. Тут же пошла мощная связка - бас плюс ритм секция, подключился синтезатор и златокудрый олимпиец запел.

Такого класса толпа явно не ожидала. Через пару минут греки уже дружно подпрыгивали в такт несложной мелодии, исступленно выбрасывая руки вверх, словно желая дотянуться до поющего бога.

Когда пошёл заводной припев из центра сцены в небо ударил ослепительный сноп белых искр, озаряя всё вокруг волшебным серебряным светом.

– Итс э крэйзи, крэйзи, крэйзи, крэйзи найт… - на непонятном чужеземном языке вовсю надрывался лучезарный Аполлон и смертные совершенно не понимая смысла песни пытались ему неумело подпевать.

Затем были исполнены: «Богемская рапсодия», «Дым над водою», «Железный Человек», «Хранитель семи ключей» и совершенно умопомрачительная баллада «Форевер», принадлежащая авторству тех же музыкантов, что сочинили «Безумную ночь».

Одним словом, Аполлон отработал на пять с плюсом.

Несчастные греки всё ещё отходили от вызванного невероятным восторгом шока, как на сцену снова вышел Гефест.

– А теперь перед вами выступит покровитель стад и пастухов, бог Пан!

– Кто? – донеслось из разгорячённой толпы. – Не знаем такого!

– Сейчас узнаете! – с улыбкой пообещал божественный кузнец. – Итак, наш второй исполнитель соперник лучезарного Аполлона бог Пан и его волшебная чудо-флейта.

На сцену громко цокая копытцами смущённо бочком выдвинулся рогатый олимпиец, робко сжимая в мохнатых руках тоненькую свистульку.

Толпа разразилась оглушительным хохотом.

– Это ещё что за образина? – гневно неслось из передних рядов. – Даёшь Аполлона! Пошёл к сатировой матери, однорогий уродец! Кто твоя мамаша, цирковая пони?

– Ну знаете ли… – гневно затряс бородкой на сцене Пан. – А ну-ка быстро сделали все козу.

– Чего? – не поняла толпа, резко прекратив смеяться.

– А вот так!
– и Пан согнув средний и безымянный пальцы поднял над головой импровизированные рожки.

Греки заинтересовались и тут же принялись неуклюже подражать загадочному исполнителю.

– Это вселенский знак хэви-метала! – принялся пояснять Пан. – Божественной музыки Олимпа. Всегда делайте его, когда видите своего собрата, увлекающегося той же музыкой, что и вы.