Огненный мир

Хотя, стоит признать, мне есть, за что сказать ему "спасибо". Наконец-то школьная нечисть перестала меня доставать! Никаких кнопок на стуле, бумажек в спину (какое счастье, что жвачка в Академии запрещена!), подножек и "случайных" подстав. Не скажу, что так уж сильно вредили, но старались от души. Иногда с такими выжидательными лицами смотрели, как я к столу подхожу — только музыки Вагнера для полноты картины не хватало… Надеюсь, новое хобби у них появится до того, как Арарат успеет кого-нибудь серьезно покалечить…

Жаль, Фрида не видит, что у нас здесь происходит. Уверена: кому-кому, а ей баталии пришлись бы по вкусу… Когда же она, наконец, снова обернется человеком?"

Глава 13

Для

утвердительного ответа достаточно слова "да".

Все прочие слова придуманы, чтобы сказать "нет".

NNN

— Это я виновата, — грустно, с толикой обреченности в голосе, прошептала Мерси. Рука безвольно опустилась, деревянный меч с глухим стуком коснулся досок моста. Ямамото, коего раскаяния противницы застигли буквально в полете, едва успел изменить траекторию и отвести удар своего оружия, нацеленного, между прочим, девушке прямо в лоб. Скрипнув зубами, он приземлился на три кости, не долетев до пункта назначения каких-то десять сантиметров. Медленно выпрямился, удерживая на лице выражение убийственного спокойствия, и только потом рявкнул:

— Ты что творишь?!

— Ась? — удивленно хлопнула ресничками сирена. Охотника перекосило. Захотелось одновременно отшлепать девчонку боккэном по заднице, или заорать дурным голосом и убежать на ближайшие пару часов в окрестные леса. Пока жажда крови не утихнет. Но оба эти варианта попахивали деспотизмом, а Хикару в последнее время старательно пытался с ним завязать. Иначе эта свободолюбивая феникс еще чего доброго попытается спастись от него в лагере демонов, и фиг ее потом оттуда выкуришь. Потому, набрав в легкие побольше воздуха, он медленно, демонстративно-спокойно объяснил:

— Нельзя опускать меч во время боя, тенши. Я мог случайно тебя поранить.

— Прости, Хикару-кун, — повинилась Мерси. Потом всплеснула руками, случайно угодив деревянным "лезвием" в президентскую коленную чашечку и добавила: — Я просто не могу видеть ее в таком состоянии!

Бедный охотник, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не разораться на сей раз от боли (сама того не желая, припечатала его рыжая от души), с удивлением уставился на пожухлые листья старого куста рябины, умудрившегося настолько огорчить Мерси. Печальной статуей она замерла перед осиротевшим растением и с тоской глядела на укрытые разноцветным ковром грубые, кое-где выбравшиеся из-под земли, корни. Задумчиво поскребя в затылке, Ямамото попытался улыбнуться:

— Так ведь зима скоро, Мерси-тян. Ей так теплее.

Откровенно говоря, в этот момент он чувствовал себя круглым идиотом и выражение лица девушки, поднявшей на него полный недоумения взгляд, это ощущение только усилило:

— Теплее? — с выражением переспросила она.

— Ну… — Ямамото судорожно попытался найти более подходящее слово и понял, что это бред какой-то — объяснять почти выпускнице, почему деревья к зиме сбрасывают листву. Он, конечно, ради Мерси на многое готов, но почему-то, ему всегда казалось, что это будет нечто из ряда "отдать за нее жизнь" или "сразиться с демоном", а не "толкнуть речь о законах природы"… — Тенши, ну, это… правильно!

— Что ж тут правильного-то?!

Нет, кажется, она действительно не понимала. Потерев переносицу, Ямамото, сам себя представляя папой, выведшим на прогулку пятилетнюю дочь, устало пояснил:

— Скоро ее накроет снег и до самой весны она окунется в долгий спокойный сон. А весной цикл жизни…

На этом моменте из куста вылезла Фрида, села рядом с подругой и, склонив голову на бок, с интересом уставилась на дядю.

— Так кого там накроет снег? — с усмешкой вскинула бровь Мерси. Хикару нахмурился, но крыть было нечем: подловили. Рыжая меж тем ласково провела пальчиками по пушистому лбу тигрицы и тяжко вздохнула:

— О, Фрида, как же так случилось?!

— Да запросто, — раздраженно отмахнулся президент. — В момент опасности она выбрала ту оболочку, которая могла ее защитить. Это — инстинкт.

Мерси подняла на охотника скептический взгляд:

— Хикару-кун, я безмерно благодарна тебе за озвучивание прописных истин — это у тебя сегодня действительно хорошо получается, но, может, снимешь, наконец, маску учителя? А то ты начинаешь меня немножко пугать.

Фрида согласно укнула, за что получила от дяди кулак под нос и обещание выпороть при возможности (в ответ Хвостатая укнула еще раз, но куда более ехидно). Ямамото понял, что эту битву ему выиграть не удастся, фыркнул сквозь зубы, встопорщив длинную челку над лбом, и улыбнулся:

— Сдаюсь. Только ты, тенши, все равно не права: нельзя прекращать поединок только потому, что тебе так захотелось. Тем более что в нашей ситуации, у тебя и повода, как такового, не было. Ты не виновата в том, что Фрида так оволосатилась.

Тигрица зарычала, но Ямамото и ухом не повел. А Мерси грустно кивнула. Как же, не виновата! Разве Таирон тронул бы охотницу, если бы она не была подругой Мерси? А сама Фрида разве пришла бы к демону, если бы… если бы… кстати, а зачем Фрида пришла к демону?

— Я уже спрашивал, — предупредил вопрос рыжей Ямамото. — Молчит и огрызается.

— А как ты догадался, что я хотела узнать?

— Да у тебя лицо стало таким… хищным! — с улыбкой подобрал эпитет охотник. — Как у меня, когда я допрос вел. Случайно в зеркало глянул — сам испугался. А, знаешь, тенши… — голос Ямамото вдруг стал совсем другим: глубоким, бархатным, чарующим, — ты могла бы помочь подруге.

Мерси округлила глазки: отчего-то ей не нравился такой поворот событий. Эдаким сладострастным тоном Змий-искуситель когда-то всучивал Еве яблоко. Не то, чтобы рыжей не хотелось оказать Фриде услугу, но из уст Хикару это предложение звучало так подозрительно, что даже тигрица испуганно поежилась. А Охотник словно не замечал производимого эффекта. Ступив ближе, он склонился над девушкой (та чуть заметно прогнулась в пояснице, сохраняя дистанцию) и прошептал:

— Поделись удачей с Хвостатой.

— У-удачей? — пролепетала рыжая, заглянула в голубые, сверкающие как два чистейших лазурита, глаза, и… утонула в них.

Как бы Мерси ни отрицала, как бы ни противилась, но Ямамото Хикару был очень красивым парнем: высоким, стройным, широкоплечим, с правильными чертами лица… а когда вот так стоял и улыбался — вообще не отразимым. Конечно, это были далеко не первые слова, которые приходили в голову сирене, когда она думала о своем Президенте… Но она не могла не признать — деспоту, тирану и упрямцу капля порочности шла как никому другому. И он действительно умел пользоваться своим обаянием: не холодно-отстраненным, со спрятанным огнем внутри, каким Мерси испытала на себе обаяние Таирона, но властным и всепоглощающим, накрывающим всецело и лишающим воли. Когда-то рыжая сравнила Ямамото Хикару с рекой. Он пах рекой: чистой, свежей и неуловимо дерзкой. Как все это могло совмещаться с его характером — с этим желанием подчиняться правилам и избегать опасности, Мерси понять не могла. Но и поменять свое представление о Хикару не могла тоже. Он был водой, она видела его таким. Одновременно быстрая, непокорная, безмятежная и агрессивная стихия, способная успокоить саму себя, но которую невозможно усмирить извне. Навсегда послушная и преданная, но лишь собственным идеалам. И душой и телом — только самой себе.

Таким в этот миг увидела Президента рыжая сирена. В его голубых глазах отразилась сама суть охотника — сила и верность, ярость и терпение, безграничная нежность и страх потери. Плененная буря, взрыв, остановившийся во времени. Бесконечная страсть и танец над пропастью. С ним не страшно шагнуть и в бездну, потому что он проведет по нити, по самой призрачной тропке, по самой тонкой грани. Нужно только отдаться, принять его руку, закрыть глаза и признать его своим единственным ориентиром.

Мерси почувствовала, как щеки заливает румянец: