Охотница

Макс появился, когда я разговаривала с представителями студии, которым заказали съёмку торжества. Уж не знаю, как он сумел просочиться мимо охраны со списком приглашённых, но обернувшись, чтобы показать, куда можно подключить камеры, я увидела его, стоящего в дверях.

– Что ты тут делаешь?
– спросила я его, когда оператор с помощником пошли расставлять аппаратуру.

– Вообще-то, я просто хотел с тобой повидаться, - Макс пожал плечами.
– Твоя мама сказала, что ты здесь - ну и вот...

– Я рада, конечно, но сейчас я занята. Давай завтра, ладно?

– А ты уверена, что завтра не найдёшь ещё какое-нибудь дело, чтобы со мной не встречаться?

– В смысле?

– Когда мы с тобой виделись в последний раз?

– Э-э, - я нахмурилась.

– Кажется, когда ездили на выставку?

– «Кажется», - Макс усмехнулся.
– Впрочем, память тебя не подвела - действительно тогда. Две недели назад.

– И что?

– А то, что ты даже толком не помнишь, когда мы с тобой встречались, а когда нет. По-моему, ты вообще о моём существовании периодически забываешь. А теперь ещё новая причуда. Что это за история с переездом?

– С каким переездом?

– С твоим! На кой чёрт тебе понадобилось съезжать от родителей?

Я едва не рявкнула «не твоё дело!» Но всё-таки сдержалась - ссориться с Максом мне не хотелось, тем более сейчас, когда меня могли отозвать в любую минуту.

– Макс, давай всё-таки поговорим завтра. Я буду свободна, и мы сможем всё подробно обсудить - и почему я собралась съезжать, и почему тебе это вдруг не нравится.

– А, ну да. Я же прикреплённый жених, должен знать своё место.

Я открыла рот - и закрыла, не найдясь, что сказать. Меня поразил даже не сарказм, обычно столь не свойственный Максу. Просто меня вдруг пронзила мысль, что я могла быть не одинока в своих переживаниях по поводу нашего будущего брака. До сих пор мне и в голову не приходило, что Макса такое положение вещей тоже может тяготить.

– Ну, если подумать, ты мне пока ещё не жених, - обретя голос, сказала я.
– И, если не хочешь, можешь им не становиться.

– Это официальная отставка?
– он поднял брови.

– Господи, Макс, нет! Ты всё как-то превратно понимаешь...

– Евгения Андреевна!
– окликнула меня одна из девушек-официанток, приехавших вместе с угощением.
– Запасные бутылки куда ставить - под стол, или вынести в другое помещение?

– Сейчас, подожди, разберёмся!
– отмахнулась я.
– Макс, нам и правда нужно с тобой серьёзно поговорить, но, сам видишь, тут нам этого сделать толком не дадут. Сам назначь время, если хочешь.

Макс наклонил голову к плечу и оглядел меня долгим взглядом.

– Ты изменилась, Женя, - констатировал он.

– Ну, как бы да. Подозреваю, что после манипуляций Петра Викторовича никто не остаётся прежним.

– А я?

– Ну, возможно, ты исключение. Или мне просто ещё не представилась возможность увидеть твои изменения.

Кажется, Макс хотел что-то сказать, но потом посмотрел на переминающуюся с ноги на ногу официантку и передёрнул плечами.

– Ладно, - сказал он.
– Не буду больше тебя отвлекать.

Я проводила его взглядом, после чего заставила себя вернуться к работе, хотя это потребовало от меня значительных усилий. Какого чёрта, Макс, ты заставляешь меня чувствовать себя виноватой? Словно это преступление - быть занятой выполнением своих обязательств перед другими людьми. Я как-то в разгар рабочего дня никогда к тебе не вламывалась с требованием немедленно объясниться на личные темы!

И вообще, какая муха тебя укусила?

В холл вышли хозяева, чтобы начать принимать съезжающихся гостей. Часть официантов стала обносить прибывших закусками и бокалами, остальные заканчивали сервировать столы в банкетном зале. От необходимости думать, как рассадить людей, хозяйка меня избавила - мне выдали уже готовую схему, от меня требовалось только заказать карточки с именами и потом правильно расставить их по столам. Пришлось ещё несколько раз сбегать на кухню и к хозяйке, решая появившиеся вопросы. Я думала, что когда банкет начнётся, сяду куда-нибудь в уголок, но хозяйка отловила меня и усадила за главный стол с собой и мужем, между моими родителями, разумеется, тоже приглашёнными - что, конечно, было очень мило с её стороны, но я предпочла бы всё-таки побыть в стороне. Мне хотелось подумать, но освободиться для этого в достаточной степени я смогла только после окончания праздника, когда уже наступила ночь, все гости разъехались, а мне ещё пришлось задержаться и покомандовать разборкой мебели. Конечно, основную уборку произведут завтра заранее нанятые уборщики, и всё же, когда я наконец села в такси, было уже за полночь.

Так что же всё-таки делать с Максом? И надо ли что-то делать? Строго говоря, он мне действительно ещё не жених, и если мы дружно объявим, что не хотим жениться - даже папа ничего тут не попишет. Вот только с должностью у него Максу тогда придётся распроститься, но он не маленький, знает, на что идёт. Но действительно ли я хочу расстаться с Максимом?

Я закусила губу, отчётливо понимая - не хочу. И дело даже не в привычке. Не в том, что Макс - кавалер хоть куда, которым можно похвастаться перед любой подругой, и не в том, что папа рано или поздно всё равно выдаст меня замуж, и уж лучше давно знакомая и понятная кандидатура, чем ещё неизвестно кто. Дело в самом Максе. Да, я в последнее время слишком часто была занята чем-то другим - попытками понять, кто я, да и просто банально выжить. Но Макс как-то всегда присутствовал в моей голове, и от одной мысли о нём на душе всегда становилось теплее. Сейчас, задумавшись о нём наконец, я поняла, что соскучилась. Что хочу провести с ним день... и ночь... и ещё много-много дней и ночей. Да, может, это не та любовь, о которой слагают стихи и поют песни, не та, от которой летают, и в животе трепещут бабочки. Но это была любовь... и если я вдруг лишусь Макса, от меня оторвут кусок меня самой. Останется кровоточащий рубец и пустота.

Вот только для того, чтобы осознать это в полной мере, понадобилось, чтобы моя железобетонная уверенность, что Макс - мой и так будет всегда, дала трещину.

А сам Макс? Чего хочет он?

Я сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Если Макс захочет уйти - стану ли я его останавливать, как бы больно мне ни было? И как? Преследовать его, набивать себе цену, грозить испортить жизнь? Чтобы он меня окончательно возненавидел? И вообще, стоп, подруга, не разводи панику на пустом месте. Он пока ещё никуда не уходит. Лучше вот о чём подумай - хочешь ли ты, чтобы он был с тобой не ради тебя, а ради твоего приданого? Хватит ли тебе этого?

Раньше, когда я думала, что наш брак будет обоюдной сделкой, я полагала - хватит. Но теперь... Не лучше ли и правда порвать с ним сейчас, когда это ещё можно сделать, чем увязать всё глубже, зная, что это - не то, чего ты хочешь, а того, что ты хочешь, ты никогда не получишь? А может, то, что он хочет, он вообще найдёт на стороне? А может, уже нашёл?

Я представила Макса с другой - женщиной, чьё лицо и фигура очерчивались лишь очень смутно - и едва не зарычала. Ну уж нет, дорогой. Если мы поженимся, то я, как любая жена, вправе требовать верности. Я не маленькая, я знаю, как ведутся дела, и каким образом бизнесмены договариваются и празднуют заключения сделок. Знаю, как оттягиваются деловые люди в редких отпусках, если вырываются от семьи. Но одно дело - случайное приключение, интрижка, а другое - систематические измены. Если я буду для тебя лишь домоправительницей, а истинная жена будет проживать в другом месте - можешь сразу валить на все четыре стороны!

– Приехали, - сказал таксист.

– А?
– я вздрогнула, осознав, что такси и в самом деле стоит у нашего дома.
– Да, спасибо.

Что-то у меня совсем ум за разум заходит. То я всерьёз начала переживать, что Макс уйдёт, то сама готова его гнать, и всё из-за чего? Из-за плодов собственного воображения.

Но поговорить с ним всё же необходимо. Расставить все точки над «и», так сказать. Выяснить, чего же хочет он, объяснить, чего хочу я, и закончить наконец с этим подвешенным состоянием, когда я ему вроде невеста, а вроде и нет...