Охватить Все. Книга 1

Мария всю ночь периодически спрашивала у него:

– Ты любишь меня?..

– Люблю!.. – отвечал ей Елисей.

Он сейчас готов был хоть кому в любви признаться, и уверен был на все сто процентов, что не обманывает никого. Вот что значит курортный роман. Он не продолжителен, потому что тих, аморфен, силы не имеет, хоть и прекрасен, как маленькая песня ни о чём.

– Ты вернёшься?.. – не унималась Маша.

– Вернусь!.. – как эхо отзывался Елисей, это же роман курортный и не обязывает ни к чему.

– Поклянись!..

– Не буду.

– Почему?..

– Здесь нет падающих звёзд.

– Зачем они?.. – изумилась Маша.

– Чтобы подарить тебе, и ты смогла желанье заказать.

– А так поклясться ты не можешь?

– Нет. Вселенная клятвы не приемлет, она непорочна и чиста.

– Интересный ты, не умный и не глупый, не злой, не добрый, самый сильный и нет тебя слабее.

– Это ты так видишь Маша, на самом деле я не стараюсь быть каким-то, а просто есть, не стараюсь жить хорошо иль плохо, просто живу и всё, не стараюсь показать, как я люблю, а люблю, как есть, или не люблю.

– А почему клятву мне не хочешь дать, разве трудно?..

Елисей посмотрел на Машу, как на дурочку:

– Клятва – это то, что обсуждению не подлежит.

– Да.

– А вдруг меня прибьют в дороге или дома?.. – посмотрел многозначительно… - так и останусь должен.

– Нет, не прибьют. Я не переживу. Ты клятву не давай тогда, но приезжай.

– Переживёшь, Мария. Муж то приедет, пока меня нет, - вдруг сменил тему разговора Елисей, - и всё изменится.

Сколькие же пережили потерю Елисея, что он делает, зачем?.. вот и Марии суждено, видать?.. В данный момент он себя почти что ненавидел, в хмельном сознании всплывали размытые образы ис прошлых похождений.

– Ты боишься?.. – поняла Мария и обрадовалась… - значит приедешь!.. А муж?.. как приедет, так и уедет, здесь не в Казахстане, руки не распустит.

– Братья не дадут?

– Хотя и братья.

У Марии было два брата и две сестры и, в данный момент, все жили здесь.

– Так и мене бояться надо, слова лишнего сказать нельзя.

Мария даже испугалась.

– Нет, нет, Елисей, ты же сам видишь, они не злые.

– Нет, конечно, пошутил я, Маша – обнял её, привлёк к себе, - пусть идёт всё так, как будет. Я одно только хочу, чтобы ты искренняя была со мной всегда, но с тем… же письмом уже лукавство…

– А ты?

– Я-а?.. вот разберусь во всём на трезвую голову и буду. Обещаю!..

– ----------------------------

Глава восьмая.

Домой Елисей приехал ровно через месяц ночью. Ноги несли его к Татьяне, а не домой. Время три часа, луна, Уральский свежий воздух, с таким знакомым хвойным ароматом, что душа поёт. А вот и дом, где живёт Татьяна, что-то остановило Елисея. Что?.. А вдруг у неё есть кто-нибудь?.. Она ведь верность не обязана хранить, да и он окажется в неловком положении. За себя он не боялся, станет неудобно за неё. Постоял ещё немного и отправился домой. Завтра всё узнает, сходит днём или когда она придёт после работы… Не знал, не ведал Елисей, что ждёт его. Жизнь играла, и кто переиграет, неизвестно.

Дверь дома мать открыла, она была испуганной какой-то.

– Ты чего мам бледная такая?

– Раздевайся, всё расскажу.

Елисей снял туфли, курточку повесил, в комнату прошёл.

– Уезжай отсюда, Елисей… завтра же.

– Что случилось?

– Муж Марии каждый день кругами возле дома ходит, ждёт тебя, убить грозится.

– С чего вдруг?

– Кто-то сказал, что видел с ней тебя в райцентре, когда она уехала.

– Кто мог?.. хотя, я её встречал на вокзале, там были и деревенские, видели, наверное.

– Вот.

– Ладно, понял, буду иметь в виду. Ты вот что скажи, как Татьяна?.. видела её?..

– Нет – и почему-то заревела.

– Мам, не томи.

– Уезжай, уезжай, Елисей – продолжала плакать мама.

– Да уеду. Вот уволюсь и уеду, деньги надо снять… Не переживай ты, разберусь. Ты мне не ответила, где Татьяна.

– Уехала она.

Елисей медленно на лавку опустился, побледнел, не зная, делать что. Руки мешали почему-то, всё никак не мог их приспособить.. Уехала?.. А разве могло иначе быть?.. Он не винил её, не винил и себя, всё рушится и на этот раз он слабее жизни оказался. Он понимал и другое, что стоит сдаться и жизнь его сломает, нельзя искать виновных, это уже отступление… Надо отдохнуть, завтра разберётся.

Мать продолжала причитать, но Елисей уже не слышал, молча разделся и залез под одеяло. Он лежал и вспоминал детали встречи с Таней, их последней встречи. Она была сама собой, игры не принимала. Решил, что завтра выяснит, куда уехала она и всё равно найдёт, чтобы упасть пред нею на колени и прощения просить. Помнится ещё при первой встрече, говорила, что работу предлагали где-то от райцентра рядом.

Он пытался вспомнить, но!.. что-то с памятью его стало… по-видимому не придал значения. Откуда же она?.. Вот это вспомнил. Из Белоруссии, там родилась и там её родные. Он не знал даже деталей, что занесло её в эту далёкую таёжную деревню, какие лабиринты жизни?..

Да что там думать, какие лабиринты жизни его гоняют по Союзу?.. что ищет он вдали от дома?.. или от чего бежит?.. от себя?.. И понял вдруг – он ничего не ищет, всё у него своё, достаточно не только для него… он убегает, пытаясь сохранить себя, ту чистоту и непосредственность свою, пытаясь детство сохранить, не понимая, что это невозможно. Мир свой, который он построил в детстве, юности своей, кто-то всегда пытается убить, и потому он убегает вечно, чтобы хоть крупицу сохранить. Один ли он такой?.. Нет, конечно, нет, ведь есть на свете Люся, Таня, Василиса, что повстречал в дороге.

Василиса?.. Как мотылёк мелькнула, а чистый след в сознании остался, как надежда, как напоминание о том, что не один он в мире, а значит надо жить и побеждать, и он, конечно, будет жить, даже не для себя, для них – прекрасных, чистых, непорочных, тех, кто жизнь утверждает на земле ценой страданий, слёз, лишений.

Василиса!.. Она в Кирове села к нему в купе. Он к этому времени один остался, попутчики чуть раньше вышли. Зашла, присела с краю на его полку почему-то. Видно было, что чувствует сябя немного неудобно. Поезд стоял минут пятнадцать, она так и сидела, словно мышка. Елисей смотрел в окно. Пауза уже давить начала. Чего она молчит?.. хоть бы спросила что-нибудь, но женщина молчала. На вид ей было чуть больше лет, чем Елисею… а может и ровесники совсем, милая, с чистыми глазами. Даже не глаза, сам взгляд. Она копалась в своей сумке, но понял Елисей, что это повод занять себя хоть чем-то, пока поезд тронется. Будто ждала кого-то.

И тут он понял, она ждёт, кто ещё в купе зайдёт… чтобы знать сколько будет людей. Её место сверху, потому и села на его уже расправленную полку. Мгновенно поставил себя на её место и так же почувствовал смущение. Конечно, может больше в Кирове попутчиков не будет, но могут позже сесть, так что не занять места пустые. Ей надо устраиваться, и Елисей мешает ей, нет пока контакта. «Надо создать контакт» - подумал.

Глядя в окно, будто себе проговорил:

– Киров!.. Ни разу не был, хоть и, по сути, родина моя – повернулся к женщине, - бабушка здесь родилась, - кому-то пояснил.