Охотники за удачей

— Спасибо, — прошептала она.

— Не за что, мисс Дентон, — ответил тот, глядя на нее как-то странно. — Вам нехорошо?

— Все в порядке, — ответила она, чувствуя, что покрывается холодным потом.

Костюмер поманил гримера, тот подбежал и протер ей лицо влажной губкой.

— Мисс Дентон, — сказал гример, — вам лучше бы прилечь. Вы устали.

Дженни позволила отвести себя в маленькую гардеробную. Оглянувшись напоследок, она увидела, что бутылки уже откупорены. Все столпились вокруг режиссера, выкрикивая поздравления и те комплименты, которыми рассчитывали обеспечить себе место в его следующем фильме. Казалось, что о ней уже забыли.

Прикрыв за собой дверь, Дженни легла на кровать и устало закрыла глаза. Три месяца, отведенные на съемки фильма, растянулись до пяти. Это были пять месяцев бесконечных дублей, тяжелого труда с пяти утра и до полуночи, когда она без сил валилась с ног. За пять месяцев первоначальный замысел безнадежно затерялся в лабиринте пересъемок, переписываний и неразберихи.

Ее снова стало знобить, и она укрылась легким шерстяным пледом. Дрожь не унималась, и она сжалась в комок. Через некоторое время она стала понемногу согреваться и почувствовала себя лучше.

Когда Дженни открыла глаза, на стуле возле ее кровати сидела Айлин Гайар. Дженни даже не услышала, когда она пришла.

— Привет, — сказала Дженни, садясь на постели. — Я долго спала?

Айлин улыбнулась.

— Около часу. Тебе надо было отдохнуть.

— Я чувствую себя ужасно глупо, — сказала Дженни. — Обычно со мной такого не бывает.

— Это результат напряжения. Но тревожиться тебе не о чем. Когда фильм выйдет на экраны, ты станешь звездой. Одной из величайших!

— Надеюсь, — скромно сказала Дженни. — Множество людей вложили в картину столько труда. Мне бы не хотелось их разочаровать.

— Не разочаруешь. Я видела отснятые сцены: ты была просто великолепна. — Она встала. — А теперь тебе не помешало бы выпить чего-нибудь горячего.

Дженни улыбнулась.

— Шоколад?

— А почему бы и нет? — ответила Айлин. — Он восстанавливает силы лучше, чем чай. Кроме того, тебе больше не нужно сидеть на диете. Съемки закончены.

— Слава Богу! — сказала Дженни, вставая. — Еще одна порция творога, и меня вывернуло бы. — Она подошла к шкафу. — Ну, можно переодеваться.

Она стала снимать с себя костюм, в котором снималась в заключительной сцене: тонкие шаровары, прозрачную блузку и бархатный жилет, расшитый золотом. Айлин залюбовалась ее фигурой. Теперь она была рада, что Джонас ее пригласил. Сначала она не хотела возвращаться в Голливуд с его сплетнями и интригами. Еще больше она боялась воспоминаний.

Но когда она увидела фотографию, что-то заставило ее передумать. Теперь Айлин поняла, что Джонас в ней увидел. Чем-то Дженни напоминала Рину, но было в ней и что-то особенное. Айлин не сразу поняла, что именно. В этом притягательном лице было нечто странно аскетическое. Глаза, смотревшие с фотографии, при всей их умудренности были по-детски невинны. Это было лицо девушки, которая, несмотря на все пережитое, сохранила свою душу нетронутой.

Дженни застегнула бюстгальтер и надела толстый черный свитер и мешковатые брюки. Сев напротив Айлин, она взяла чашку с шоколадом.

— Чувствую себя опустошенной, — призналась она. — Полностью растраченной.

— Так бывает всегда, когда кончаются съемки, — улыбнулась Айлин.

— У меня такое ощущение, что больше ни одна роль меня не тронет. Роль забрала все, и от меня ничего не осталось.

Айлин снова улыбнулась.

— Все это пройдет, как только ты получишь новый сценарий.

— Ты так думаешь? Так бывает? — спросила Дженни.

— Всегда, — кивнула Айлин.

Из-за тонких стен послышался шум. Дженни улыбнулась.

— Похоже, там веселятся на славу.

— Корд приказал накрыть стол, — объяснила Айлин, — и прислал двух барменов. — Допив шоколад, Айлин поставила чашку на стол и встала. — Я пришла попрощаться.

Дженни вопросительно посмотрела на нее.

— Возвращаюсь на восток, — объяснила Айлин.

— Ясно, — произнесла Дженни и тоже встала, протянув Айлин руку. — Спасибо тебе за все. Я многому научилась у тебя.

— Я не хотела возвращаться в Голливуд, но теперь рада, что сделала это.

— Надеюсь, мы еще будем работать вместе, — сказала Дженни.

— Уверена, что будем, — ответила Айлин, шагнув к двери. — Если понадоблюсь тебе, пиши. Я с радостью приеду.

Она ушла, но вскоре дверь открылась снова. Эл Петрочелли из отдела рекламы просунул голову в приоткрытую дверь, в которую ворвалась музыка.

— Пошли! — сказал он. — Вечеринка закручивается! Корд прислал оркестр.

Дженни отложила сигарету и повернулась к зеркалу, поправляя прическу.

— Я сейчас.

Он уставился на нее.

— Ты собираешься идти в таком виде?

— А почему бы и нет? Съемки окончены.

Он вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

— Но, Дженни, детка, пойми: о банкете напишут в журнале «Лайф». Что скажут их читатели, если звезда нашей крупнейшей картины предстанет перед ними в штанах и широком черном свитере! Надо, чтобы им было на что посмотреть.

— Тот костюм я больше не надену, — упрямо сказала Дженни.

— Полно, детка! Я обещал им сладенькое.

— Если нужно, можешь дать им комплект фотографий.

— Сейчас не время показывать характер, — сказал Эл. — Ну, послушай, ты ведь была умницей. Только один раз, я прошу тебя.

— Все в порядке, Эл, — раздался голос Боннера у него за спиной. — Если Дженни не хочет переодеваться, пусть не переодевается. — Протиснувшись в тесную уборную, он адресовал ей свою симпатично-уродливую улыбку. — Думаю, для читателей «Лайф» это будет приятным разнообразием.

Эл обернулся к нему.

— Ну, как скажете.

— Итак, свершилось, — сказал Боннер, продолжая улыбаться Дженни, которая молча смотрела на него. — Я все время думал о тебе. Теперь ты станешь звездой.

Она снова промолчала.

— Но теперь трудно будет поставить что-нибудь, равное «Грешнице», — продолжал Боннер.

— Я не думала об этом.

— Разумеется. Ни ты, ни Джонас. — Боннер рассмеялся. — С чего бы это вам думать о таких вещах? Это не ваша работа, а моя. Джонас делает только то, что ему хочется делать. Может, следующий фильм он надумает снять только через восемь лет!