Огненная няня для дочери генерала

Она внимательно на меня посмотрела, и я ответила осторожно:

– У меня был магический недуг, но мэтр Орион меня вылечил. Твой папа правильно переживает, ты ведь его дочка.

Лиэлль закатила глаза и вздохнула.

– Он мне все запрещает.

Детские пальчики осторожно касались мягкой и сияющей шерсти зверя.

– Лиэлль, а он вообще знает, что ты пришла ко мне?

Девочка сделала такое лицо, будто ее поймали с поличным.

– Нет… то есть да!

Видимо, ей так не терпелось познакомиться с наставницей, что она нарушила указания отца и прибежала сюда. Это было приятно, даже если учесть, что увидеть она хотела не Марьяну Андреевну, а огненную волшебницу Элени.

Девочка была мне симпатична. Живая, непосредственная, любознательная, а еще кого-то мне напоминала. Но сколько я ни пыталась вспомнить, память не подбросила ничего определенного.

– Госпожа Элени, а можно завтра к вам прийти? Я могу принести что-нибудь вкусненького для Тотошки.

– Только если разрешит отец, – я с улыбкой погрозила пальцем, но она быстро сползла с лица, когда Лиэлль вдруг широко распахнула глаза и указала на окно.

– Ох! Скорее, смотрите!

С мыслью, что сейчас увижу в небесах как минимум парящего дракона или птерозавра, я обернулась.

– Что ты там…

Рот непроизвольно распахнулся. Я заморгала.

На подоконнике, глядя на меня черными глазами-бусинками, восседала птица. Именно восседала с королевским величием, не просто сидела.

– Это что, феникс? – с придыханием спросила Лиэлль. – Настоящий феникс?! Скажите, госпожа Элени, что это он!

От восторга девочка даже подпрыгнула и прижала ладони к груди.

Предполагается, что я должна знать ответ на этот вопрос, как настоящая Элени. Но я видела таких существ только на картинках.

Птица казалась крупной, но изящной. Тело ее покрывали мерцающие перья. Как и у Тотошки, участками сияние совсем поблекло. У нее был крупный клюв и хохолок на голове, длинный хвост спускался с подоконника, роняя на пол редкие искры. Вокруг шеи перья были более темного оттенка и напоминали ожерелье.

Антрацитовые глаза блестели, и я могла поклясться, что смотрит это создание именно на меня! Пристально, осмысленно, совсем как человек.

– Я не знаю точно. Я видела их только в книге…

– Разве на вашем острове не живут фениксы? – Лиэлль подозрительно подняла бровь. – Я слышала, что в Обители Огнедевы их можно встретить на каждом шагу.

Ох, что же делать?

Птица размяла крылья. Вниз посыпались искры, но погасли, не долетев до пола. Лишь бы эта курочка не подожгла здесь все, ведь в опасной близости занавески.

Вдруг шаловливый ягуар разрулил ситуацию за нас. В считанные секунды прижался к полу, закрутил хвостом, заиграл мышцами. А потом с боевым кличем бросился вперед и попытался вскочить на подоконник. Только ничего у него не вышло: набитое пузо перевесило, и котенок шлепнулся на пол.

Птиц возмущенно заклекотал, взмахнул огненными крыльями и был таков.

Лиэлль взвизгнула, а я бросилась вперед и схватила маленького дурачка поперек туловища.

– Там высота такая, что можно расшибиться в лепешку! У ягуаров ведь нет крыльев, – высказала я ему.

Тотошка заворчал, его шкурка запылала ярче.

– Но-но, нечего на меня злиться.

Лиэлль подошла к окну и выглянула на улицу.

– Ну вот, улетел, – протянула она разочарованно и повернулась ко мне. – В Золотом Клене давно не видели фениксов, раньше здесь было их гнездовье. Только потом эти птицы стали исчезать, – закончила девочка с грустью, но уже через пару секунд просветлела лицом. – Может, он вас почувствовал, госпожа Элени? Вот и прилетел познакомиться.

Я задумчиво глядела вдаль, на покрытые лесом зеленые горы. Солнце светило ярко, и силуэт феникса был едва различим.

А если это правда, и я притягиваю к себе огненных созданий? Мэтр Орион говорил, что моя магия вылечила ягуара, вдруг эта птица хочет от меня того же?

Наше молчание затянулось. Немного отойдя от потрясения, я улыбнулась Лиэлль.

– В любом случае он уже разведал сюда дорогу. Мне кажется, этот феникс прилетит еще раз, и мы с ним познакомимся поближе.

А сама подумала: «Ну уж нет, хватит с меня хвостатых неожиданностей».

Глава 8. Первые опыты

Этот безумный день подходил к концу. Лиэлль побыла в гостях еще немного и убежала, оставив меня в компании Тотошки и с мечтательной улыбкой на лице. Да, я поймала себя на том, что улыбаюсь, глядя ей вслед.

Благодаря этой девочке получилось наконец смириться с попаданием в другой мир. Нервозность и страх отпустили, внутри разлилось теплое, уютное спокойствие. Лиэлль казалась «своей», ничем не отличающейся от земных детей. Так же смеялась, задавала каверзные вопросы, любила котят и была донельзя любознательной.

Не к месту вспомнила, что у меня когда-то должна была родиться девочка. Но лучше не думать об этом, не вспоминать. Я пережила и пошла дальше.

Пока я изучала предоставленные покои, неугомонный Тотошка ходил за мной хвостом и преданно заглядывал в глаза. А чуть позже на меня налетела толпа служанок, и я, не привычная к такому, слегка опешила.

Эти дамочки явно получили генеральский приказ: отмыть, отчистить и сделать из гостьи белого человека. Иначе как объяснить их маниакальное рвение содрать с меня кожу мочалками?

Да меня в последний раз так мама в детстве купала! И то, что мои телеса увидят шесть чужих женщин, напрягало. Тело, конечно, не мое, но все же…

Мои попытки возразить пресекли на корню.

– Госпожа Элени, генерал Райол выгонит нас, если мы будем плохо делать свою работу, – отчеканила сурового вида тетушка с глубоко посаженными черными глазами, похожая на Мойдодыра из мультика.

Она убрала волосы под чепец, закатала рукава и, схватив мочалку, стала неумолимо приближаться.

Я съежилась и опустилась в горячую воду до самого подбородка.

Наверное, у них так принято, поэтому лучше не выпендриваться и делать, что сказали. Кстати, ванная комната, смежная со спальней, была роскошной. Пол и стены облицованы перламутровой плиткой, посередине круглая купель. В воде плавали лепестки роз и длинные тонкие листья какого-то растения. За ширмой в дальнем углу находилось приспособление, выполняющее функцию унитаза. Впервые его увидев, я испытала небывалое облегчение. А то было опасение, что придется довольствоваться ночной вазой.