Охота на «кротов»
Шрифт:
В такой экзотической, хотя и суровой обстановке рос Энди Янковский; он говорил на русском, корейском и японском языках. В колонию в Северной Корее влились новые белоэмигранты, и в 1934 году молодой Энди женился на Ольге Соколовской, матери двух маленьких детей, состоявшей в разводе с мужем. Они познакомились во время летних каникул, когда она приехала в колонию. Как и многие другие русские, Ольга уехала из России в Маньчжурию, в Харбин, где в 1925 году у нее родилась дочь Анастасия (Ната) Соколовская. В тот же год семья переехала в Шанхай, где примерно в 1930 году родился сын Ростислав, которого все звали Слава. Однако, после того как Ольга вышла замуж за Энди Янковского, детей разлучили. Слава остался в Шанхае с отцом, а Ната с матерью и отчимом — в Северной Корее.
В 1947
В то время Нате было 22 года, и она жила в Чхонд-жине. «Я бежала в 1947 году на рыбачьем баркасе, в куче зловонной рыбы». Она встретилась с матерью и отчимом в Сеуле. Но отца и двух братьев Энди отправили в сибирский лагерь, где, по ее словам, отец Энди умер. Тем временем ее брат Слава, обманутый обещаниями советских властей, сел на пароход и возвратился в СССР; там его вскоре арестовали, и он провел десять лет в лагерях ГУЛАГа.
В Сеуле американская разведка занималась поисками кандидатов на вербовку среди белогвардейских беженцев. «В первый раз в контакт с нами вступил Дэвид Мэрфи, — рассказывает Ната. — Он разговаривал с Энди и со мной. Он (Мэрфи) в то время работал в Сеуле. С нами постоянно вели беседы».
В течение года Ната работала в Сеуле машинисткой в армии. Затем Янковских перевели в Японию. Энди Янковский начал работать в ЦРУ. В 1949 году Ната также поступила в ЦРУ в качестве переводчика в Йокосуке.
Там она познакомилась с Эдом Сноу.
Эдгар Сноу (не имеет родственных связей с известным писателем) являлся оперативным работником ЦРУ, владел русским языком. Это был высокий голубоглазый импозантный мужчина, которого женщины находили привлекательным. Энди Янковский, будучи агентом на контрактной основе, как и Ната, работал на него.
Биография Сноу почти так же колоритна, как и жизненный путь Энди Янковского. Он родился в Сиэтле в 1922 году, его отец Николай Снегирев, русский из Новосибирска, сражался на стороне Белой армии. После разгрома армии под Иркутском отец Сноу остался в этом городе, где познакомился с будущей матерью Сноу, которой тогда было шестнадцать лет, и женился на ней. Вместе с женой, в то время беременной Эдом, он бежал из России сначала в Канаду, а затем перебрался в Сиэтл, где семья взяла более легко произносимую фамилию — Сноу.
Старшему Сноу предложили работу в «Континентэл кэн» в Японии, где маленький Эд ходил в американскую школу и учил японский язык. Семья возвратилась в США, когда Эду исполнилось десять лет. Сначала рни поселились в Лос-Анджелесе, а затем в Фениксе, где он, еще будучи школьником, работал диск-жокеем. Он пошел служить во флот, попал в разведку и был наблюдателем в ходе ядерных испытаний на атолле Бикини. После войны закончил колледж при Колумбийском университете; имея некоторые соображения относительно операций по Советскому Союзу, он вступил в контакт с ЦРУ и был принят на работу. В 1948 году его направили в Японию под прикрытием военнослужащего.
Там он руководил Энди Янковским, который занимался созданием агентурной сети в Северной Корее. Когда ЦРУ приняло на работу в качестве переводчика приемную дочь Янковского, Сноу познакомился с ней и увлекся девушкой. В свои двадцать семь лет Ната, маленькая и жизнерадостная, с длинными волнистыми волосами песочного цвета, была очень привлекательна. Они поженились в 1954 году.
Как вспоминает «Скотти» Майлер, Янковский стал сотрудником ЦРУ по рекомендации Дэвида Мэрфи. В июне 1950 года началась война в Корее, и вскоре почти все агенты Янковского на Севере были схвачены.
«Янковский руководил агентурой из Южной Кореи и готовил агентов для заброски в Северную Корею, — вспоминает Майлер. — Агентов переправляли через границу морским путем или по
воздуху. Они должны были добывать информацию военного характера. Многих из них поймали. Где-то от двадцати до пятидесяти человек».Сноу работал по советским операциям в Японии. По существу, он курировал своего тестя. Жена его была из белоэмигрантов. Сноу пришлось просить разрешения жениться на ней, так как обычно браки с иностранцами были запрещены. А потом оказалось, что у нее были родственники за «железным занавесом».
Ната Соколовская утверждала, что с самого начала она рассказала в ЦРУ все о себе. «В лагерях находился не только мой брат, но и другие родственники. Об этом было известно, как и о каждом моем родственнике. Если их так беспокоил мой брат, почему нас вообще вербовали? Почему мне разрешили выйти замуж за Эда? Когда меня принимали на работу, я, конечно, рассказала о Славе. Меня проверяли на детекторе лжи. Не помню, сделала я это в письменной форме или нет, но я говорила о брате».
Эдгар Сноу и Ната вернулись в штаб-квартиру ЦРУ из Токио в 1954 году вскоре после своей свадьбы. К тому времени Ната ждала ребенка; девочка появилась на свет в том же году, и она уволилась из ЦРУ.
В советском отделе Сноу дорос до ведущей должности начальника операций. В 1959 году была запланирована его поездка в Берлин для совместной работы с Джорджем Кайзвальтером по делу Попова.
К этому времени, однако, сотрудники контрразведывательного отдела и управления безопасности получили полную свободу действий в деле Сноу — Янковского, по вопросу агентов, потерянных в Корее, и родственников Наты за «железным занавесом». Теперь в Управлении началась большая охота на «кротов», это произошло за два года до того, как перебежал Голицын, ставший причиной крупной кампании по поиску агентов проникновения. Но самая большая охота на глубоко законспирированных агентов началась в 1959 году с началом расследования по делу Эда Сноу, его жены и его тестя.
«Допросы были ужасными, — рассказывала Ната. — В течение нескольких лет меня мучили ночные кошмары. Они вызвали меня. Огромная комната, за огромным столом полно офицеров, глазеющих на тебя. Но вопросы были одни и те же. Там был Хелмс, думается, и Даллес тоже. Все это было летом 1959 года. В основном они спрашивали меня о двух годах, которые мы прожили в советской оккупации в Северной Корее, с 1945-го по 1947-й».
Сноу и его жену допрашивали отдельно. В дело был также втянут Вивиан Паркер, оперработник ЦРУ, англичанин, эмигрировавший в Америку и натурализовавшийся в 1942 году в возрасте 34 лет. В середине 50-х ЦРУ направило Паркера в Индию, в Мадрас и Калькутту, и он имел несчастье встретить кузину Энди Янковского, Марианну, и жениться на ней. Теперь у охотников на «кротов» было два оперативных работника, связанных с Янковским через брак.
По словам Джорджа Кайзвальтера, директор ЦРУ Аллен Даллес в конце расследования вызвал Сноу к себе и уволил его. Как утверждает Кайзвальтер, Даллес сказал Сноу: «У нас здесь трагедия. По соображениям безопасности мы должны вас уволить». В возрасте 37 лет по достижении им руководящего поста в отделе со Сноу было покончено.
«Даллес лично нашел ему работу, — продолжал Кайзвальтер, — а потом он стал вице-президентом «Литтон индастриз» благодаря Даллесу. Даллес был столь любезен, поскольку чувствовал, что Сноу попал в мышеловку и что Управление поступило с ним несправедливо. Но оно разрушило всю его жизнь» [208] . Вивиана Паркера и Янковского уволили вместе с Эдом Сноу.
208
Источники сообщили о браке Сноу; три года спустя они с На-той расстались, а в 1968 году развелись. После того как Эдди Янковский оставил ЦРУ, его наняла аэрокосмическая фирма TRW, где он работал по связям с общественностью на Дальнем Востоке. У него были дома в Токио, а также в Сан-Франциско, где он и умер 13 февраля 1978 года. Эд Сноу скончался в Лос-Анджелесе 1 апреля 1990 года в возрасте 67 лет.