Охота на Лису
Шрифт:
И попытался вновь меня обнять, но я выставила руки вперёд, упершись ему в грудь, не позволяя приблизиться.
— Мы так никогда отсюда не выйдем, — и опять закусила губу, уж очень несчастный у него стал вид, захотелось приласкать.
— Не делай так, — прохрипел он, гипнотизируя мои губы.
И, несмотря на моё уже совсем слабое сопротивление, прижал к себе. Поцеловал за ушком, шею, ложбинку между грудями, задержавшись там особенно долго. Меня уже начала бить крупная дрожь.
— Всё! — выдал, наконец, и отстранился. — Нужно срочно уходить, это невыносимо.
Теперь
Я подождала, пока остановится головокружение, кое-как привела себя в порядок и последовала за ним.
Преодоление бального зала и коридоров прошло практически незаметно в любовном тумане. Встретившись у лестницы, мы взялись за руки и как два нашкодивших подростка бегом пустились наверх. Только на этот раз мы отправились не в комнату к его сиятельству, а на крышу особняка.
Ночь была тёплой и безоблачной. Давей выудил откуда-то одеяло, и мы любили друг друга под звёздами. А когда основной голод был утолён, лежали, глядя на небо, и тихо разговаривали.
В эту ночь со мной был не сиятельный герцог, не глава Тайной канцелярии, а мальчишка, влюблённый в жизнь. Всю ночь напролёт мы говорили и говорили, забыв обо всём на свете. Он рассказывал о своём детстве, о мечтах и надеждах, и я заново узнавала в хулиганистом мальчишке и забияке из другого таинственного мира моего сиятельного лорда.
Мир сузился до крыши герцогского особняка. Мы были счастливы, вдыхая прохладный воздух с упоением.
— Знаешь, в детстве я всем рассказывал, что когда-то встречу настоящую принцессу и женюсь на ней. У неё будут светлые, почти белые волосы, голубые глаза, и она обязательно будет необычайно красива.
Я приподнялась, чтобы лучше видеть его лицо.
— И что же? Ещё не встретил? — усмехнулась, немного подтрунивая.
— Встретил! — очень серьёзно ответил Дав. — Только у неё серые, как грозовое небо, глаза, русые волосы и фигурка, от которой у меня внутренности сводит, а руки сами так и тянутся…
Последнее он проговорил, уже коварно подкрадываясь ко мне. И я рассмеялась впервые за этот вечер от счастья.
Лишь забрезжил рассвет Давей отвёз меня домой. И вновь потянулись счастливые дни, полные любви и нежности.
Герцог умел удивлять, в нём как будто проснулся тот шаловливый мальчишка из детства.
Однажды, когда я шла с рынка с огромной корзиной продуктов, ко мне подкатила карета, и выскочивших два амбала схватили под руки и без слов засунули внутрь, хоть я и предпринимала отчаянные попытки к сопротивлению.
Сердце убежало в пятки, и мысленно уже готовилась к встрече с худшим, но к моему большому удивлению, после непродолжительной молчаливой поездки, меня вручили из рук в руки его сиятельству.
— Ты меня похитил! — обвинила я, как только оказалась на своих ногах.
Давей только поднял брови, призывая меня продолжить.
— Ты, — ткнула в него пальцем, — меня
похитил!Я специально проговорила это предложение, выделяя интонацией каждое слово,
давая тем самым понять, что это безобразие даже не укладывается у меня в голове.
Он лишь наклонил голову на бок, с интересом меня рассматривая.
— Это неслыханно! — воскликнула, переходя на высокие тона. — Ты меня украл!
А этот восхитительный преступник лишь ехидненько так улыбается.
— Это ж до чего герцоги докатились — девиц похищать начали, причем средь бела дня и в людном месте! — возобновила я гневную тираду, но Дав вдруг так резко расхохотался, что договорить я не смогла.
Потом сгрёб меня в охапку и зашептал на ушко, обдавая горячим дыханием шею:
— Страшный и злобный герцог похитил маленькую лисичку, запер у себя в башне, и теперь будет делать с ней всё, что захочет, — закончил на таинственной ноте, переходя к поцелуям.
Меня кинуло в жар от его слов, и всё сопротивление растаяло, как снег летом.
— Обещаешь? — спросила, уже дрожа в предвкушении.
— Да, — прохрипел он в область ключицы.
Корзину с продуктами, как и записку для Кет отправили ко мне домой с посыльным.
Иногда наши отношения походили совершенно на семейные, но об изменении их статуса речи никогда не заходило.
Однажды мы сидели в гостиной у камина в полной тишине, прерываемой лишь шелестом переворачиваемых страниц. Давей занимался своими бумагами, а я делала вид, что читаю первый попавшийся в руки роман. Сама тайком рассматривала герцога. Он иногда отрывался от своих документов и, встречаясь со мной взглядом, тепло улыбался. Я таяла, и такая теплота накрывала от всей этой почти семейной обстановки, от ощущения счастья. Могла бы просидеть с ним так вечность, но наше радостное уединение тогда безжалостно прервали.
В дверь, постучавшись, вошёл дворецкий и известил о прибытии герцогини Ламоль.
Только он успел произнести последнее слово, как дверь нетерпеливо отворилась и в библиотеку властно прошествовала мне уже знакомая с театральной встречи Элоиза. Значит, она ещё и герцогиня. Сейчас дама выглядела ещё краше, от неё не возможно было отвести взгляд.
— Давей! — она расплылась в самой обворожительной в мире улыбке и протянула к нему руки.
И герцог взял её руки в свои, и посмотрел с такой нежностью во взоре, что мне стало плохо. Моё сердце при этом замерло и с болью сжалось в комок.
Я остолбенела, не в силах отвести от них глаз, всё так же держа книгу на коленях. Внутри расползался холод, замораживая душу.
Герцог меж тем, поцеловал обе руки прекрасной девы и, не сводя с неё обожающего взгляда, спросил:
— Чем обязан такому приятному визиту?
Она хотела было ответить, но тут заметила меня и осеклась.
— Милочка, приготовь— ка нам чаю, — приказала мне с улыбкой на устах и ненавистью во взоре.
Но я даже не шевельнулась, всё во мне окаменело. Хотела подняться и убежать из этой комнаты, из этого дома, а тело отказывалось мне подчиняться.