Одно незабываемое путешествие в Тартарары

Больше не до смеха. Все парализованы. Очарованы одной вспышкой детского зверства. Детской безразличности…

Мы слышим крики. Чувствуем запах палёных волос.

К нам бежит взрослый, на бегу снимает пиджак и укрывает им Зеню. От пиджака поднимается дымок… Мы слышим, как бедняга визжит от боли. Как дрожит его тело, спрятанное под тканью.

Я больше не прыгаю на мяче.

Я растерян. Подавлен.

И впервые столкнулся с последствиями бездействия.

Тогда я этого не знал. Этот эпизод стёрся из воспоминаний.

Камера, демонстрирующая на экране эту сцену, прошлась по детским лицам. Мы не знали, как реагировать. Плакать было стрёмно. Но внутри каждого из нас что-то умерло.

Зеню положили в больницу. У него были массовые ожоги. Его больше никто не видел.

Родители быстро продали квартиру и переехали в другое место.

Но в нас осталось это звериное чувство несправедливости. Оно спало. Скрытое под другими воспоминаниями.

Экран погас. Я посмотрел на Зеню.

Его затрясло. Он стиснул зубы. Сжал кулачки. И больше всего на свете мне хотелось, чтобы он треснул этим кулачком мне в челюсть. Мне хотелось провалиться в этом кресле. Исчезнуть… Но вместо меня исчез Зеня, оставив после себя запах жжёных волос…

Глава 11

Вот и всё.

С тех пор я не прикасался к картам.

Я заёрзал на сиденье, и что-то коснулось моего бедра. Опустив глаза, я увидел колоду карт, съехавшую веером. Сверху лежал валет черви.

Собрав карты вместе, я по старой памяти перетасовал. Руки помнят… Странное ощущение – плотный картон, маслянистость от жирных пальцев.

– Что скажешь? – подал голос водитель.

Слов не подобрать… Извиниться? Принять вину на себя?.. Но ведь виноваты и остальные ребята.

– Правда?

– М?

– Взгляни на карты.

Я перевернул их лицевой стороной – и обнаружил, что вся колода состоит только из валетов черви.

– Ответственность всегда лежит на нас. И кроется она в действии… или в бездействии.

– Это не я поджёг пух.

– Знаю…

Я поднял глаза и посмотрел в зеркало заднего вида. Но водитель, не отрываясь, смотрел на извилистую дорогу.

– Ты поступил хуже.

Два валета выпали из моих рук.

– Что?..

– Говорю: хуже.

Автобус перед поворотом сбавил скорость и резко взял вправо.

– А что я мог сделать?!

– Давай лучше поговорим о том, что ты сделал.

Я спрятал карты в коробочку и нагнулся за двумя валетами, которые никак не влезали в плотную колоду. Я крутил коробку так и эдак – но места всё не хватало.

– Ты просто решил забыть. Стереть этот эпизод из памяти.

Колода в кулаке нагрелась.

– Чёрт… И что я должен был сделать?!

– Не бежать от прошлого. Всегда помнить о последствиях. Зеня преподнёс тебе дар. Ты видел всё собственными глазами и…

Я хмыкнул, сложив руки на груди.

– Ты не согласен? – приподнял бровь водитель.

– Я был ребёнком! Что вы от меня хотите?!

– У человеческой души нет возраста. Разве ты не видел, как мальчишка, найдя выпавшего из гнезда птенца, со всем состраданием пытается ему помочь?

Я отвернулся к окну.

– Это не воспитание. Это внутренний порыв. Проявление доброты в чистом виде. Его действия – не от ума, а от сердца.

Чувствуя, как в кулаке сгибается картон, я отложил колоду на сиденье.

Это не лучший пример. Одно дело – сострадание к одному, а другое – когда придётся пойти против всех.

– О чём это говорит? – встрял водитель, напомнив, что он читает мысли.

– Не знаю… Вы мне скажите.

– О твоей трусости.

Я не ответил.

– Ваш мир полон парадоксов. Вы думаете, что геройствовать можно только в маске и плаще. Но настоящий героизм идёт отсюда… – он указал рукой вбок, вероятно, на сердце – с заднего сиденья не разглядеть. – Герой – тот, кто берёт ответственность. И делает всё, что в его силах.

– Я понял.

– Ничего ты не понял.

Стиснув зубы, я повторил:

– Понял. Что проявил слабость.

– Да?

На этот раз мы встретились глазами.

– А что дальше? Это лишь первый слой опыта… – прижавшись к рулю грудью, он заглянул вверх и вбок. – Скоро покажу.

Я машинально повторил за ним и взглянул туда же.

Отвесные скалы нависали над дорогой, как напоминание: повезёт – выберешься отсюда целым. Не повезёт – и большой камень, по случайности или без неё, скатится и ударит в борт автобуса.

– Что я должен увидеть?

Автобус карабкался вверх. Мотор работал на низких оборотах.

Я впервые задумался: за всю дорогу я ни разу не увидел встречных машин.

А вот это – точно не случайность.

Съехав с дороги, водитель почти вплотную прижался к скале. Поставив на ручник, он скомандовал:

– На выход, «герой».

Глава 12

Из входа в ущелье повеяло холодом.

– Может, не надо?..

Я обернулся на автобус, стоящий в двадцати метрах от нас. Пришлось покарабкаться вверх. Шваркнул ногой – из-под подошвы посыпались камешки.

– Заходи.

– Я ненавижу пауков… и если… – передёрнув плечами, я нехотя вошёл внутрь, скользнув взглядом по надписи: «Здесь был Лёха, 2025». – И если, уфф, я увижу паука, то сразу рвану назад.

– Не сомневаюсь.

Температура снаружи и внутри разительно отличалась. К тому же – сырость. Приходилось внимательно смотреть, куда ставить ноги. Осторожно, не торопясь… Я уже разок попытался взобраться на влажный камень – и чуть не навернулся.

– Куда мы идём?

– Вперёд.

Вот же блин… Вляпался так вляпался. Обходя лужицу, я поднял голову. Именно на этом участке особенно сильно капала вода.

– Здесь проходит горный источник.

Свет от входа в ущелье остался далеко позади и отсюда выглядел светлым квадратиком. Глаза потихоньку привыкали.