Огненный крест. Книги 1 и 2

Свадьба была тихая и камерная, в то время как ее празднование, вероятно, будет шумным до крайности. Я слышала, как многие молодые мужчины собирались предаться безудержному веселью к концу вечера, но меня это мало волновало. Мое намерение заключалось в том, чтобы насладиться превосходным ужином, пропустить стаканчик или два вина, а потом найти Джейми и исследовать с ним романтический потенциал каменной скамьи под ивами.

Джейми появился немного раньше, чем намечалось моей программой — я еще ничего не съела, но у меня не было никаких возражений против пересмотра моих приоритетов. В любом случае, еды останется много и к концу вечера.

Свет факелов сиял на нем, отчего его волосы, брови и кожа горели, как медь. Вечерний ветерок раздул скатерти и превратил огонь факелов в огненные языки, он также вытянул пряди волос из его косички и бросил их ему на лицо. Он поднял свой бокал, улыбаясь мне.

— За красоту, — сказал он мягко и выпил, не сводя с меня глаз.

Дрожащая ртуть стекла по моим бедрам на задние части ног.

— За… частную жизнь, — ответила я, приподняв мой бокал. Чувствуя себя немного легкомысленно, я потянулась и медленно стянула кружева с моих волос. Наполовину освобожденные локоны упали на спину, и я услышала, как кто-то шокировано ахнул позади меня.

Лицо Джейми передо мной внезапно утратило всякое выражение, и он уставился на меня, как ястреб на кролика. Я подняла бокал и, не спуская с него глаз, медленно выпила вино. Аромат черного винограда заполнил мою голову, а жар вина обжег мое лицо, груди и кожу. Джейми резко двинулся, чтобы взять мой пустой бокал, и его холодные пальцы сильно сжали мои.

И потом голос от освещенных французских дверей позади него произнес:

— Мистер Фрейзер.

Мы оба вздрогнули, и бокал упал на пол террасы между нами, взорвавшись осколками. Джейми резко развернулся и левой рукой инстинктивно потянулся к кинжалу. Потом, увидев силуэт фигуры, вырисовывающийся в дверях, расслабился и отступил, криво усмехнувшись.

Филипп Уайли вышел на свет факела. Краснота его лица была заметна даже сквозь обильную пудру, пылая беспокойными пятнами на его скулах.

— Мой друг Стэнхоуп предложил составить вист этим вечером, — сказал он. — Вы не присоединитесь к нам, мистер Фрейзер?

Джейми кинул на него длинный холодный взгляд, и я увидела, что поврежденные пальцы его правой руки немного подергиваются, а на шее быстро бьется пульс, но голос его был спокоен.

— Для виста?

— Да, — Уайли тонко улыбнулся, усердно избегая глядеть мне в глаза. — Я слышал, что вы хорошо играете в карты, сэр, — он сжал губы. — Хотя, конечно, мы играем по очень высоким ставкам. Возможно, вы не чувствуете…

— Я буду рад, — произнес Джейми тоном, который ясно показал, что единственную радость ему доставит возможность вбить зубы Филиппа Уайли в его же глотку.

Данные зубы блеснули в короткой улыбке.

— А. Великолепно. Я буду… с нетерпением ожидать игры.

— Ваш слуга, сэр.

Джейми резко поклонился, развернулся, схватил меня под локоть и пошел прочь с террасы, волоча меня за собой.

Я шагала, не отставая от него, и молчала, пока мы не удалились за пределы слышимости. Ртуть поднялась из нижних частей моего тела и теперь колебалась вверх и вниз по моему спинному хребту, от чего я чувствовала себя неустойчиво.

— Ты в своем уме? — вежливо спросила я. Получив короткое фырканье в ответ, я встала, как вкопанная, и потянула его за руку.

— Это не риторический вопрос, — сказала я довольно громко. — Вист с высокими ставками?

Джейми действительно великолепно играл в карты. Он также знал множество обманных приемов. Однако в висте было трудно, если совсем невозможно, обманывать, а Филипп Уайли имел репутацию превосходного игрока, так же как и Стэнхоуп. Кроме того, оставался еще тот факт, что у Джейми не было денег для игры, не говоря уже об игре по-крупному.

— Ты думаешь, я позволю этому хлыщу растоптать мою честь, а потом бросить оскорбление мне в лицо?

Он развернулся, яростно глядя мне в лицо.

— Уверена, он не имел в виду… — начала я и замолчала. Было совершенно очевидно, что если Уайли и не подразумевал прямого оскорбления, он явно делал вызов, а для шотландца эти два понятия были неразличимы.

— Но ты не должен делать этого!

Я получила бы больший эффект, разговаривая с кирпичной стеной огорода.

— Я буду, — произнес он жестко. — У меня есть гордость.

Я с раздражением потерла свое лицо.

— Да, и Филипп Уайли знает это! Слышал ведь, что гордость до добра не доводит.

— У меня нет ни малейшего намерения проиграть, — уверил он меня. — Ты дашь мне твое золотое кольцо?

Я широко открыла рот от потрясения.

— Я… мое золотое кольцо?

Я инстинктивно обхватила гладкое золотое кольцо Фрэнка на моей левой руке.

Он пристально смотрел на меня. Танцующий свет от факелов, зажженных вдоль террасы, осветил его сбоку, заострив упрямые черты лица и заставив один глаз вспыхнуть синим пламенем.

— Мне нужна ставка, — сказал он спокойно.

— Проклятие.

Я отвернулась от него и стояла, глядя на лужайку. Факелы на ней также были зажжены, и мраморные ягодицы Персея белели в темноте.

— Я не проиграю его, — сказал Джейми позади меня. Его рука тяжело легла мое плечо. — А если проиграю, то выкуплю. Я знаю, оно тебе дорого.

Я выдернула свое плечо из-под его руки и отошла на несколько шагов. Мое сердце громко стучало, а лицо было горячим и липким, словно я собралась упасть в обморок.

Он ничего не говорил и не дотрагивался до меня только стоял, ожидая.

— Золотое? — наконец, резко произнесла я. — Не серебряное?

Не его кольцо, не его метку собственности.

— Золото дороже, — сказал он и после краткого колебания добавил, — в денежном выражении.

— Я знаю.

Я обернулась и посмотрела на него. Пляшущий от ветра, огонь факелов бросал движущиеся тени на его лицо, и трудно было прочитать его выражение.

— Я думаю, не лучше ли тебе забрать оба?

Мои руки были холодными и скользкими, и потому золотое кольцо соскользнуло легко, серебряное же шло более туго, и я с силой стащила его с сустава. Взяв его ладонь, я бросила в нее звякнувшие кольца.

Потом я повернулась и ушла.

Глава 47 Во славу Венеры

Роджер, прокладывая путь между людьми, облепившими обеденные столы, словно тля, пробрался с гостиной на террасу. Ему было жарко, он обильно потел, и ветерок снаружи обдал его неожиданным холодом. Он остановился в укромном уголку террасы и, расстегнув жилет, принялся хлопать полами рубашки, загоняя под нее прохладный воздух.