Охота на русскую Золушку

Если Берти мне уже позвонил, и водитель ответил, то он сообщил, куда меня отвез. В Англии таксисты не присваивают телефоны забывчивых пассажиров. Так что мой принц уже в пути. Он скоро меня спасет! Надо тянуть время.

— Мия, ты правда могла бы меня убить?

— Убила бы, Маша, не сомневайся, — она ухмыльнулась как Джейсон Стэтхэм в фильме «Механик», если бы не Иб! Не понимаю, откуда он взялся?

— Он хотел меня защитить! Он же тебя подозревал!

— Вот и я о том же! — мне не понравилось, как она это произнесла. Как начальник отдела планирования на утренней летучке в понедельник. Типа «Есть цель, и мы ее выполним», — У меня не так много времени, Маша. Иба скоро выведут из комы, и он непременно захочет дать показания. Расскажет о наших непростых отношениях, о том, как… не хотелось бы мне признаваться, но да, я устраивала ему сцены. Отвратительные! Я ими не горжусь. Но если Ибу удастся бросить на меня тень, я уже не смогу причинить тебе вред.

— Какая незадача!

— Вот именно. Поэтому я решила, что пора брать быка за рога. Я больше не могу ждать милости с небес. Иб перенесет твою смерть. А потом… потом все вернется на круги своя.

Мия двоилась, троилась, сливалась со стеной, уходила в тень. Я чувствовала, что мне плохо. И дело вовсе не в нервах и разочаровании.

— Ты что-то подсыпала мне в воду? — почему вдруг пол оказался так близко. Щекой я чувствовала ворсинки коврового покрытия. Веки стали ужасно тяжелыми. Мир сливался в серо-бурые тона. И в этом закатном мареве я видела только улыбку Мии. Чеширский кот, а не подруга. Вернее, чеширский крокодил какой-то. Одни зубы.

— Самая легкая смерть. Согласись, я проявила гуманность. К тому же это самый верный способ. Ты просто уснешь. А когда тебя найдут утром, ты будешь уже очень далеко. Документов и телефона при тебе нет. Так что пока поймут кто ты, пройдет не меньше недели.

Ее голос все отдалялся и отдалялся. Я плыла в серую мглу. Туда, откуда вдруг налетел прохладный ветер, где чувствовалась жизнь. Меня подхватили сильные руки и закружили в странном, улетающим в вечность сне. Туда, где я слышала, как бьется сердце Марко. Громко, уверенно, только для меня.

Глава 30

Марко

Мы распили полбутылки шампанского с той, которую я считал не просто подружкой, а младшей сестрой. Мы выросли вместе. Впрочем, из нашего аристократического питомника только Ал, похоже, стал приличным человеком. Мне досталась роль отброса, а Лизи превратилась в настоящую стерву. Красивую, к тому же. Последние недели пошли ей на пользу. Не знаю, что она с собой сделала. Вроде бы ничего не изменилось, но выглядела она иначе. Взрослее что ли и как-то оформилась. Словно художник, долгое время откладывавший почти законченное полотно, наконец, добавил пару мазков, превратив рядовую картину в шедевр. Однако внутри Лизи осталась прежней змеей. Тут уж ничего не поделаешь.

— Я все-таки хочу уточнить, какого хрена тебе сдалось объявлять нас парой?

Несмотря на то, что я уже дал согласие на эту аферу, причины мы так и не прояснили.

— Во-первых, мы хорошо смотримся вместе, и не спорь! — она подхватила меня под руку и развернула к большому зеркалу.

Я пожал плечами. У меня помятое лицо, помятая душа, а настроение, так и вовсе в храм. Вряд ли я могу сейчас хоть что-то собой украсить. Поставь меня рядом с рождественской елкой, и получится проспект какого-нибудь унылого зеленого движения за сохранение сквера в квартале социальной застройки. Не, на рекламную картинку я не гожусь.

— Ой, да ладно тебе! — она потрепала меня по щеке, как пса, — Ты даже в печали очень даже ничего.

— А во-вторых? — я отшатнулся, а то еще за ухом примется чесать. С нее станется.

— Во-вторых, ты же знаешь, отец решительно настроен. Он хочет выдать меня замуж за особу королевских кровей. Уже в следующем году, представляешь. И мне нужен скандал! Я-то замуж не хочу! Надо разыграть все так, чтобы от меня отвернулись все, даже самые нещепетильные монархические семейства.

— А если твой отец воспримет наши отношения всерьез? Имей в виду, я не стану изображать джентльмена. Я на тебе не женюсь. Лучше проглотить стакан битого стекла, знаешь ли.

— Это ты зря. Ты меня совсем не знаешь, — она потерлась своим бедром о мое. Вот тут я уже отпрыгнул на метр.

Лизи надула губки.

— Я тебя с детства знаю, дорогуша. Что бы ты там ни умела в постели, это не компенсирует твои косяки по жизни. Ты не жена, а кара небесная. Так что даже не пытайся.

Она пожала плечами и отошла, заявив:

— Фу, какой ты грубый.

— Я справедливый, детка.

Как бы там ни было, но желание Лизи раздуть с моей помощью скандал было мне только на руку. И тут уже не понятно, кто из нас кого использовал. Главное, я смогу держать ее под контролем. И понять наконец, что она замышляет с Машиным ботаном, этим химиком Лехой. Ведь именно их встречу в студенческом кафе засняла моя наружка. Что эти двое задумали, я пока не знаю, но обязательно выясню. А то, что они сговорились против Маши, к гадалке не ходи. Мне виделось, что я почти накрыл злоумышленников, организовавших уже три покушения на мою девушку. Я снова произнес это внутри и тут же поправился, не мою. На девушку Ала. Надо привыкать, черт возьми. И еще небольшой бонус от нашего с Лизи спектакля: я смогу официально вернуться в Оксфорд. Да, многие назвали бы такое жульничеством, но я предпочитаю термин спортивный азарт. Хотя если Ал попытается своротить мне нос на бок, я его пойму. За мной бы в такой ситуации точно не заржавело. Мы ведь заключили договор, по которому я не могу появиться в Оксфорде раньше Рождества. Получается, не прошло и трех недель, как я нашел лазейку и нарушил соглашение. Ну, хоть в глаза Маше посмотрю.

От предвкушения сердце замирало, а мышцы скручивало как при гриппе. Я так хотел очутиться рядом! Как маньяк грезил вдохнуть ее запах, коснуться ее руки или хотя бы мазнуть мимолетно пальцами по кончикам ее волос. Я с ума сходил в разлуке. Она меня изматывала как пустыня. И плевать что дальше. Снова боль, унижение, ее отстраненность. Я твердил себе, что устал от этого дела и хочу отвлечься. Я устал, да, хочу отвлечься, только вот не могу. Маша — мое наваждение. Мой наркотик, и мне снова нужна доза. Немедленно, иначе ломка меня убьет.

Своей команде я поручил отслеживать все движения по телефонным номерам Лехи и Лизи. Я уже не надеялся на наружное наблюдение. Мои парни, как выяснилось, ни разу не спецы, а жалкие любители. Пусть хотя бы наблюдение за гаджетами не подведет. Электронку отследить легче, чем человека.

В ночь Гая Фокса уже с утра внутри меня натянулась нервная струна. Самая тонкая, издающая жалкий «брень» при касании. Маша приедет сюда, в дом Лизи. Она будет рядом. Буквально на расстоянии вытянутой руки. И фигня, что этот интервал размером со вселенную, и Ал вряд ли кого-то к ней подпустит. Особенно меня. Но я ее увижу. Может быть, наши взгляды пересекутся. Мы улыбнемся друг другу. Как тогда, в больничном сквере Дувра. У меня душу сводило, когда я представлял ее глаза, ее тонкую шею с бьющейся венкой, ее губы.

В восемь я замер у окна второго этажа, в одной из гостевых комнат особняка Лизи, ожидая ее появления. Я проводил глазами всех входящих гостей, одного за другим, чтобы их черти разорвали. Сотню никчемных людишек, которых в лучшем случае я где-то видел. А она… их лимузин вкатился в ворота ближе к десяти, когда я уже отчаялся и решил, что они не приедут. Но вот она, живая, в открытом платье, которое настолько выгодно подчеркивает ее фигуру, что хочется тут же сдернуть с нее эту тряпку. Я не понимаю, как Ал до сих пор сдерживается рядом. Я бы не смог. Я разложил бы ее прямо там, на широком сиденье лимузина. Сознание того, что может быть он так и сделал заволокло мозг. Предохранители слетели к чертям собачьим, но от смерти моего друга спасла неожиданно выбравшаяся из салона третья фигурка. Они приехали с Эльзой. Значит по пути от Оксфорда до Лондона Ал ничего не позволил, за что я мог бы его убить.

Меня все еще колотило. Я со смешанным чувством ждал объявления Лизи. Хотел этого и не хотел. С одной стороны, жаждал сатисфакции. Пусть она узнает, что я теперь тоже не один. А с другой стороны понимал, что ей-то ведь плевать один я или с кем-то. Если бы было не так, она сейчас тут не с Алом тусовалась, а со мной. И все же я доиграл этот глупый спектакль до конца. И вот я выхожу к Лизи, картинно представляю нашу пару. А сам лихорадочно ищу ее в толпе. Как она отреагировала? И натыкаюсь на ее взгляд, полный отчаяния. Она сожалеет? Она ревнует? Может быть ей хотя бы слегка неприятно? Я готов бежать к ней с расспросами. В конце концов, это сейчас самое важное. Но мой телефон просто сходит с ума. Я отвлекаюсь на экран. И теряю ее из вида. Черт! Надо же как не вовремя. Мои парни сообщили, что активизировался ее приятель Леха. Он прямо сейчас шлет ей сообщения странного содержания. Ее дружок требует, чтобы она, сломя голову, неслась в другое место. У них де деловые переговоры. Что за чушь? Ночь на дворе. Но, кажется, Маша ведется. Пишет ему ответы, задает вопросы.