Охотница. Игра на жизнь. Книга четвёртая

Ого, наконец-то я узнала хоть что-то о своей дальнейшей судьбе…

– Ты давно был болен, но теперь вообще, похоже, рехнулся.
– Я даже нахожу в себе силы рассмеяться, хотя отрава действует самым неприятным для меня образом. Дрожь походит по всему телу, когда чужая рука касается груди, а затем этот урод начинает расстёгивать ремень на своих штанах, и я ничего не могу сделать, чтобы ему помешать.

– Хватит разговоров, - улыбается он, поднимаясь и нависая надо мной, а меня начинает тошнить от его чужого, отвратительного запаха.
– Я итак ждал слишком долго…

Не знаю, что я сделаю, если сейчас не смогу ему противостоять, хотя, у меня остались только мои зубы, но сомневаюсь, что он рискнёт начать с моего рта. Думать об этом отвратительно и унизительно, однако прежде чем Орловский успевает разорвать на мне остальную одежду, к его горлу кто-то подставляет кинжал.

– А ты, я смотрю, совсем страх потерял, псина?
– звучит за его спиной, и моё сердце начинает биться чуть медленнее.
– Отец знает, что ты устроил эту самодеятельность?

– А ты действительно считаешь, что он хоть как-то накажет меня за это?
– хмыкает он, чувствуя себя совершенно расслабленно и уверенно.

– Я могу прямо сейчас перерезать тебе глотку, ублюдок.
– Элайна выглядит, как истинная охотница, готовая разорвать своего врага, и я благодарна ей за своевременное появление, но мне становится тревожно за её жизнь.
– Считаешь, он променяет семью на какую-то шавку? Не заблуждайся.

Его губы кривятся в презрительной улыбке, на лице написано желание сказать много всего интересного, но вместо этого мне достаётся обещание:

– Я ещё загляну к тебе, красавица.

Женщина отпускает его, толкнув в сторону выхода, и только когда чудовище оказывается по ту сторону комнаты, лениво насвистывая знакомый мне мотив жуткой детской песенки, я позволяю себе расслабиться.

– Он не успел ничего сделать?
– охотница бросается ко мне, помогая приподняться.

– Нет.
– Дышать с каждым вздохом всё тяжелее, но я справлюсь – лишь бы он снова не вернулся и не закончил начатое.

Элайна с беспокойством оглядывает меня, и я впервые за всё время чувствую, что это не подделанная эмоция. Впервые могу попробовать на вкус искреннее сопереживание, а значит, организм и правда борется.

– Давно это происходит?

– Почти каждую ночь, - признаюсь я, и вижу, как она злится, сжимая руки в кулаки. Мне хочется узнать её историю здесь, но не время для откровенностей, поэтому спрашиваю о насущном.

– То, что он говорил – правда? Про объединение с другими семьями.

– Он действительно собирается отдать тебя сильнейшему, - со вздохом признаётся женщина, а я холодею, несмотря на жар, ещё бегущий по венам.
– Но у нас ещё есть время. Вскоре сюда прибудут представители всех семейств, которые сразятся за возможность взять тебя в жёны.
– С каждым словом во мне что-то вдребезги разбивалось, но сдаваться так легко я не собиралась, и охотница хватает меня за плечи, не позволяя упасть в колодец безнадёги окончательно.
– Завтра ты пойдёшь с ним на встречу, и твоя задача убедить этого упрямого старика, что будешь покорной.

– Я не…

– Рина, послушай, - смотрит на меня так, словно я – и её последняя надежда тоже, так что я больше не осмеливаюсь возражать.
– Твоё единственное преимущество в хитрости. Только так ты сможешь справиться. Понимаешь? Больше возможности не будет!

Да, ни один прекрасный принц не рискнёт явиться за мной в это отвратительное место, но ждать помощи можно бесконечно, а можно просто сделать всё для собственного спасения. Я никогда никого не ждала.

– Нас что, не подслушивают?
– запоздало вспоминаю я, но меня тут же успокаивают.

– Твой поклонник постарался на славу и расстроил систему зеркал, - усмехается Элайна, и меня передёргивает от воспоминаний.
– Так что? Будем сотрудничать?

Я смотрю на неё какое-то время и всё-таки киваю.

– Если предашь, вырву тебе сердце.

В ответ она улыбается краешком рта и неожиданно крепко обнимает меня.

– Я сама его себе вырву, если ты отсюда не сбежишь.

Что ж, по крайней мере, когда есть хотя бы иллюзия призрачного доверия, легче не сойти с ума.

Глава 2

* * *

На следующее утро, когда Ник идёт по коридорам самой загадочной академии между мирами, перед ним в ужасе расступаются все, образуя вокруг мрачного мужчины зону отчуждения. Сонные студенты, шатающиеся по коридорам в столь ранний час, мгновенно просыпаются, стоит увидеть перед собой вампира, о котором здесь ходило множество слухов. Легендарный Испепеляющий Демон, только что вернувшийся из мёртвых, едва успевший прийти в себя, сейчас находился среди них, и хоть все знали, что в стенах безопасной со всех сторон альма-матер никто не мог причинить им вреда, этот черноволосый Высший взывал к их самым потаённым страхам… Страхам и желаниям.

Впрочем, сам Громов плевать хотел и на чей-то ужас, и на хоть и боязливые, но похотливые взгляды студенток, встреченных им по пути – его голова трещала по швам от множества мыслей, и все они были о Рине. Зверь подстёгивал быстрее броситься на поиски девушки, землю носом рыть, но отыскать её, невзирая ни на какие трудности в виде кучки врагов, едва его не убивших, ворваться прямо к ним в логово, если понадобится… Только вот рациональная его половина разрубала на корню все возможные попытки предприимчивого кота вернуть свою лисицу.

«Давай же… Нужно всего лишь прыгнуть в портал…» – методично раздавалось в голове.

«Хочешь потерять все оставшиеся жизни, не узнав, каково это – быть с ней и прожить бок о бок полноценную вечность?» - в свою очередь отвечал вампир, хотя даже сам себе боялся признаться, как ему хочется поддаться на эти уговоры.

К счастью, зверь на время затих, и вампир всё такой же тенью продолжил своё шествие по коридору, пугая «самых опасных молодых магов», обитающих здесь…

Роланда Ник обнаружил в компании Лекса – эти двое в последнее время объединились и заседали в одной из лабораторий, отданных под эксперименты юного некромага, и они, эти исследования приводят в тихий ужас даже самых опасных здешних преподавателей. Кинжал, которым Верховная попыталась убить Криса всё ещё здесь – закрыт под магическим куполом, но от него по-прежнему так фонит тьмой во все стороны, что твари из подземного бестиария сходят с ума, завывая по ночам особенно громко.

А ещё настоящей неожиданностью оказалось встретить здесь теневого кота Яна. Сфинкс нарезал круги вокруг упрятанного под стекло кинжала, фыркал и шипел на оружие, ударяя когтистыми лапами по прозрачной преграде, но не мог сквозь неё проникнуть.