Охватить Все. Книга 1

Посмотрел на Татьяну Елисей уже совсем другим взглядом… он начал понимать…

– Машку?.. куда-нибудь прибьётся, хуже то не будет. Ты чё переживаешь?

– Без тебя не сможет.

– А ты?..

– Я?.. выживу, но мир построить не смогу.

– Почему?

– Ты чё допрашиваешь?.. – подумала немного, - чего-то не хватает… тебя, наверное.

Елисея осенило. Он схватил Татьяну, увлёк с кровати и закружился с ней по комнате, роняя стулья.

– Меня, меня?.. конечно же меня!.. Чё это я такой дурак?.. зерно не вырастет без почвы, мужчине женщина нужна, чтобы дитя родилось, но и зерно не вырастет на камне, разве, только видимость одна… здесь надо искать!..

– Чего искать?

– Не знаю, это я в общем говорю, без привязки к нам… Пара, пара!.. вот где тайна жизни человека!.. но что-то мы в философию ударились, надо прекращать…

Татьяна оправилась от опьянения немного, выпила таблетку, ещё легче стало. Но чем трезвее становилась, тем холодней и неприступней.

– Ты о чём поговорить хотел?

– А чтобы к тебе прийти, надо обязательно хотеть поговорить? В принципе, мы уже поговорили, я понял, что хотел понять.

– Проницательный, я знаю… и опасный. У тебя манера мысль не заканчивать, и ждёшь, когда я закончу, а если я заканчиваю, то вся раскрываюсь.

– Почему опасный то, Татьяна?.. вроде не скрываю ничего, планы коварные не строю. Это ведь не я, а люди во мне видят то, что хотят видеть. Вот ты не выдумывай, а принимай, как есть, и всё понятно будет.

– Как, Елисей?.. ты ведь уезжаешь и не со мной.

– И хорошо. Ты сама же говоришь, что вырвал… вот пристрою, и приеду.

– Не приедешь, а если приедешь, то не ко мне.

– Почему, Танюшка, кончай бузить, скажи всё, тогда решим и вместе. Ты ведь решила, вот в чём дело, а сейчас своё решение хочешь утвердить, как и я, кстати. Только я пытаюсь оправдать свои действия, по отношению к тебе и потому ищу гарантий, а ты всё уже определила чётко. Вот видишь, я честен и открыт.

– Ещё одна особенность!.. быть честным и откровенным, не договаривая мысль и этим вызвать на такую же честность и откровенность собеседника.

Елисей, будто не заметил обличения:

– Наша беда в том, что мы хотим получить друг от друга подтверждение. Не лучше ли принять общее решение, тем более, если мы так прекрасно друг друга понимаем?.. Ты пойми, у меня в жизни было уже что-то подобное… И тогда решение за меня жизнь приняла, сейчас то же происходит. Вижу, чувствую, не знаю, делать что.

– Ты уверен в верности моей?..

Вспомнился Дамир, неуютно стало и немного стыдно.

– Вот, Елисей!.. каково тебе?.. упрёки и ожидание оправдания?.. Я, конечно, оправдалась, так только потому, что пьяная была, а зачем?.. Мы оба попали в какую-то ловушку, друг с другом не определились, даже не знаем, любим или нет, а пытаемся что-то создать заочно.

– Умна-а!.. – удивился Елисей.

– Это плохо?

– Хорошо, конечно хорошо!.. Кто же нам мешал или мешает?..

– Это невозможно просто.

– Почему?

– Как в поле сорняков нужный цветок найти?.. прежде нужно почву прополоть.

– Так в чём же дело?

– Нужно понять, что сорняки, а что не сорняки. Тут ещё сложнее, среди не сорняков найти полный аналог, а на это время надо.

– Мы с тобой мелем, что попало, если слушать со стороны, и понимаем!.. разве не показатель аналога?.. может время и не при чём?.. Давай, я провожу, в поезд посажу и вернусь дня через три. Обещаю даже верным быть, знаешь ведь, что не обману, если пообещаю.

Задумалась Татьяна, стала трезвая совсем.

– Нет. Я же сказала, что ты создал ловушку. Не поедешь, это с нами останется на всю оставшуюся жизнь. Поедешь… только мы останемся сами перед собой, может, и справимся, а вот по отношению к другим?.. не получится. У тебя не получится, ты другой!.. и я другая!..

– Тут мы знаем, что от своих ошибок только мы сами и страдаем, а когда кто-то страдает от наших ошибок, это стыдно… перед собою стыдно, - закончил мысль Татьяны Елисей.

– Ты поезжай, я всё переживу, и если встретимся, не буду упрекать.

– Ты подождёшь?.. месяц, может меньше…

– Не буду обещать, а то опять, будто обязательство, но надейся – помолчала чуть, - пусть идёт, как идёт. Боюсь я обещать… боюсь, что вот тогда точно что-нибудь случится. От тебя не надо обещаний, всё не так, как мы думаем… как ты думаешь.

– Что не так?.. ты скрываешь что-то?

– Может и скрываю, но только то, что мне необходимо, может даже для того, чтобы тебя понять, себя понять. Всё, прекращай, решили вместе – улыбнулась, - наливай, отметить надо.

– Не хочу, Танюшка… я трезвую тебя хочу.

– Не получится, я пьянею от тебя и без вина, а выпью?.. вроде, как от водки…

– Ты играешь?.. ведь знаю, что не пьёшь!.. даже терпеть не можешь.

– Играю!.. Зато ты давно уж не играешь, так что наливай себе или уходи.

Елисей налил и выпил.

– Вот видишь, ты боишься, уйти боишься, и остаться страшно. Ты сейчас, как в тёмный лес попал, не жена тебе нужна, а мама. И ко мне пришёл в надежде, что я тебе определю дорожку, не можешь сам решение принять, дрейфуешь на волнах чужого океана.

Встряхнулся Елисей, налил ещё и выпил, но просветления не получил, стало ещё хуже. Встал.

– Ладно, я пошёл, больше всё равно не буду, а двух стопок и на полчаса не хватит, - к Татьяне наклонился, - дай, хоть поцелую на прощанье, - улыбнулся.

Возникла пауза, глаза у Татьяны наливались влагой.

– Не-ет, не уходи!.. – она обняла его, повисла, - не пей, но и не уходи-и?.. – умоляюще смотрела на него, - я пошутила.

– А ты говоришь, что разучился!.. трудно одному играть, трудно одному идти против всех ветров, ужасно трудно… Сегодня сам дьявол я!.. что может укротить безумство?..

– ---------------

На другой день уезжал Елисей. Ехал он не в вагоне, в тепловозе. Вокруг бушевала гроза. Молнии сверкали часто, часто, гром грохотал, словно кричал на прощанье Елисею:

– Безумству храбрых поём мы песню, безумству жизни петь будешь ты!..

В ярких вспышках возникали образы тех, кого оставил где-то там, за горизонтом, на границе жизни, которую не уловить, не обозначить, не понять. Не понимал пока, не понимал, что нет пути назад, нет и вперёд, куда стремится, есть только то, что взял, сделал собой, не частью, даже если это весь необъятный мир.