Огненная буря

— Хотела раньше, — тихо призналась я. — Ты не можешь ожидать, что я прыгну в твои объятия после того, как сказал нечто подобное. Ты ушел. Бросил меня.

Женщина, сказавшая это, не была независимой, сильной Эми Абрамс. Это была уязвимая маленькая девочка, которой слишком много раз пренебрегали и бросали.

Лицо Йена посуровело.

— Все из-за того байкера.

Я покачала головой.

— Это из-за того, что ты разбил мне сердце, а теперь ведешь себя так, будто я должна вернуться к тебе. Я так не могу. — Я вырвалась из его объятий.

— Эми, — позвал он.

— Мне нужно подумать. Мне нужно время, — заявила я.

Его лицо смягчилось.

— У тебя столько времени, сколько нужно. Я буду ждать тебя. Вечность, если потребуется, — добавил он с суровой решимостью. — И я буду бороться за тебя. Я не собираюсь поступать вежливо и отступать. Я буду драться зубами и гребаными ногтями, чтобы ты стала моей. Навсегда.

Глава 7

Мне действительно требовалось время. И пространство. Нужно было побыть подальше от удушающих эмоций, которые возникали из-за того, что я находилась в одном доме с Йеном… и в одном городе с Броком. Я ощущала жар его ярости.

Так что я поехала кататься. Отправилась вдоль побережья, пытаясь прочистить голову. Это не сработало. Мысли метались по салону автомобиля.

То, что я испытывала с Йеном, когда мы встречались, было легко, правильно. Когда он меня бросил, пришли совершенно другие чувства. Мучительная боль разбитого сердца. Изматывающее жало его отказа. А потом случился Брок. Он был огнем, а Йен — льдом. Хладнокровный, спокойный Йен никогда не выходил из себя. А дикий и горячий Брок выплескивал свои эмоции наружу.

Вернувшись домой несколько часов спустя, я все еще не знала, что чувствовать, но точно знала, что не собираюсь снова бросаться в объятия Йена. Слишком многое произошло. Когда я зашла в дом Йен пил пиво на кухне, он стоял, не сводя с меня глаз.

— Ты вернулась.

— Какой ты проницательный. Держу пари, тебя именно поэтому взяли в армию, да, солдатик? — сухо заметила я.

Он ухмыльнулся. Это была его дерзкая кривая ухмылка, заставившая рухнуть суровый армейский фасад и напомнить мне о скрывающимся за ней игривом парне. Он постучал пальцем по голове:

— Здесь еще много чего есть. — После выжидающего взгляда он спросил: — Итак, ты подумала?

Во мне вспыхнуло раздражение.

— Серьезно? Полагаешь, после прогулки я все обдумала и готова дать тебе то, что ты хочешь, как только ты решишь, что же это будет? — огрызнулась я.

Йен нахмурил брови.

— Я знаю, что ты тоже этого хочешь. Детка, то, как ты целовала меня утром, — ты все еще хочешь меня. А я чертовски уверен, что хочу тебя. — Его глаза потемнели, но я проигнорировала трепет между ног.

— Ты горячий парень. Конечно, я хочу тебя. Это не значит, что я тебя прощу и решу терпеливо дожидаться в сторонке, пока ты наиграешься в войнушку.

— Я не играю в войнушку, Эми. Это моя работа, мой долг! Это было моей жизнью в течение десяти лет — от такого просто не уйти, — заявил он твердо. Он шагнул вперед, и его взгляд стал безумным. — Все дело в подонке байкере. Он пробрался тебе в голову, — прорычал он.

— Не говори о нем так! Ты не имеешь права на ревность. Ты лишился этого права, когда бросил меня, — прошипела я сквозь боль.

Йен выглядел расстроенным.

— Я же сказал, я думал, что поступаю правильно, что для тебя так будет лучше.

— О, да, продолжай убеждать себя в этом, — пробормотала я.

Рев «Харлея» прервал разговор, и я поняла, что приближается Гвен с вопросами. А, может быть, и с пистолетом.

— Гвен, — только и сказала я.

— С сестрой я разберусь, — заявил он.

— Тебе больше повезет в любой войне, в которой ты сражаешься, чем в этом, — парировала я. — Она либо чертовски разозлиться, либо начнет планировать нашу свадьбу. Я, правда, не знаю, как объяснить ей, что этому не бывать.

На лице Йена появилось странное выражение.

— Сядь. Я же сказал, что разберусь с ней.

Я нахмурилась, услышав его приказ, но сделала, как он сказал. Мы сидели в неловком молчании, ожидая, когда войдет Гвен.

Йен оказался прав, он действительно справился. Отвлек сестру новостью о том, что увольняется из армии. После его объявления Гвен взвизгнула и засмеялась.

Я испытывала немного более противоречивые чувства. Я все равно любила Йена. Любила Гвен. Конечно, я обрадовалась, что он уходит с работы, которая каждый день подвергала опасности его жизнь, но еще я разозлилась. Скорее даже пришла в ярость. Значит, теперь он решил, что уйдет из армии? Не тогда, когда я этого хотела, не тогда, когда умоляла об этом. Не тогда, когда его сестра оправлялась после трагедии. А сейчас.

Сейчас, когда я начала двигаться дальше. Начала оправляться от ран, нанесенных им же. Сейчас, когда у меня был Брок. Или, может, Брока у меня уже не было. Черт, я даже не знала, нужна ли я Броку. Но я точно знала, что ситуация достаточно сложная и без того, чтобы добавлять в нее Йена. Я хотела, чтобы он вернулся целым и невредимым. И в то же время не желала его возвращения. Я нуждалась в расстоянии, которое некогда сама проклинала. Я была ужасным человеком. И почувствовала себя еще более ужасно, когда Йен посмотрел на меня через стол с душераздирающе нежным выражением на грубом лице.

— Эймс? — тихо позвал он.

Ожидал, что я запрыгаю от радости. Поцелую его. Я бы так и сделала. Два года назад. Даже, черт возьми, три месяца назад. До Брока.

— Иди на хрен, Йен, — выпалила я, вскакивая со стула и залетая в дом. Я уже добралась до своей комнаты, когда Йен схватил меня за руку.

— Что это было, Эми? — зарычал он, разворачивая меня. — Детка, я ожидал другой реакции.

Я уставилась на него.

— И чего же ты ожидал? Что от радости я перелезу через стол и прыгну к тебе на колени?

Его лицо ничего не выражало, но в глазах плясали веселые искорки.

— Я бы не стал жаловаться, — ответил он.

Я вырвала руку из его хватки.

— Почему сейчас? — из моего голоса исчез весь запал.

Йен стоял близко ко мне, обхватывая широкими ладонями мои бедра.

— Потому что понял, чего хочу от жизни. Я не хочу умереть в изоляции. И не хочу продолжать там жить, посвящая ей свою жизнь, а затем возвращаться ни к чему. — Он не отрывал от меня взгляда. — Я хочу жить так, чтобы иметь возможность видеть свою сестру чаще, чем раз в год. Хочу, чтобы мама не поседела от беспокойства. — Его хватка на моих бедрах усилилась. — И я хочу, чтобы одна рыжеволосая красотка была моей девушкой. Хочу спать рядом с ней каждую ночь. Просыпаться рядом с ней каждое утро. Смеяться над всем тем смешным дерьмом, которое она говорит. Проникнуть в нее и забыть обо всем на свете, кроме нас двоих. Жениться на ней, состариться вместе с ней.