Охота на единорога

Сергей еще раз закрыл дверь входную дверь снаружи, захлопнув ее на защелку. Свои ключи он оставил висеть на вешалке, написав Зайнаб записку с номером своего парижского телефона. Но когда он спустился вниз и прошел несколько сотен метров, он подумал, что явно поспешил. Рана в боку очень болела и сочилась кровь. Он решил, что самое разумное ехать в гостиницу и пробовать раздобыть машину до сирийской границы именно там в гостинице. На улицах автомобилей было очень мало, те, которые проезжали не останавливались на протянутую руку. Серж присел на автобусной остановке, привалился к побеленной стене и почувствовал, что задремывает.

Он несколько раз засыпал и просыпался пока не пришел автобус. Зато когда рядом загудел мотор, он вскочил освеженный и проворно забрался внутрь. Серж со страхом подумал о том, что сейчас потребуют купить билет, а у него совершенно не осталось местных денег. Но никто ничего не требовал.

Им опять стала овладевать мучительная дремота. И одновременно туда сюда, по кругу носилась мысль: «Что же это такое произошло?»

Это было похоже на его собственный не сделанный вздох. Впервые за много лет, после юности, когда люди бесстрашны, Серж поймал себя на том, что ему все равно как закончится эта поездка на автобусе и вообще — эта поездка. Подобное уже бывало с ним и не однажды, во сне, и наяву.

Он проснулся в холодном поту. Что-то случилось с ним, его кто-то тряс за плече.

— Да, извините, я схожу, — сказал он просыпаясь, и не сразу понял, что заговорил не на том языке, на самом дело он сказал на весь автобус:

— Yes! Еxcuse. I shall go…

— Это американец, переодетый американец, — сказал какой-то мужчина с густыми черными как смоль усами.

— Я не американец, — поправился Серж, — просто я… в изгнании… в чужом городе, в котором… принц провел три года, принимая и отсылая гонцов…

Это все вызвало у него досаду, какие-то странные помехи. Это просто скучно и не интересно. Но это может привести к тому, что он растратит все то, что заработал.

— Надо его отвести в полицию, — сказал усач, — все, что они делают противно религии. Как предрекли, придут на смену пророкам волки лютые, приняв личину пастырей и обратят таинства Небес на пользу корысти и гордыни, запутав преданья лживостью, затмив истину, чей свет постижим только Волей Аллаха суеверьем. Они стремиться к высоким званьям, к почестям и захватят мирскую власть, утверждая, что она им вовсе не нужна; они присвоят Закон Аллаха — общее достояние. Это подстрекнет власть человеческую лишить людей свободы предписав выполнять новые духовные законы, которых в книгах нет, и которые лишены Духа.

Ну вот нужно было лететь куда-то за тысячи километров для того, чтобы пережить эти конфликты в транспорте.

— Ладно, пойдемте, но лучше в военную полицию, потому, что я друг Удая Хусейна, — сказал Серж. — И еще я ранен, быстро идти не могу, везите меня в полицию на автобусе.

— Удая! Скажи еще президента Саддама, — возмутился другой пассажир. Сержа хотели вытолкать на улицу, но он оттолкнул нападавших, и тогда бдительные жители Багдада сочли за благо доехать до участка на автобусе. Затем он вышел бледный от волнения и потери крови, и пошел, сопровождаемый злобными гражданами, в отделение городской полиции.

Постовой у входа не хотел пускать толпу, потом вышел офицер и провел Сержа и трех свидетелей внутрь. Те сбивчиво пояснили, что нашли сбитого американского пилота.

— Покажите ваши документы, — обратился офицер к задержанному.

— Мою личность могут подтвердить профессор Багдадского университета господжа Камар, Удай и Кусей Хусейн, а так же… президент Хусейн, — сказал Серж. — Меня зовут Серж Хусейн. Я историк из Франции, специалист по арабскому миру. Я приехал для того, чтобы исследовать вот эту рукопись.

Он достал из портфеля тяжелый пыльный пергамент и шлепнул его на стол офицера. Тот посмотрел на Сержа, не совсем понимая как на все это реагировать. Потом еще раз попросил документа. Серж вытащил свою справку на французском языке и пояснил:

— Когда бомба попала в дом Удая, там были и мои документы. Я спасал рукопись, а не свой паспорт. Но если вы пошлете кого-нибудь на развалины, может быть, мой паспорт найдется.

— Если президент распорядится, вам выдадут международный паспорт, — предположил офицер.

— У президента сейчас другие заботы, — сказал Серж с пафосом. — В его руках судьба страны.

— Да, вы правы, — сказал офицер. Он посмотрел на пассажиров автобуса, которые стояли тут же с испуганными лицами:

— Вы можете уже идти. Мы разберемся.

Они гурьбой попятились к двери.

— Чаю? — спросил офицер.

— Если можно, — ответил Серж. — И еще свежий бинт. Если моя просьба не слишком обременительна.

Ему принесли аптечку. Серж снял халат, пуловер, задрал рубашку. Лента из простыни, которою он обмотался, пропиталась кровью.

— Похоже на ножевую рану, — сказал полицейский.

— Это и есть ножевая рана, — сказал Сергей и вкратце, не вдаваясь в лишние подробности, рассказал ему о том, что случилось.

— Ваше путешествие становится опасным, — сказал офицер. — Вы говорите, их было двое? Тогда вам еще повезло.

— Со мной такое случалось, в юности. Не думал, что это повториться, — сказал Серж. — Все это как-то не солидно в моем возрасте, суета, мелкая суета. Юношеские проблемы.

— Жаль, что вы попали к нам в такое неудачное время, — сказал офицер, помогая ему одеться.

— Дело не во мне. Я потерплю. Жаль, что это время наступило для вашей страны, — ответил Серж, стараясь, чтобы его голос звучал серьезно и внушительно.

— Вы уверены, что рана не опасна? — спросил офицер. — Может быть, отвести вас в больницу?

— Я совершенно в этом не разбираюсь, — сказал Серж, — никогда ничем не болел, никогда не был ранен. Хотя это не первая война, которую мне приходится наблюдать.

— А где вы были? — спросил офицер.

— В юности, двадцать лет тому назад был в Сальвадоре, — ответил Серж, — там как раз началась заварушка. По мне стреляли.

— Ну и как там?

— Лично у меня единственное желание — убраться подальше, — признался Серж. — И сейчас, то же самое. Мне обещали помочь с машиной в посольстве Франции. Но, может быть, вы что-то посоветуете? Я конечно заплачу. Может быть, если потребуется куплю недорогую машину. Я как раз отдал свою жене…

— Куда вы хотите поехать? — спросил офицер.

— До сирийской границы, — ответил Серж.

— И сколько можете заплатить?

— Четыреста-пятьсот долларов, — сказал Серж.