Огненный Зверь

Утреннее собрание также прошло без происшествий. Не то, что я полностью и внезапно научилась себя контролировать, просто в этот день Кирилла на собрании не оказалось. В первые несколько минут я чувствовала тоску, глядя на его пустой стул, а потом наоборот расслабилась, напряжение последних дней оставило меня, и я стала чувствовать себя в этом месте вполне комфортно.

Когда собрание закончилось, я вздохнула с еще большим облегчением, можно было заняться делом, а не просто просиживать штаны. Естественно, все замечающий Золотаревский тут же заметил перемену в моем настроении.

– Ты сегодня какая-то довольная?
– в его тоне был вопрос.

Мы как обычно расположились в его кабинете, когда все разошлись.

Его взгляд, казалось, прожигал меня насквозь. Интересно, можно ли было утаить хоть что-нибудь от этих проницательных глаз?

Я как можно небрежнее пожала плечами.

– Сегодня я сказала себе, что меланхолия - это смерть, и не стоит ей увлекаться.

Зверь скептически хмыкнул в моей голове, но промолчал. Еще бы, уж он-то знал, что я присвоила себе его слова.

Владимир Петрович продолжал не сводить с меня глаз.

– Ты очень напряжена, - сказал он, - буквально постоянно, я понимаю все трудности, внезапно свалившиеся на тебя. Но у меня создалось впечатление, что ты не расслабляешься ни на секунду. Однако сегодня что-то изменилось.

Я снова пожала плечами, на этот раз безвольно. Что я могла сказать? Что со мной все в порядке? Хотя я сама была в этом совсем не уверена.

Золотаревский посмотрел на меня еще несколько секунд, а потом вдруг откинулся на спинку кресла, его взгляд затуманился, он захрипел, лицо побелело.

Что это сердечный приступ?

Я задохнулась от паники и вскочила.

– Владимир Петрович!
– я начала трясти его за рукав.
– Владимир Петрович, вы меня слышите?!

"Уймись", - равнодушно посоветовал Зверь.

Я ахнула, как это "уймись", человеку плохо, я, что, должна смотреть, как он умирает и ничего не сделать? Совсем с ума сошел?!

– Леночка!
– я бросилась вон из кабинета.
– Леночка, "скорую"! Владимиру Петровичу плохо.

Девчонка сидела за своим столом, она немедленно вскочила, ее васильковые глаза стали как плошки.

– "Скорую"!
– снова завопила я.

Девушка послушно схватила трубку телефона, поднесла руку, чтобы набрать номер и вдруг замерла.

– Погоди, - произнесла она своим мелодичным голосом, медленно положив трубку на место.
– Ну и напугала же ты меня.

Я ровным счетом ничего не понимала. Леночка встала и прошла к дверям кабинета, из которого я только что выскочила, спокойно, без спешки, заглянула внутрь и удовлетворенно кивнула.

Я тут же последовала ее примеру и заглянула в помещение через ее плечо, благо я была выше ростом.

Владимир Петрович уже не задыхался, он сидел, опершись локтями о крышку стола, и тер виски. Я ахнула.

Золотаревский поднял на меня усталые глаза.

– Прости, что напугал тебя, девочка, - виновато пробормотал он.
– Но когда ты дотронулась до меня, видение стало особенно ярким.

– Видение?
– прошептала я, чувствуя себя полной идиоткой. Ну, конечно же! Я же знала, что он видит будущее, у него просто было видение, а я чуть было не вызвала врачей...

"А я говорил - уймись", - поддакнул Зверь.

Да уж...

Я покраснела до корней волос. Леночка хихикнула и ободряющее похлопала меня по плечу:

– Бывает, - а потом выскользнула из кабинета.

Мне было так стыдно за свою реакцию, что хотелось провалиться сквозь землю.

Золотаревский снова указал мне на кресло, с которого я так скоропостижно вскочила несколько минут назад.

– Не расстраивайся, - его голос был по-прежнему хриплым.
– Ты недалека от правды, раньше я переносил видения гораздо проще, сейчас моему организму не так легко справляться с нагрузкой.

Я приблизилась к креслу на негнущихся ногах.

– Это было очень страшно, - промямлила я, медленно усаживаясь.

– Ничего, - он расплылся в самодовольной улыбке, - я еще достаточно крепок для своего возраста, мы еще повоюем.

В этот момент вернулась Леночка с двумя стаканами воды в руках. Один она поставила перед Золотаревским, второй протянула мне. Он тут же осушил стакан залпом и вернул секретарше, я же только чуть пригубила и оставила стакан у себя. Леночка улыбнулась нам обоим и вышла, аккуратно притворив за собой дверь.

Еще через несколько минут к Владимиру Петровичу вернулся его нормальный цвет лица.

– На что это похоже?
– не удержалась я от вопроса.

– На что похоже?
– повторил он за мной и снова откинулся на спинку кресла, но на этот раз расслабленно.
– Это как удар током, перестаешь осознавать, где ты, ничего не видишь вокруг, только картинки, которые сами по себе вспыхивают в твоем мозгу.

Я поежилась, звучало жутко. Но то, как смотрел теперь на меня Золотаревский, пугало меня еще больше. Словно он знал обо мне что-то такое, о чем я не знала сама.

"Зверь, мне кажется, он видел что-то про меня".

"Вероятно, - откликнулся Зверь.
– Кратчайшее расстояние между двумя точками - прямая".

"Ты это к чему?" - растерялась я, я все еще не совсем оправилась от шока, и моя голова туго соображала.

"Интересно - спроси!" - кажется, Зверь разозлился.

Я сглотнула.

Владимир Петрович все еще не сводил с меня глаз и ничего не произносил. И чего, спрашивается, уставился? Грибы у меня на лбу растут, что ли?

Раздражение добавило мне смелости.

– И могу я спросить, что же вы видели?
– уже без всякого страха спросила я.
– Вы сказали, что от моего прикосновения видение стало ярче. Вы видели меня?

Он поморщился:

– Подловила.

У него был такой тон, будто он видел, как я разделываю кошку.

– Не пугайте меня!
– мой голос помимо моей воли сделался громче и требовательней, раздражение рвалось наружу.
– Что вы видели?

– Ты уверена, что хочешь это знать?

Его вопрос поставил меня в тупик, я ловила ртом воздух, как только что выловленная рыба.