Огонь и ветер

Я усмехнулся и выбросил пальцы из кулака. В тот же миг огонь в очаге взвился тонким лезвием до самого дымоотвода.

Проклятье... Как сладостно было не скрывать свою силу, но ощущать ее красоту и дозволенность!

– Хо. Знатно колдуешь, мальчик. Как, говоришь, тебя называть?

– Тайрим.

– И имя у тебя славное. Мой внук говорит, ты побратим ему... Ну, вижу, он умеет выбирать себе родню. Скажи, а невеста у него есть? Что-то он в прошлый раз так мне и не ответил.

От этого вопроса у меня разом поник весь огонь не только в очаге, но и в груди.

– Ну...

– Не мучай моего брата, дед, – Фарр поднял свою пиалу с угощением и протянул ко мне, приглашая стукнуться ими по традиции этих мест. Цепь его оков глухо брякнула. – Лучше скажи, дашь ли ты нам немного своих воинов, чтобы мы могли добраться до родных земель?

– Хо. Глупый внук! Ни один дергитский шакал не сунется в мои земли, чтобы причинить тебе вред! Гецу – старый пердун, но он не будет терять лицо, догоняя ветер в степи. Кто проиграл, тот проиграл. Я дам тебе своих воинов и свежих коней, да еще хорошую горту, коль уж ты потерял свой меч. Но здесь, в Тайкурдане, можешь не бояться ни голода, ни холода, ни лихих людей. Давай-ка я лучше позову кузнеца, чтобы он снял уже эти позорные браслеты с твоих рук, таргано.

Часть III: Лиан. Глава 9

Вечер выдался знатный.

Постепенно в шатер таргала набилась едва ли не половина отважных воинов этого становища. Ну, уж все самые седые и разукрашенные шрамами там точно собрались. Они без конца пили свою ужасную молочную брагу, громко смеялись и время от времени пытались что-то мне говорить. Иногда их фразы даже переводил сам таргал, но чаще это делала Шуна. Она же возвращала тайкурам мой ответ на их языке. Среди суровых степных мужей наша маленькая подружка чувствовала себя на удивление уверенно: в ее словах и жестах не было ни капли смущения или робости. Глядя в ее яркие глаза с трудом можно было представить, что еще совсем недавно они едва не погасли насовсем...

– Эта шельма похожа на твою мать, парень, – в какой-то момент сказал вдруг таргал, хлопнув Фарра по плечу и ткнув пальцем в Шуну. – Такая же дерзкая... Держись от нее подальше. Сам не заметишь, как она выкатить тебе свое надутое пузо и потребует признать байстрюка законным наследником.

От дедулиных слов лицо у Высочества сделалось холодным, как камень посреди зимнего поля, а уши горячими. Я рассмотрел это очень ясно, хотя к тому моменту уже хорошо набрался молочным пойлом. Настолько хорошо, что оно начало казаться мне вполне приятным. Шуна, по счастью, ничего не услышала – она в этот момент насмешливо говорила что-то одному из тайкурских дедов, жилистому, как сухое дерево и такому же морщинистому. Полагаю, «шельма» нашла бы, что ответить таргалу... и это действительно было бы дерзко.

Между тем усталость, тепло, выпивка и сытная еда сделали свое дело: я понял – еще немного, и усну, уткнувшись лицом в пиалу. Шуна это тоже рассмотрела и аккуратно тыкнула меня кулаком в бок.

– Эй, Синеглазый, а ты ведь сейчас уснешь!

– Усну, – не стал я спорить, а она хмыкнула себе под нос и что-то звонко сказала таргалу. Тот хохотнул и махнул рукой в сторону выхода, добавив еще пару фраз на своем степном языке.

– Идем, – Шуна решительно дернула меня за руку. – Идем, красавчик... Спать лучше на постели, а не под столом.

Я зевнул и послушно дал себя увести.

Пусть Высочество сам наслаждается обществом своего доброго деда. Мне уже всего хватило в этом вечере.

За порогом шатра мы столкнулись с парочкой тайкуров помоложе. Они посмотрели на нас с Шуной, и один обронил насмешливую фразу, похожую на вопрос. В ответ Шуна выдохнула что-то явно еще более едкое, одарила парня этой своей лисьей ухмылкой и быстро увлекла меня прочь.

Я вовсе не удивился, когда она притащила меня в тот самый тэн, где мы с Фарром ночевали несколько недель назад. В тот раз я не мог толком разглядеть ничего из-за своих полуслепых глаз и теперь с интересом окинул взглядом шатер, тонущий в густом черном сумраке: приметил и огонь в очаге, и широкую уютную на вид лежанку, и полог, отделявший мужскую половину от женской. За ним едва виднелось еще одно спальное место.

– Что они там говорили? – не удержал я любопытства.

Шуна фыркнула и ответила небрежно, мимоходом сбрасывая куртку на застеленный ковром пол:

– Спросили не тесно ли нам будет втроем.

– А ты?

– А я сказала, что не тесно. И что не стоит им так громко завидовать чужому счастью.

Я рассмеялся и осторожно сел на низкую лежанку. Нога еще болела, и стоять дольше необходимого мне не хотелось. Хотелось упасть плашмя, не раздеваясь, закрыть глаза и отдаться на волю сна.

– Ох, Эли... Ты совсем пьяный, – Шуна легонько толкнула меня ладонью в грудь, опрокидывая на постель, щедро устланную мягкими шкурами.
– – Совсем пьяный синеглазый колдун... Давай-ка я помогу тебе.

Она стащила с меня сапоги и куртку, а потом сама разулась и быстро нырнула под одеяло из меховых шкур.

– Боги, как же хорошо-то... Уже и забыла, когда в последний раз у меня была такая роскошная постель!

Дикая степная девочка... Похоже, она никогда не видела по-настоящему роскошной постели – с белыми простынями, мягкими подушками и периной, набитой пухом.

Спать со свешенными вниз ногами было бы не очень удобно, так что, сделав над собой усилие, я перебрался поближе к Шуне и тоже завернулся в одеяло. Конечно, она тут же очутилась совсем рядом и запустила свои шустрые пальчики мне под рубашку, принялась рисовать там неведомые узоры. Я ощущал ее прикосновения сквозь полудрему и радовался непонятно чему.

– А правда твой брат – принц?

– Правда, – я не видел больше смысла скрывать это. В становище все знали, откуда пришел белогривый таргано, и кто его отец.

Пальчики на миг замерли, потом вновь пустились в медленный танец.

– И у него правда нет невесты?

– Нет...

– Странно. Я думала, наследникам положено продолжать род. Он уже не мальчик.

– У него была жена.

– О... И куда ж делась? Померла что ли?

– Нет. Что-то у них там не сложилось...

– Надо же... не думала, что так бывает, – Шуна вздохнула и разгладила ладонью свои узоры, словно стирая их. – А та... девушка, из-за которой вы дрались... Она ему не досталась тоже?

Теперь был мой черед вздыхать.

– Не досталась... – молочная брага туманила мой ум и делала язык слишком вольным. – Она уехала от нас. Бросила обоих. Решила не выбрать.

– Ну и дура...

– Нет... Айна не дура. Она очень умная. Даже слишком...

– Расскажи про нее, – теплая ладонь наткнулась кольцо на моей груди и замерла, отдернулась от него. – Какая она?

– Какая?.. – я невольно улыбнулся, вспомнив ощущение тепла и света, которое всегда возникало у мня рядом с Айной. – Она удивительная... Нежная... Добрая... Очень смелая. Она умеет создавать книги и помнит сотни историй... – мне мучительно хотелось рассказать больше, но я вдруг с ужасом понял, что на самом деле не знаю про Айну почти ничего. Мои воспоминания о ней по большей части были засыпаны пеплом минувших лет. Все эти годы я хранил в сердце образ девочки, которая давно выросла, изменилась и стала совсем другим человеком. И этого нового человека я совсем не успел разглядеть. Во всех смыслах.