Охота на Странника: Последняя месть
Шрифт:
Десар разбудил меня уже в сумерках. Сунул в руку заботливо согретый медовый отвар, подал тарелку с остатками торта и миску со свежесваренной сладкой кашей. Я съела и то и другое, ещё и добавки попросила.
— Кайра, у меня к тебе серьёзный разговор. Он касается твоей семьи и в первую очередь Бреура, — Десар сел на край постели и посмотрел на меня… сочувственно.
Мне аж нехорошо стало от его выражения лица.
— Ты хочешь отомстить Бреуру за то, что он сделал со мной? — севшим голосом спросила я.
— В данном случае для меня важнее то, чего хочешь ты. Вчера Ирвен рассказал мне, что Бреур сделал с Гвен, и признался, что она — чужемирянка.
— Я не была при исполнении!
— Формально — была, — мягко возразил муж. — Это была ночь, в которую ты возвращалась с выполненной операции. До тех пор, пока мы не вернулись в ячейку и не отчитались, мы всё ещё находимся на задании и при исполнении. Нам даже жалование заплатят за вчерашнюю ночь по командировочному тарифу, я за этим прослежу. Так вот, по совокупности деяний Бреуру можно предъявить серьёзные обвинения и упечь его в тюрьму. Надолго.
Десар выжидательно посмотрел на меня.
— Не надо… Пожалуйста, не надо.
— Он опасен, Кайра. Мало ли что ещё придёт ему в голову.
— Он в отчаянии! Слишком много всего навалилось сразу, вот он и слетел с катушек, — я потёрла пальцами лоб, чувствуя себя крайне паршиво. — Если бы мы не торопились со свадьбой, возможно, всё сложилось бы иначе.
— А возможно — не сложилось бы.
Десар по-своему прав, но он просто не знает, каково быть на месте брата. Никто не знает, каково быть загнанным в угол, когда ты считаешь, что все вокруг — враги и хотят уничтожить тебя и растоптать всё, что тебе дорого. Пусть мой муж очень умён и дальновиден, он всё равно не знает, что такое отчаяться по-настоящему.
— Десар, я не хочу очередных распрей, очередных слухов, очередного скандала в прессе. И тем более не хочу назначения нового опекуна для сестёр, который может оказаться куда хуже — мало ли что взбредёт в голову императору! Он своей выгоды точно не упустит и вывернет всё в свою пользу, никак не в нашу. Думаешь, если ситуация повторится, другой опекун или сам Пеннар Первый спросит, за кого отдавать одну из сестёр?
— Не спросит, — признал Десар. — А Кеммера, Ирвена или меня опекуном не назначат, потому что мы не являемся кровными родственниками и слишком молоды, никому из нас даже тридцати нет.
— Вот именно! Я даже не хочу сейчас перетягивать сестёр на свою сторону. Пусть каждая из них сделает выводы и примет решение сама — прощать, бойкотировать, ставить ультиматумы или поддерживать… Это их отношения с братом, мои с ним отношения закончились в тот момент, когда он ударил меня в спину. Однако я точно знаю, что ни одна из сестёр не поймёт, если я упеку Брена за решётку… — я глубоко вздохнула и осторожно спросила: — Мы… мы можем сообщить о Гвен так, чтобы не подставлять меня, сестёр и брата?
— Можем, — в голосе Десара звучали нотки разочарования, болезненно кольнувшие слух. — Получается, что ему опять всё сойдёт с рук?
— Пусть так, но я не буду выдвигать против него обвинений. Можно понять, почему он решил, будто мне в СИБе промыли мозги. В какой-то мере так и есть. Брен не желал мне зла. В своей страшной и извращённой манере он пытался вернуть обратно ту Кайру, которую знал всю жизнь. Не думаю, что смогу это простить, и не думаю, что мы когда-либо снова будем близки, но я люблю сестёр и не хочу причинять семье ещё больше боли, а от моего решения зависит не только Брен.
— Тогда он останется
безнаказанным.— Ты сам говорил, что месть бессмысленна. Я ничего не добьюсь, если упеку Брена за решётку. Он лишь озлобится ещё сильнее. А сейчас есть шанс, что он одумается. У него уже нет Лины, нет меня и нет Адели, хотя последнюю отверг он сам. Если от него отвернутся остальные сёстры, это будет самым страшным наказанием. Куда страшнее, чем зарешёченное окошко и тюремная каша по расписанию. Я во многом уступаю тебе, Десар. Настала твоя очередь уступить в том, что важно для меня.
Я пытливо смотрела на мужа в ожидании ответа.
Наверное, если бы Десар отказал, это разбило бы мне сердце, потому что я бы знала, что все эти разговоры о партнёрстве, равенстве и дружбе — пустой звук. Но он кивнул и сказал:
— Я знал, что с Болларами просто не будет. Это твоё решение, и я уважаю его, хотя и не согласен с ним. Когда ты озвучила пять условий согласия на наш брак, одним из них было с терпением относиться к реакции Брена и позволить тебе разобраться с ним самой. Я принял это условие и останусь верным своему слову, но если он попытается причинить тебе вред ещё раз, Кайра, то я буду вынужден встать на твою защиту. Это моё право как мужа. На той крыше я не прикончил Бреура только ради тебя. Видит Луноликая, я хотел, мог и даже имел право. И я бы выпутался из этой истории безнаказанным, слишком много у твоего брата недоброжелателей. Я не сделал этого только из уважения к тебе. И Скоуэру ни словом не обмолвился о ситуации с Гвен по той же причине: решил сначала поговорить с тобой, хотя обязан был доложить о чужемирянке. Однако предупреждаю: моё терпение не безгранично и я никому не позволю плохо с тобой обращаться, даже твоему брату.
— Я знаю, — выдохнув с облегчением, подползла к мужу и обняла его, гладя по чёрным волосам. — Я буду держаться от Брена подальше и постараюсь сделать так, чтобы вы не пересекались.
Он обнял меня в ответ, даря чувство безопасности и безусловной поддержки. Хотела поцеловать мужа, но в этот момент раздалась трель дверного звонка — курьер принес вещи, оставленные на Севере.
Я вцепилась в свой любимый лиф и едва ли не запрыгала от счастья.
Прощайте, проглядывающие сквозь тунику вставшие соски, на которые очень старательно не пялился Десар. Долой происки гравитации! До свидания, колыхания!
На совещание я шла почти довольная жизнью, хотя радоваться было особо и нечему. Поступок брата оставил шрам, а за Эрера и Мелча всё ещё болела душа, и хотя Десар не признавался, я всё равно чувствовала, насколько сильно он расстроился, узнав, что напарники так и не вернулись.
Когда мы шли по стремительно менявшему облик городу, взяла мужа за руку и сказала:
— Мы их найдём, Десар. Ты и я.
Он долго молчал, а потом спросил очень тихо, на грани слышимости:
— А если нет?
Я сначала сжала его руку, а потом наплевала на приличия и обняла прямо среди улицы. В конце концов, он теперь мой муж!
— Будем искать, пока не найдём. Это остальные могут сдаться, а мы — нет. Ты не отступишься, а я буду рядом.
В глазах мужа блеснул лунный свет, и мне показалось, что на мгновение они увлажнились, но выхода эмоциям он не дал. Ответил спокойно, как и всегда:
— Хорошо, моя луна.
47.2
На совещании нас уже ждали, и за задержку мы получили неодобрительный взгляд от Скоуэра, но дружно его проигнорировали. В большом зале собралось всё подразделение по надзору за чужемирцами, включая стажёров, и я без удовольствия отметила знакомые лица.