Охота на демиурга

Эдигор покачал головой.

– Нет-нет, Аравейн. Мне нужно поговорить с тобой. Лу, ты?..

Девочка понятливо кивнула.

– Да, Эд. Я пока пойду, - и принцесса, напоследок поцеловав брата в щёку, выбежала из покоев императора.

Как только Лу удалилась, Эдигор указал Аравейну на кресло, протянув ему бокал с вином.

– Ты будешь есть со мной?

– Нет, спасибо, ваше величество. Я сыт.

Император кивнул и, сняв с тарелок крышки, приступил к трапезе.

Триша, мать Люка и личная повариха Эдигора, превзошла себя. Всё было таким вкусным, что юноша на несколько мгновений совсем забыл о том, что он император, что на него утром было совершено покушение, при котором погиб его отец, а чуть позже девушка, которая ему нравится, оказалась некой Тенью. Обо всём этом он забыл на несколько минут, наслаждаясь вкусным обедом.

Утолив первый голод, Эдигор поднял глаза на Аравейна, который сидел в кресле напротив, неспешно попивая одно из лучших вин Эрамира. Маг не торопил своего воспитанника, терпеливо ожидая, когда он сам начнёт разговор.

– Скажи мне, Аравейн, - наконец произнёс Эдигор, как-то странно ухмыльнувшись, - я чудовище?

Такого вопроса наставник не ждал.

– Что?.. Ваше величество, с чего вам в голову пришла подобная мысль?..

– А с чего она могла ко мне не прийти?
– император откинулся на спинку кресла и сделал большой глоток вина.
– Ты понимаешь, что сегодня я потерял отца? Думаешь, я не знаю, что при этом чувствуют все нормальные люди? А я ничего - решительно ничего!
– не чувствую! Кроме, быть может, досады за то, что мне придётся стать императором раньше, чем я рассчитывал. Но когда я представляю лицо отца, то пытаюсь ощутить хоть что-то, какое-то сожаление хотя бы. Ничего, Аравейн, по-прежнему ничего! И то же самое было, когда умерла императрица. Скажи мне, что я за чудовище такое?

Маг, вздохнув, поставил свой бокал на стол и очень серьёзно посмотрел на Эдигора. Он никак не ожидал, что воспитанник поднимет эту тему, но всё же был рад. Ни к чему терзать себя ненужными и неправильными мыслями.

– Ваше величество, а что бы вы почувствовали, если бы умер я?

Император поперхнулся.

– Что?.. Аравейн, а ты можешь умереть?

Маг не смог удержаться от улыбки.

– Вообще, конечно, это весьма проблематично. Но тем не менее, представьте, что это случилось. Что бы вы почувствовали, как думаете?

Эдигор даже рта открыть не успел, а Аравейн уже продолжал:

– А если бы сегодня в той карете погиб Люк, ваше величество? Или Луламэй?

Император даже не замечал, как сильно сжал пальцы руки, в которой держал бокал с вином.

– Вы любите их, ваше величество. И, смею надеяться, ко мне тоже испытываете некую... привязанность, назовём это так. В этом разница. Вы не любили своих родителей, но в том нет вашей вины, потому что с младенчества вы были отданы на воспитание посторонним людям. Разве можете вы сейчас утверждать, что знали покойных императора и императрицу? Кроме, конечно, политических пристрастий и предпочтений в еде и нарядах. Разве была у вас возможность их узнать, ваше величество? А ведь полюбить можно только то, что знаешь. Поэтому не забивайте себе голову подобными мыслями, вы не чудовище и никогда им не будете.

– Я думал, все дети должны любить своих родителей, - вздохнул Эдигор.
– Просто потому, что они их родители.

Аравейн покачал головой.

– Так бывает только в книжках, ваше величество.

– И счастливая любовь тоже бывает только в книжках?
– усмехнулся император.

Несколько секунд маг молчал, словно раздумывая над ответом.

– Нет, не только в книжках. Но...

– ... не у императоров, - закончил за него Эдигор, видя, что наставник замешкался.

– Да, ваше величество.

– Я так и думал. Что ж... Аравейн, скажи, кто такие Тени?

И этого вопроса маг тоже не ожидал. Не потому, что скрывал ответ на него, и не потому, что ничего не знал. Просто не понимал, почему Эдигор задал сейчас именно этот вопрос.

– Ваше величество... Могу я поинтересоваться, где вы прочитали про Теней? Ведь последняя была уничтожена ещё при Интамаре.

– Уничтожена тобой?
– уточнил император.

– Да. И с тех пор считалось, что они больше не рождались. Информацию о Тенях можно найти только в некоторых книгах по магии, и то - больше в справочниках. Зачем вам это?

– Я встретил Тень, Аравейн.

– Что?..
– наставник Эдигора вздрогнул.
– Но... где?

– Я всё расскажу, только прежде ответь на мой вопрос. Кто такие Тени?

Аравейн нервно сжал пальцы, вцепившись в подлокотники кресла.

– Запрещённые маги...

– Это я знаю. А в чём суть их магии? В чём её уникальность?

– Ваше величество, вы помните, что я рассказывал вам об Источниках?

– Смутно.

– Любой маг использует какой-либо Источник для творения заклинаний и восполнения своих сил. Так, мирнарийцы берут энергию у собственного тела, светлые эльфы - преимущественно у Света, тёмные - у Тьмы. Человеческие маги Эрамира - у стихий, орки пользуются магией специальных символов - рун, в каждом из которых изначально заключена сила, которую только нужно пробудить, наполнив энергией из любого Источника - Света, Тьмы, стихий, это неважно. Но кроме Света и Тьмы существует ещё один Источник, брать энергию оттуда умеют немногие. Это Тень. Не жизнь и не смерть, не Свет и не Тьма. Маги, имеющие доступ к Тени, называются запрещёнными или проклятыми. Их очень сложно убить, при этом они сами обладают почти неограниченными способностями к магии, умеют менять внешность, активно работают с пространством, мгновенно переносясь на огромные расстояния. Правда, у Теней это тоже по-разному проявляется. Кто-то совсем не умеет менять внешность, кто-то плохо переносится - всё индивидуально, да и не изучал их никто подробно.

– Их было мало, Аравейн? А почему?

– Я читал о трёх Тенях, живших в разное время. Первый покончил с собой ещё в юности, у него был уникальный эмпатический дар - юноша умел ощущать чувства огромного количества других людей, и никакие амулеты против эмпатии не помогали. Представляете, как это тяжело, ваше величество? Когда на тебя наваливаются ощущения даже одного человека, а тут - сотен и тысяч. Поэтому он ушёл сам. Вторая Тень завоевала половину Эрамира примерно восемьсот лет назад, а потом, как пишут, ему всё наскучило, и он ушёл.

– Ушёл? Ты уже дважды произнёс это слово вместо "умер".

– Да, ушёл. Ваше величество, Тени - не живые и не мёртвые. Они не могут "умереть" просто потому, что не являются живыми. Именно поэтому их так сложно убить. Но они могут уйти сами, если захотят.

– Но ты ведь убил последнюю, третью Тень.

– Скорее, заставил уйти... Но давайте я поведаю вам об этом в другой раз?.. Слишком тяжело.

Эдигор кивнул, а затем начал рассказывать Аравейну об Эллейн.

Это было тяжело. Где-то внутри горел огонёк сомнения - стоит ли?.. Может быть, наставник захочет убить её? Нет, против воли императора он не пойдёт, но всё же Эдигору очень не хотелось бы ссориться с Аравейном. Ему было важно мнение учителя.

Маг слушал очень внимательно, чуть нахмурившись, а когда император закончил рассказ, тихо спросил:

– Вы любите её?

На мгновение Эдигор заколебался.

– Я... не знаю, Аравейн. Мне очень нравится Элли, с ней хорошо и спокойно. Рядом с ней я себя чувствую обычным мужчиной, а не императором. Любовь ли это, я не знаю. Но мне бы не хотелось убивать её. Элли кажется мне неплохим человеком. Скажи, это возможно? Может ли Тень вообще быть хорошей и доброй, или это невозможно в принципе?

– Возможно. Всё возможно. Магия Крови тёмных эльфов тоже не слишком привлекательна, однако и среди них рождаются порядочные и верные. Например, Громдрейк.

– А почему вообще рождаются Тени, Аравейн?

Наставник грустно улыбнулся.

– Я изучал этот вопрос очень давно. И достиг некоторых успехов. Тени - это нежеланные дети, ваше величество. Дети несчастных, изнасилованных или искалеченных женщин, которых они ненавидели ещё в своей утробе, но по какой-то причине не избавились. Проклятые дети.