Охотники за пармезаном

– Интересный типаж, – бормотала учредительница, замеряя параметры Даши. – Хорошенькая. Мы тебя берём. Несколько уроков дефиле и пойдёшь на показы.

– Приняли! – вылетела из комнаты в коридор сияющая Даша. Лиза, сидевшая в полутемном коридоре на колченогом стуле, оторвалась от бутерброда с колбасой и решительно шагнула в сторону агентства.

– Погоди! Ты так с бутербродом и пойдёшь?

– Ну, подержи его пока. Только не кусай! Знаю я тебя…

Она протиснулась в узкую дверь агентства и молча встала горой перед директрисой.

– Девочка, – пролепетала директриса, – ты что-то спутала. Это модельное агентство.

– Я знаю, – неожиданно басовито сказала Лиза. – Вы обязаны меня взять.

– Что за талия! – заломила руки директриса. – Что за бедра! Да тебе надо замок на холодильник вешать на полгода! И то не поможет! Где ты видела таких моделей?

– Это же Россия! – не растерялась Лиза. – У нас самый ходовой размер – икс икс эль! Вы в любой магазин зайдите! Такие девушки, как я, через несколько лет будут в тренде. А вы будете первооткрывателем! Ну или не будете, если растеряетесь… и потом, мы вместе с Дашей Палисадовой. Если не возьмёте меня, то больше не придёт и она.

– А девочка-то с характером, – сама себе сказала директриса. – Надо брать.

Через три дня подруги уже участвовали в первом в своей жизни модном показе. Они ходили в шубах по наскоро установленному деревянному подиуму на крытом вещевом рынке. Несмотря на шубы, было мучительно холодно. После показа Даша и Лиза получили по сто рублей и сразу же накупили себе косметики.

***

После школы Лиза уехала в столицу первая и устроилась на популярный музыкальный телеканал. Спустя месяц она перетащила туда и Дашу, которая устала жить с родителями-алкоголиками. Как раз в этот момент проходил кастинг на ведущую, и Даша прошла его с первого раза, сама изумившись этому.

Через год Ежевикина была уже всероссийски знаменитым виджеем. Вечеринки, корпоративы, фуршеты закружили некогда скромную брянскую девочку. Появились поклонники и деньги.

Платиновое сияние ее стрижки, силиконовая грудь, наполненные гелем губы – над верхней пластический хирург поработал довольно неудачно и она стала напоминать коромысло – стали уже неким брендом. Четыре года Даша прожила с брутальным бизнесменом-драчуном, который, однако, оставил ей на память квартиру в «Золотом Орле».

Уход бизнесмена из ее жизни совпал с увольнением Даши с телеканала. Руководство было очень недовольно тем, что Ежевикина перенесла центр тяжести с непосредственной работы на ведение корпоративов.

С горя блондинка ударилась в разгульную жизнь и целых полгода ее никто не видел трезвой.

Выйдя из запоя, Ежевикина взялась за ум и написала первую в своей жизни книгу «Мужчины как лимузины». В ней она старательно на триста страниц развезла одну, в общем-то, нехитрую мысль – что любого мужчину можно ассоциировать с каким-то автомобилем: эконом-класса, спортивным, лимузином, концепт-каром, новым или бывшим в употреблении. Забыв о том, что ее собственная жизнь дала трещину, Даша отчаянно давала советы о том, как сохранить семейный очаг.

Сейчас Даша усердно пропивала остатки гонорара за этот опус и совершенно не представляла, как ей быть дальше.

Тихманский остановился напротив внушительной итальянской двери и нажал звонок. За дверью что-то тихо прошуршало и замолкло.

– Даша, – сказал Тихманский как можно вежливей, – это совладелец «Золотого Орла». Откройте, пожалуйста.

За дверью кто-то выжидательно дышал и раздумывал. Наконец, дверь приотворилась, и оттуда показался платиновый локон и миндалевидный глаз с дымчато подведённым веком.

– Дааа, – промяукала Даша Ежевикина, и Тихманскому в нос ударил аромат ликёра. Блондинка была навеселе. – Что вы хотели?

– Поговорить с вами, – подчёркнуто корректно уточнил Тихманский. С пьяными он всегда старался общаться, как с детьми или умственно неполноценными.

Даша помялась и открыла. Она была в шёлковом халатике, очень небрежно запахнутом, из-под которого пробивались на свет божий ее наливные, искусственно-сферичные груди. Длинные и худющие загорелые ноги все ещё напоминали о Дашином модельном прошлом.

Тихманский пристально оглядел квартиру. Интерьер был решён в приятных жемчужно-серых тонах с розоватыми вставками; чувствовалось, что поработал дорогой, именитый дизайнер.

На столике валялась опрокинутая и порожняя бутылка из-под ликёра.

– Дарья, – строго сказал Тихманский, – за вами числится задолженность в двадцать две тысячи долларов. За одиннадцать месяцев.

– Я отработаю, – механически произнесла Ежевикина, – отработаю, отработаю…

Она ещё несколько раз повторила это слово и вдруг зажглась от идеи. Она упала на колени, подползла к Тихманскому и расстегнула ему ремень на брюках. Тихманский не шевелился. Поняв, что никакой реакции не последовало, Даша подняла вверх глаза и столкнулась с брезгливым, будто у энтомолога, взглядом.

Тихманский не был пуританином. Но когда ему так откровенно навязывались, ему становилось не по себе. К тому же близость с такой ненастоящей женщиной для него была экзотикой сродни сексу с роботом.

– Извините, – сказал Тихманский. – Мне кажется, что ваши услуги не стоят такой суммы. И потом, – не удержался он от того, чтобы не уколоть Ежевикину, – как я такой взаимозачёт оформлю? Счёт-фактурой и накладной?

– Господи, – начала вдруг рыдать Даша, – вы ведь не женщина! Вы не понимаете, как тяжело, когда тебя бросают! Когда все, все, мысли, переживания, мечты, заботы помещаешь в одного человека и он предаёт тебя, изменяет с другой! Я же все сделала ради него! Губы! Сиськи эти дурацкие надувные! Смотрите, какие швы!

Она вдруг распахнула халат и приподняла тяжёлую и округлую грудь. Тихманскому бросились в глаза большие коричневые ареолы вокруг молочных желез и тоненькие, белые, едва заметные рубцы на коже.

Тихманский с большим интересом следил за этим спектаклем.

– Дарья, – вдруг сказал он; его осенило, – вам так нравится Москва?

– Ненавижу ее! – истерично выкрикнула Ежевикина, размазывая тушь по лицу. – Город-вампир! Одни сволочи!

– А есть какой-нибудь город, от которого вы без ума? – полюбопытствовал Тихманский.

Ежевикина даже перестала плакать.

– Одесса, – мечтательно ответила она. – Жемчужина у моря.

– Одесса – это прекрасно, – начал подначивать Тихманский. – Фрукты, пляж, солнце, добрые и весёлые одесситы. Тепло, хорошо. Не то, что эта грязь, пробки и суета на улицах. Хотите квартиру на Дерибасовской? Тут у вас семьдесят квадратов, а там будет… ммм… сто пятьдесят. Обставим не хуже.

Даша шмыгнула носом и заинтересованно поглядела на Тихманского.

– Я согласна, – в первый раз грустно улыбнулась она. – Вы такой милый. Давайте я все-таки сделаю вам кое-что приятное… просто в знак нашей дружбы…