Однажды в Марчелике 2

Втроём они прошлись по соседям, узнавая, кто согласится выкупить их дом и участок. В результате, продать имущество им удалось — но почти за бесценок. Сто во — это было самое большее, на что они смогли сторговаться. Оставалось забрать отложенные деньги у ростовщика, купить дешёвую телегу и старого волла — и отправиться, куда глаза глядят.

Но… Ростовщик отказался отдавать им вклад, ссылаясь на то, что у города и так сейчас тяжёлые времена. Леопольд отправился за помощью к святому отцу — и с горечью узнал, что старик помер во время нападения, возглавляя свою паству во время обороны. А когда Леопольд, Патриция и Белла вышли из церкви, которая смотрела фасадом на площадь под названием Большой Рынок — их уже ждали…

— А вот и наши красотки! — сообщил приятелям Кристофер. — Нельзя бегать от своей судьбы, мешо!..

Поль и Мартин весело заржали. Прохожие, оказавшиеся свидетелями этой сцены, старались пройти мимо, стыдливо отводя взгляды, и Леопольд понял, что помощи ему ждать неоткуда. Он сжал кулаки и вышел чуть вперёд, прикрывая сестёр.

— Смотрите, какой смелый Польди! — Кристофер вразвалочку вошёл за церковную ограду и направился к крыльцу. — Испугался стадо защищать и сбежал! И город не защищал — где-то прятался! А теперь, весь такой смелый, кулачки жмёт!..

Неторопливо сунув руку за ворот, Кристофер вытащил короткий револьвер и взвёл курок. Поль лениво стащил со спины ружьё, а Мартин гордо достал из кобуры револьвер «торо».

— Кто же с тобой, трусом, на кулаках драться-то будет? — выкрикнул Поль. — Таких, как ты, надо просто стрелять, как бешеных собак!

— Не обижай собак! — потребовал от приятеля Мартин. — Они умные и верные!

— Дурак! — ответил Поль. — Я сказал «бешеных»! А ты чем слушал?

— Ну и что, что сказал?! — возмутился Мартин. — Заболела псина, бывает!

— А ну тихо! — прикрикнул на них Кристофер.

Если бы у Леопольда была его винтовка, сейчас было бы самое время стрелять… В конце концов, эти трое напали первыми, были вооружены — и никто бы не смог обвинить его в том, что он нарушил закон. Однако у Леопольда не было винтовки, а та, которую он считал своей, оказалась исключительно городской. И в кабинете мэра её у него с позором забрали. Так что с оружием было плохо…

Но за спиной Леопольда, Беллы и Патриции была церковь, а у церкви были крепкие двери. Именно туда и бросились попавшие в ловушку молодые люди.

— Стоять! — заметив их бегство, Кристофер выстрелил, не задумываясь, но пуля прошла в стороне, только выбив щепки из церковной стены.

Чудом спасшись, Леопольд с сёстрами заперли двери на засов, не обращая внимания на крики бабушки-сторожа. А затем принялись оглядываться в поисках спасения, но другого выхода из церкви здесь не было. Тем временем Кристофер, Поль и Мартин добежали до двери и попытались её выломать.

Пока всё это происходило, никто не обратил внимания, как на площадь по улице сбоку от церкви выехали три касадора… Они направлялись на Большой Рынок, чтобы пополнить припасы. Но происходящее у церкви привлекло их внимание. Касадоры как раз застали момент, когда Леопольд с сёстрами вбежали внутрь. После чего один из них, мрачный и заросший щетиной, проговорил:

— Да это же тот парень, Польди… Который с нами от хаблов отбивался!

— Да, точно, Дан! — вспомнил второй касадор. — Помню его…

Третий касадор ничего не сказал: он всё ещё страдал от боли в погрызенной ноге. Поэтому с решительным видом достал револьвер и молча ткнул им в направлении Кристофера и его подпевал.

— Согласен, Ган! — подтвердил Дан. — Что-то мне не нравится, как эта троица себя ведёт…

Друзья направили воллов ко входу на территорию церкви. Дан спрыгнул первым и спокойно двинулся к трём дебоширам, всё ещё пытающимся выбить дверь. Следом за ним шёл Мигель, а Иоганн прихрамывал позади.

— Так-так-так! — сказал Дан, рассматривая боевитых горожан.

— Не лезь не в своё дело, бродяга! — посоветовал ему Кристофер, заметив за спиной новых действующих лиц. — Вали отсюда…

— Как ты меня назвал, сосунок? — удивился Дан.

— А у кого он отсасывает? — ещё больше удивился Мигель.

— Да у всех! Ты на него посмотри! — ответил дохромавший до крыльца Иоганн. — А если рядом только его приятели, то прямо у них. Чмок-чмок-чмок!..

— Эй, извращенец! Так ты как меня назвал? — снова поинтересовался Дан, пока три новоявленных «извращенца» пытались осмыслить услышанное.

Очень сложно быстро выкрутиться из ситуации, когда тебя мало того, что в чём-то обвинили — так ещё и договорились, что дело решённое… Если бы у Кристофера были в городе достойные соперники, он бы уже знал, что делать в такой ситуации. Как минимум, надо было самому обвинить оппонента в чём-либо, а потом провернуть тот же финт вместе со своими приятелями.

Но вот проблема!.. Единственный соперник Кристофера в Дефромаг-граде, а именно сын мэра, был ещё слишком мал, чтобы заниматься подобными безобразиями. А сам Кристофер был слишком глуп, чтобы заранее подумать о последствиях своих действий…

В результате короткого, но громкого диалога вокруг появились зеваки, которые уже готовились разнести слухи по городу — тем самым опозорив грозного Кристофера и его приятелей. Сам же «извращенец» слишком долго думал, как ответить наглому касадору. И только когда вокруг раздались смешки, понял, что непоправимое для его репутации уже случилось… Отчего побагровел, как спелый помидор, и тяжело задышал, пытаясь сдержать накрывшую его ярость.

— Похоже, в этот раз парень проглотил не то, что обычно… А свой собственный язык! — громко сообщил Мигель всем присутствующим. — Смотрите, какой красный! Не знал, что его поймают на горячем!

— Ладно, Миг… Я и так вроде расслышал, что он называл меня бродягой, — покивал Дан. — Онемел ли он или просто дурак, уже неважно. Эти юные хето просто не понимают, что мелят…

После того, как взрослого мужчину в Марчелике называют хето, настоящим метенам есть, что сказать в ответ. Настоящим метенам — всегда есть, что сказать. Или сделать. Но это касается только настоящих метенов. Если же перед вами просто великовозрастный хето, то ничего ему не поможет — даже если в руках его будет оружие. Вот и Кристофер Лонги не нашёлся сразу с ответом, а начинать стрельбу ему, глубоко в душе, пока ещё было страшно.

— Я метен!.. — пискнул он.

Вообще-то должно было получиться грозно и басом. Но когда пытаешься сделать голос ниже, чем на самом деле, и при этом испытываешь неприятные сильные эмоции, дать петуха — плёвое дело. Злорадный хохот со стороны зрителей зазвучал в ушах Кристофера похоронным колоколом…

— Был бы ты, пискун, и впрямь метеном, так знал бы, что стрельба по церкви — неуважение к нашему Господу и дому его на Эрфе! — хмуро сообщил Иоганн.

— В других городах и за меньшее на костёр отправляют! — задумчиво, но очень громко согласился Дан.