Ох уж эти тёмные!

Но все не это важно. В стене зиял открытой неровной пастью старый потайной ход. Титан застрял метрах в пятидесяти. Эта кладка, овеянная вечностью и многократно укрепленная заклинаниями поколений темных, так легко силе демона не сдавалась. Я подцепила нити заклинаний, наложенных на стены замака, и рванула их на себя. Проскользнула мимо демона и первой побежала по узкому лазу, посылая впереди себя поисковые импульсы. Это заклинание действовало наподобие писка летучей мыши: оно отражалось от поверхностей и возвращалось ко мне с информацией об окружающих объектах. Нащупала!

– Впе...

Второй взрыв отбросил меня и Маску на несколько метров назад. На сей раз убийца применил "глас". Звуковая волна разворотила значтельную часть коридора. Титан свернулся в клубок, приняв большую часть ударной волны на себя. Лицо второй раз рассекла каменная крошка, но хоть лоб остался цел - Жнец подхватил меня под руки и прикрыл собой.

– Тварь, - я вытерла кровь. Оттолкнула демона и распорядилась -Обыскать здесь все. Все равно ничего не найдут, но загонят убийцу поглубже. Недолго ему бегать осталось. Утром слепок ауры будет готов и гончие его возьмут, а потом за него возьмутся мои умелые руки.

Я вышла из комнаты, протиснулась сквозь толпу испуганных слуг, жестом отмела вопросы Подалевича, велела Скуразо прекратить истерику и оттолкнула с дороги Лассо с аптечкой в руках.

Из четырех демонов-охранников остался один. Я разбудила еще трех и отпустила их поохотится. Место ликвидированных заняли гончие во главе с вожаком. Рабочие демоны из гарнизона замка оттащили тело Титана в мою лабораторию. Он был жив, но его следовало хорошенько подлатать. В комнату Иллинойса отправила Нюхача и Мозголома. В коридоре расположились вампиры под началом Энкорне. Еще один отряд клыкастых уговаривал людей разойтись по комнатам

– Герцогиня, я закончу, - Снэйк выпроводил меня из комнаты всласть храпящего Иля.
– Вам надо позаботиться о себе. У вас кровь течет.

– Ерунда, - отбрыкалась я. Запустила лечебное заклинание. Царапины стали затягиваться.
– Оу...
– боль от мелких осколков камней, мешающих заживлению ран была весьма ощутимой.

– Сперва надо промыть царапины, - ди Кассино, крутившийся в стороне, сейчас оказался рядом. Оборотень непреклонно взял меня за руку и потянул за собой. Я уперлась, но Маска неожиданно встал на сторону целителя. Он толкнул меня в спину, швырнув в раскрытые руки Лассо. Предатель!

Вдвоем они довели меня до кабинета ди Кассино. Мужчина указал на кушетку. Демон уложил меня на нее и сел на ноги.

– Я не собираюсь убегать, - возмутилась поведением подчиненного.

– И мы должны поверить женщине, у которой четырнадцать поколений предков оттачивали умение лгать?
– Лассо складывал марлевые салфетки вчетверо.

– Почему бы и нет?
– а у него можно подумать родословная сияет!

– Пятнадцать поколений моих предков учились распознавать ложь. Думаешь, легко распознать когда у Властелина зубы болят? Отанас такие истории сочинял, почему у него щека распухла и он говорить нормально не может, что я их под бутылочку хорошего вина слушал.

– Я не Отанас, - дернулась, но освободиться не вышло: Маска заблокировал любые попытки сбежать.

– Верно, - целитель подвинул к кушетке столик на колесах и стул. На него уселся и принялся тщательно промывать раны на моем лице.

– Ты хуже. С ним хотя бы договориться можно было.

– Со мной тоже!
– возразила я. Раны жгло, но я терпела и не морщилась.

– Угу, было. Лет до пятнадцати. После осталась только твоя точка зрения и неправильная.

– Я Правая Рука Темного Властелина!
– жутко захотелось укусить ди Кассино за руку. И за длинный нос, который он суёт куда не следует. Какое ему дело? Работы не хватает? Так завтра толпа гвардарцев его порог лбами обивать будет и просить средство от слабости. Вампирессы их не убьют, но с третью крови заставят расстаться. У них организм молодой и вечно растущий, соответственно, вечно голодный, а послы молодые полные сил мужчины, да еще влиянию поддающиеся. Эх, зря я танцовщицам разрешила расслабиться, они с меня теперь каждый квартал разносолы требовать начнут!

– Да, - легко согласился оборотень.
– А также его печень, почки и половина мозгов, - фыркнул мужчина.

– Не дерзи, - я щелкнула Лассо по носу.

– Не дерись, - он схватил мою ладонь.

Некоторое время мы смотрели друг на друга. Блестящие ореховые глаза против пасмурно-серых. Просьба против врожденного и вскормленного Отанасом упрямства. Я облизнула губы. Не уступлю. Мне интересно, как далеко зайдет наше противостояние.

Ди Кассино склонил голову ниже. Теперь его волосы касались моей щеки. Они колыхались в такт биению его сердца. Часто-часто. Смешно щекотали кожу. Не выдержав, я грустно улыбнулась и отвела глаза. Он не сможет...

– Моя герцогиня, - теплые губы коснулись ладони.

Почему? Хотелось кричать. Почему одна глупая ошибка должна стоить огромное состояние - все мое будущее! Ничего нельзя исправить, ничего не изменить. Ответы скрывает прошлое, но оно статично, хоть все еще способно причинять боль.

– Лассо, я устала и хочу спать. Заканчивай с ранами, - отвернулась к спинке кушетки.

Пока целитель промывал раны я изучала рисунок ткани. Повторяла пальцем завитки, выколупывала ниточки из точек. Надо поблагодарить оборотня за заботу. И понимание. И молчание. Меньше всего мне нужно сейчас выворачивать наизнанку душу. Да и не перед ди Кассино.

Как быть и чему отдать предпочтение? Судьбе - давно предопределившей мой выбор, которому я все еще сопротивляюсь, или неожиданной симпатии, строго-настрого запрещенной? Если я поддамся чувству, то к чему оно приведет меня, Иллинойса и Лассо?

– Можете идти, Осантейя.

Ди Кассино убрал медикаменты и использованные бинты. Он вылил алхимический раствор для обработки ран в канализацию и столбом замер возле открытой двери, показывая - мне пора удалиться. Я встала, фыркнула и вышла. На секунду задержалась у двери и тихо обронила:

– Подумай, готов ли ты быть вторым.

– Я готов ответить немедленно, - нас разделяла дверь, но я отчетливо слышала его дыхание и голос.
– Оборотни не делятся. Ни с кем, - он не оправдывался. Он всего лишь предупреждал.