Однажды в Вавилоне

– Я смотрю, удачливый ты парень, Джасвиндер.

– Ну, ты ведь сел в моё такси, мистер, что же это за удача такая, когда в тебя из гранатомёта палят? Я человек простой…

В этот раз мотоциклисты зашли с двух сторон сразу, машина двигалась в одном из центральных рядов. Но рёв Владимир услышал заранее, и был готов. Автоматные очереди поймал на себя очередной щит, а выстрел из пистолета форменно сдул мотоциклы с дороги.

– Надеюсь, мы никого не убили, – индус проводил взглядом банзай-табуретки.

– Ну как тебе сказать, мой милосердный друг…

– Хвала яйцам Шивы! За нами затор, теперь если полезет кто, то не раньше, чем мы пересечём хайвей! Перезаряжай свои пистолеты, мистер Волод! А почему ты своей могучей магией не пиу-пиу – и в камень? Или бошки им почему не взорвёшь? Вот если бы я был одарённым, я бы головы бац-бац и хресь, и чтоб кровь, фонтаном! Но я мелкий сын своего народа, даже поколотить толком не могу никого.

Джасвиндер горестно вздохнул.

– Техника не летит быстрее пули. Если дело дошло до ударной техники, то ты уже proebal (глупо лишился) своё основное оружие, – Владимир щёлкнул затвором.

– А вон тот парень уже proebal своё оружие?

Джа кивнул в сторону очередного мотоциклиста. Нового охотника отличал золотой цвет хромированного байка. Да огненная сеть над головой.

– Этот? – русский презрительно хмыкнул. – Этот proebal свои мозги, и довольно давно. Во-первых, в банды идут совсем уж опустившиеся одарённые…

Мотоцикл был уже в соседнем ряду, в метре от такси, магик повернулся корпусом на сидении, а потом огненная сеть рухнула на мотоцикл, просто разрезала на части.

В стекло ударились опалённые кишки. Дворники задорно размазали кровяную требуху по лобовухе. Куски мотоцикла окончательно разлетелись по трассе.

– Yabhati (ебануться /санскрит/)!

– …а во-вторых, только самоубийца будет использовать «Покров Златоуста» с мотоцикла. Его же ветром сносит после запуска!

Закончил Владимир как ни в чём не бывало. На него жуткое зрелище не произвело ровным счётом никакого впечатления. Такое с людьми бывает, когда они видали ситуации и похуже.

Дождь стихал, и потому кровь и мясо никак не смывались. Джа свернул с хайвея и поехал сквозь жилую застройку. На первом долгом перекрёстке он вышел из машины и стал неистово оттирать останки мотоциклиста от разбитого стекла.

– Hi puzzone (вонючка /исп./)! Джасвиндер, какие люди? Чего обосранный?

Справа от такси остановился мусоровоз. Машина примечательная, граффити покрывали тачку в три слоя. Из окна высунулся тощий латинос с внешностью стриптизёра.

– Не трави душу, Алехандро, видишь, день трудный!

Мусорщик присвистнул.

– Слышь, Берн, да у него тачка в натуральное мясо и в натуральном мясе! Ты что, под замес угодил? Там банды кого-то залётного ловят. Даже муниципалы не лезут!

Сзади кто-то возмущённо давил клаксон.

– Non mi rompere le palle! (Не еби мне мозг!) – проорал испанец в ответ и повернулся к собеседнику.

– Да это меня и ловят, парни, подсобите? – Джа схватил приятеля за руку, его собственная рука была мокрой от крови.

– Да как мы тебе поможем? Давай к нам, кидай своего…

– Не-не-не, он мне таких бабок обещал, парни! Я вам проставлюсь, я вам…

И снова вой уже сразу десятка машин.

– Va' a farti fottere! Cornuto! (Выеби себя сам, рогоносец!) – снова рявкнул Алехандро. – Да как мы тебе поможем?

– Да вы здоровые как… как мусоровоз! У вас же броня на кабине! Мне в Рондай Айлен, а там дорога через Асторию, там на промзоне нас ловить и будут. Спасай, а?

Алехандро переглянулся с кем-то в кабине.

– С тебя причитается!

– Спасибо, спасибо парни! Я поеду через Франклин-сквер! Пока петлять буду пока чего…

Джа попытался облобызать руку испанца. Тот споро её выдернул и вытер о шторку.

– Я щас тебе башку отстрелю, идиот, двигай уже! – кто-то орал через встроенную акустику с сильным итальянским акцентом.

– Non me ne frega un cazzo! (Да мне похуй!)

Проорал Алехандро на прощанье. Мусоровоз тронулся с места.

– Тебе помогли. Удивительно! – Владимир аж зааплодировал от полноты чувств.

– Мы маленькие люди, мистер. Маленькие люди должны помогать друг другу. Если мы не позаботимся друг о друге, то кто? – Джасвиндер выжал газ, и салон заполнил мокрый ветер.

– У тебя есть семья, Джа? – неожиданно спросил русский.

– Ага! Большааая! Я у моего отца десятый ребёнок и шестой сын! Меня очень любят, особенно когда деньги я им даю, ага… Всех кормлю, всех!

– Честный труд вызывает уважение! – кивнул головой ночной гость.

– Лучше не говори такие слова, ага? Когда так говорят, потом жалеют. Не нужна мне жалость. Ни их, ни твоя!

– Да какая жалость, Джа? Довезёшь меня – считай, купил своей семье будущее. Я добро помню!

Было видно, что седоволосого трясёт. Он сосредоточенно вглядывался в пустынные улицы. Длинные сухие пальцы грели предохранитель.

– Счастлив до жидкого поноса, ага! Мистер, а ты, наверно, важная персона? Большой человек у себя на родине?

– За мелкими людьми стаями не охотятся, – хмыкнул Волод и почесал щетину.

Джа свернул с основной улицы куда-то вглубь жилого района. По обе стороны мелькали обшарпанные одноэтажные дома.

– Выдыхай, мистер. Хрен они нас тут поймают, – Джа снова крутанул руль вправо.

– А дорожные службы? Камеры? Дроны? Мы же не в Бангкоке! – Владимир удивился такому оптимизму.

– Хуже, мистер, мы в Нью-Йорке! И не просто в Нью-Йорке, тут пяток миль – и мы в Гарлеме! Тут как-то появился натуральный демон, так его полгода поймать не смогли! – Джасвиндер говорил так, словно ужасно гордился этим фактом.

– Я смотрю, у тебя большой опыт в уходе от погони. Богатое прошлое? Этому в автошколе не учат, – тон Волода снова похолодел.

– Всё бы тебе уличать, мистер. Опыт у меня богатый, но не такой как ты думаешь. Будь ты пьяный, и спи на заднем сидении, мы бы с тобой добрых полсотни миль накрутили. Чего, каждый выживает как умеет, – стал оправдываться Джа под оторопелым взглядом пассажира.