Охотник и его горгулья

Нет, так не интересно и даже скучно. Я остановился, чтобы перебрать весь имеющийся у меня арсенал заклинаний. На поиск пути известно три. Но два из них только для леса, а одно, как ни странно, для моря.

–  Серый-серый, я неспелый, ты не ешь меня. Белый-белый, я несмелый, не пугай меня… - срывающимся мальчишеским голоском кто-то завел позабытую детскую считалочку.

–  Я тебе отдам ботинок, будешь ездить в нем, запряжешь двенадцать свинок за своим плетнем, - добавил девчоночий голосок.

–  Что вам нужно?
– выкрикнул я, сам поражаясь глухому звуку собственного голоса.

–  Поиграй с нами. Тебе ведь все равно скучно, - жалобно попросили меня.

–  С кем, с вами? И с чего мне должно быть скучно?
– я встал, шаря фонарем вокруг себя. Наивный!

–  Взрослым всегда с нами скучно. Они вначале ругаются, потом злятся, а уже потом убегают. И долго-долго никого… - пожаловались мне, проигнорировав первый вопрос.
– Развесели нас!

–  А как мне с вами играть и во что, если я вас даже не вижу?
– попробовал я подойти с другой стороны.

–  Если нам понравится, увидишь, - "обрадовали" меня. Да, попал я!

–  Во что мне с вами, невидимыми, играть?
– я в нерешительности подергал за свой длинный нос.
– Хотите, я покажу вам фокусы?…

Ну, Ньего Регар, Главный Охотник Манеиса, и ты это называешь испытанием для будущего сотрудника? Издеваешься, да?

Кажется часы, отмеряющие мою жизнь, обратили серебряные стрелки вспять. Снова таял жаркий день, солнечная ладья покачивалась на волнах у самого горизонта. Кажется - малейшее дуновение ветра способно унести ее в другие края, терпеливо дожидающиеся рассвета.

Мы с учителем спустились с прогретых камней набережной к самой кромке воды. Под моими босыми ногами хрустела вылизанная прибоем галька. В воздухе витал аромат заморских пряностей и роз, празднующих середину лета буйным цветением. Солев, плотно сжав тонкие губы, сосредоточенно нахмурив брови, вертел в длинных пальцах поясок, только что выплюнутый морским прибоем.

–  Оживи его, Ванитар, - попросил он через минуту.
– Создай правдоподобную иллюзию.

На что может быть похож пояс? Первое, что приходило в голову, - змея или гусеница. Не оригинально. Стрекоза, бабочка, если умело связать бантом и преобразить заклинением? Не то…

Серые глаза учителя следили за чайками, предоставив мне право выбора. Через минуту Солеву станет неинтересно. Через две он заявит, что разочаровался во мне, как в потенциальном чародее.

Пояс из светло-бирюзового шелка вспорхнул с его рук и, подчиняясь моей воле, упал в море, чтобы тут же выбраться на берег крабом.

Учитель удостоил его беглым взглядом и нашел чаек боле интересными.

–  Ванитар, я хочу чуда, - в высоком хрипловатом голосе чувствовалась усталость.

Ох, и капризен ты, учитель!

Пояс изогнулся, изображая женский профиль. Солев отвернулся. Меня это разозлило. Я создавал по очереди с десяток диковинных существ, порожденных моей фантазией.

–  Что же ты хочешь?
– не выдержал я, наконец, вытянув из себя последние силы.
– Учитель, он же может быть всем, чем угодно!

–  Этого и хотел, - довольно улыбнулся Солев.
– Чудеса ограничиваются только твоей фантазией и усердием. Из любой вещи возможно создать все, что угодно. Пусть и в форме временной иллюзии.

Ох, учитель, как я сейчас благодарен тебе за этот урок!

Не знаю, сколько времени прошло. Во мне почти не осталось сил. Но, тем не менее, я был доволен собой и даже немного горд. Клянусь, за всю свою жизнь я не видел столько фокусов, сколько показал своим притаившимся зрителям. А они притихли, не перебивали, не всхлипывали, не канючили, не шептали. Даже мебель наверху двигать перестали…

Мне снова вспомнились слова учителя.

–  Гляди, Ванитар, какие бы ты чары не накладывал, пусть они будут зрелищны. Люди жаждут чуда. И с большей охотой верят в результат увидев дым, искры, вырывающиеся из-под твоих ладоней, услышав грохот… Тогда и уважения больше, и оплата щедрее. А сотворишь чудо тихонечко, без показухи, решат - так и было, тебя на смех поднимут, ославят на всю округу.

Кажется, в доме посветлело. Во всяком случае, я явственно различал предметы без своего растерявшего заряд фонарика.

–  Все, дети, устал, - пробормотал я и сел на пол, прислонившись спиной к стене. Интересно, как сильно я сегодня похудел? Одежда болталась на мне мешком. А я-то и так не толстый.
– Вам понравились мои фокусы?
– спросил я на всякий случай, облизывая пересохшие губы. Воды бы! А лучше поесть. Мяса. И побольше. И света бы солнечного!

–  Понравились, - робко отозвался кто-то.
– А ты придешь еще?

Я закатил глаза к потолку. О, Всевеликий, они хотят, чтобы от меня осталась одна прозрачная тень!

–  Конечно, зайду, - как можно более убедительно произнес я.

–  Врешь!
– с детской жесткостью констатировала невидимая девочка.

–  Послушайте, меня послали узнать, зачем вы так обошлись парнем, который был здесь до меня?

Так, кажется, у меня остались силы, чтобы встать и потихонечку добраться до выхода. Если, конечно, мне дадут уйти.

–  Он не хотел с нами играть. Тогда нам пришлось играть с ним. Ему не понравилось, - просто ответили таинственные "детки".

–  Очень весело!
– буркнул я. Держась за стенку, я встал и сделал пару шагов.
– Кто же вы такие? Кто вас создал?

–  Папа Оридано.

–  Кто он?

–  Он построил этот дом.

Ясно. Безумный чародей порезвился. С чувством юмора у него было туго.

–  Кто вы?
– вновь повторил я вопрос.

–  Дети, - ответ прозвучал так же исчерпывающе.

–  Зачем вы здесь? Ваш "отец" умер двадцать лет назад.

–  Нам обещали других детей. Настоящих. Мы бы с ними играли. Им бы не было скучно. Но папа Оридано умер, и никто не пришел.

–  Ясно, - усмехнулся я, поражаясь собственной догадке.
– Так это здание строилось как детский сад?

–  Да. Наверно, - грустно прозвучало в полутьме.

–  А вы, значит, не дождались… - пробормотал я.
– Ладно, дети, пойду я. Может, зайду к вам на досуге…

Лестница нашлась неожиданно быстро. Но я не пошел наверх, а поспешил к выходу.

–  Подожди!
– окликнули меня у самой двери на улицу.

Я обернулся. Три сгустка тумана бледно светились в полумраке комнаты.