Огонь в его ярости

И почти теряю сознание от того, какую сильную боль это причиняет моей больной ноге.

Я замираю, пытаясь дышать сквозь агонию. Я знаю, что это пройдет. Мне просто нужно подождать, пока все уляжется. Я закрываю глаза, пытаясь отключиться, чтобы мысленно защитить себя, и когда боль уходит, я осознаю кое-что любопытное.

Человек-дракон на мне не двигается.

Я приоткрываю глаза и снова смотрю на него. Он все еще надо мной, но выражение яростной потребности и удовольствия на его лице исчезло. Это сменилось замешательством… и разочарованием. Он снова толкает меня в руку, словно провоцируя на драку, а затем наблюдает за моим лицом.

И тут меня осеняет. Он хочет, чтобы я подралась с ним. Это его заводит.

Я заставляю себя оставаться совершенно неподвижной, делая лишь небольшие, неглубокие вдохи и избегая зрительного контакта. Вместо этого я смотрю на руку, обхватившую мое запястье. Золотистая кожа, исходящий от него жар, который кажется достаточно обжигающим, чтобы оставить красноватые следы на моей плоти. Слишком длинные когти, которые выглядят одновременно опасными и любопытными. Я пытаюсь вспомнить, были ли у Кэйла такие длинные волосы, и мне кажется странным сравнивать этого человека-дракона с парнем моей сестры. Они совершенно не похожи. Кэйл беззаветно предан моей сестре.

А этот… Я не знаю, что и думать.

Он низко рычит, и звук этот сердитый. Раздраженный. Разочарованный. Я продолжаю игнорировать его, пытаясь успокоиться, расслабиться. Мне не нужно показывать ничего, что заставило бы его подумать, что я хочу атаковать.

Поэтому я жду. И жду.

Издав разочарованный звук, он отшатывается от меня, отбегая на несколько шагов.

Я оглядываюсь, едва осмеливаясь дышать. Он… он что, бросает меня? Но он только двигается взад-вперед, снова и снова сжимая руки в кулаки, как будто не знает, что делать. Его волосы развеваются позади него, как растрепанный занавес, и он выглядит столь же странно красивым, сколь и угрожающим. Я думаю о белых шрамах на его шее… а потом о том, как он убил моего дракона. Я с трудом сглатываю. Я не могу позволить себе считать его привлекательным. Не тогда, когда он может сломать меня так же легко, как свернул шею другому дракону.

Человек-дракон рычит и снова бросает на меня взгляд.

Я застываю на месте, сдерживая стон страха, когда наши взгляды встречаются. Я наполовину ожидаю, что он снова подойдет ко мне и сорвет с меня остальную одежду или снова заберется на меня сверху и закончит то, что начал. Когда он направляется ко мне, я отшатываюсь, поднося руку к лицу.

Это останавливает его. Он смотрит на меня, и я могу поклясться, что на его лице написано потрясение. Это исчезло так же быстро, как промелькнуло на его лице, но мгновение спустя он хватает остатки моего платья с крыши и зарывается в них лицом, вдыхая мой запах. Он остается в таком состоянии так долго, что я задаюсь вопросом, дышит ли он вообще.

Мгновение спустя он снова поднимает голову, и глаза у него цвета чистого золота. На его лице выражение такого глубокого одиночества, что мне кажется, будто он вонзает мне нож в сердце. Ох. Я знаю этот взгляд. Я слишком хорошо знаю этот взгляд.

Я хочу ему кое-что сказать. Чтобы как-то с ним пообщаться. Несмотря на то, что мы враги, мне его жаль.

Затем его пристальный взгляд возвращается ко мне, и его глаза снова наполняются чернотой. Он опускает мое платье, и я думаю, что он собирается его сбросить, но вместо этого он оборачивает его вокруг своего члена. Его бедра подаются вперед, а рот сжимается. Он хмыкает, и мгновение спустя я понимаю, что он делает.

Он… трахает мое платье. И он делает это с таким обвиняющим, вызывающим выражением на своем гордом лице, что я не знаю, что и думать…

Кроме того, я подозреваю, что моя сестра не рассказала мне всей правды о своей первой встрече с Кэйлом.

Глава 5

РАСТ

Она боится меня.

Это невыносимо, этот ее страх. Подумать только, я нашел свою пару после стольких лет только для того, чтобы обнаружить, что она настолько полна страха, что не хочет принимать боевую форму. Разозлившись, я вдавливаю свой член в нежное покрытие, которое хранит ее запах, но это не то же самое, что прикасаться к ней. Это совсем не одно и то же, и, судя по выражению ее лица, она недовольна моими действиями. От этого становится еще хуже, и я так полон нужды и разочарования, что мне хочется кричать от этого.

Чтобы что-нибудь сжечь.

Разрушить.

Я мотаю головой, пытаясь прогнать эти мысли из головы. Я должен сосредоточиться на своей паре. Она — это все, что сейчас имеет значение. Нет необходимости сжигать или разрушать. Не прямо сейчас. Нет никакой войны, которую нужно было бы вести. Пока меня не призовут обратно в…

Куда? Я ищу ответ, но у меня его нет. Мой разум слишком полон дыма и мглы. Я снова вонзаю свой член в ее мягкую, легкую тряпку, но запах ее страха пропитывает ветер вокруг нас, и удержать мою эрекцию невозможно. Не тогда, когда она смотрит на меня с приоткрытыми в шоке губами и широко раскрытыми глазами.

Бросать мне вызов — последнее, о чем она думает в этот момент.

Я с отвращением отбрасываю шкурку в сторону, мой член обмякает. Если моя пара не хочет меня, я должен придумать другой способ заманить ее в боевую форму. Она должна бросить мне вызов, чтобы я мог завоевать ее. Ни одна самка дракона не позволит себе взять себе пару, если она не будет завоевана первой. Моя потребность в ней грызет мой разум, но я стараюсь оставаться сосредоточенным. Она моя пара. Она здесь. Ее аромат окружает меня со всех сторон и успокаивает мои мысли. Мне нужно разгадать ее, как и любую другую головоломку. Раскрыть ее секреты и заставить ее понять, что я здесь, ее пара. Что я жду, когда она бросит мне вызов, а затем заставлю ее перейти в боевую форму.

До тех пор я не выпущу ее из виду.

Я перевоплощаюсь в свою боевую форму и присаживаюсь на корточки, наблюдая за ней.

Лучший способ понять врага — это понаблюдать за его действиями, и я устраиваюсь наблюдать за ней.

Некоторое время самка остается совершенно неподвижной, единственное движение — это ее грудь при дыхании. Она наблюдает за мной широко раскрытыми карими глазами, но их цвет не меняется, что указывает на ее настроение. Им это и не нужно. Даже отсюда я чувствую запах ее страха. Это грозит заглушить сладкий аромат ее тела, который доносится с легким ветерком, соблазняя меня. Однако я терпелив. Я держу свои чувства наготове на случай, если другой дракони пронюхает о моей паре и попытается заявить на нее права, но мой взгляд не отрывается от ее маленькой фигурки. Она медленно садится прямо, ее руки скользят по телу. Она откидывает с лица свои длинные волосы и настороженно оглядывается по сторонам, затем встает на ноги.

Когда она это делает, я замечаю, что одна из ее конечностей искривлена. Ее колено плохо срослось, и кость выступает под неудобным углом, но я не чувствую запаха крови. Значит, старая рана. Мысль о том, что кто-то причинит ей вред, наполняет меня черной яростью, но я заставляю себя сосредоточиться на ней. На легком, сладком аромате ее тела. Крови нет, напоминаю я себе. Не на кого нападать за то, что он причинил ей вред.

Но… это действительно объясняет, почему она так напугана. В прошлом ей причиняли боль, и она ожидает, что я причиню ей вред. У меня сохранились смутные воспоминания об этом. О других, настолько тяжело раненных, что они прячутся в двуногой форме, их жажда битвы уничтожена страхом.

Тогда я должен завоевать ее доверие. Когда она достаточно расслабится, чтобы спариться, она примет боевую форму.

Она делает шаг вперед, скрестив руки на груди, и дрожит, впиваясь пальцами в плоть своих бледных рук.

Холодно? Ей холодно?

Я тянусь к ней когтями, намереваясь прижать ее к себе и поделиться своим теплом.

Она вскрикивает и падает на крышу здания, закрывая лицо руками.

Я тихо рычу от разочарования ее реакцией и все равно беру ее на руки, прижимаю к груди и баюкаю, чтобы поделиться своим теплом. Она должна понять, что я не причиню ей вреда.