Океан. Выпуск одиннадцатый

Дверь в каюту отворилась. На пороге, весь мокрый, стоял полицейский:

— Вас вызывают в префектуру.

Калласте встал:

— Сейчас? Может быть, переждем ливень?

— Нет, — сказал полицейский, — мне приказано немедленно доставить вас.

— Если это арест, то где ордер?

— Не умничайте, капитан, — грубо прервал полицейский, — если вы не пойдете сами, мы приведем вас силой.

Из дневниковых записей капитана Ю. Калласте: «Меня привели в кабинет вице-префекта. У дверей стали два полицейских. Вице-префекта не было. Я хотел связаться со своим адвокатом доктором Дель Вега, но мне не разрешили пользоваться телефоном. Я повторил вопрос: «Арестован ли я?» Полицейские не отвечали, но, когда я попытался выйти, один из них загородил мне дверь. Это продолжалось более двух часов».

Дверь отворилась, и вошел вице-префект. Он улыбался.

— Прошу вас, — сказал он. Калласте вышел в коридор.

— Прямо, — сказал вице-префект. — Вас ждет господин префект.

Префект встретил Калласте стоя и сразу же потребовал, чтобы капитан выдал префектуре судовые документы.

— Нет, — сказал Калласте, — я не отдам судовые документы.

Префект шагнул к капитану.

— Мы перевернем на судне все вверх ногами, но заберем их!

— Напрасно будете трудиться, — возразил Калласте, — документов на судне нет. Зная, с кем я имею дело, документы передал адвокату. Я надеюсь, он хранит их в надежном сейфе.

— Ваш адвокат получит по заслугам, — прохрипел префект, — как и вы. Кстати, ваше дело передано в верховный суд.

— В чем же меня обвиняют? — спросил Калласте.

— Молчать! — рявкнул префект.

Из дневниковых записей капитана Ю. Калласте: «Префект задержал меня до конца дня. Освободившись, я бросился к адвокату доктору Дель Вега. Я нашел его в очень подавленном состоянии. Рафаэль Дель Вега жаловался, что на него оказывается сильнейшее давление».

Телеграмма в Таллин пароходству и Амторгу в Нью-Йорк: «Сообщаю. Адвокат Дель Вега отказывается защищать нас в будущем. Просит нанять нового адвоката. В настоящее время пользуюсь его услугами частным образом без оплаты. Капитан Ю. Калласте».

Из судового журнала: «9 января 1941 года. Капитан вызвал по телефону Амторг в Нью-Йорке и объяснил положение дела. Говорил с т. Васильевым и доктором Рехтом. Доктор Дель Вега рекомендовал взять адвокатом доктора Каппагли. Условились с Амторгом, что доктор Каппагли свяжется с доктором Рехтом по телефону. В 16.00 доктор Каппагли беседовал с доктором Рехтом. Они договорились по вопросам ведения дела. Для доктора Каппагли капитан подготовил необходимые материалы, доверенность на ведение дела и тогда же вручил документы».

Калласте вышел из конторы адвоката Каппагли. Стоял душный январский день аргентинского лета. Калласте мучила жажда. Он зашел в кафе и попросил бутылочку кока-колы. Напиток не утолил жажды. В кафе под потолком, не давая никакой прохлады, вращался огромный пропеллер вентилятора. Капитан подумал: «Надо где-нибудь присесть в тени и пять минут посидеть спокойно». Он чувствовал, как тяжело, толчками пульсирует в висках кровь. «Пять минут, — подумал Калласте, — без телефонных звонков, разговоров и всей этой сумятицы».

Он вышел из кафе, пересек улицу, вошел в сквер. Три чахлые пальмы, три скамьи, но здесь никого не было. Калласте присел в тени. Закрыл глаза.

— Простите, капитан, — раздался голос. У скамьи стоял матрос из экипажа «Каяка» Александр Шеер. — Я вас ищу по поручению Карла Пиика. Карл просил передать, что вам не следует возвращаться на пароход.

— В чем дело? — спросил Калласте. — Что там еще?

— На «Каяк» уже дважды приходили полицейские. Они ищут вас. Карл думает, что вас могут арестовать. Лучше вам скрыться на несколько дней, капитан.

«Вот как повернулось дело, — подумал Калласте, — значит, вот как оно повернулось». Он встал. Сказал Шееру:

— Хорошо. Передай Карлу, что я найду возможность связаться с ним. Иди.

Шеер повернулся и зашагал по аллее, но тут же остановился и спросил:

— А куда вы пойдете, капитан?

В его голосе Калласте почувствовал теплоту.

— Не беспокойся, старина, — сказал он, — не беспокойся. У капитана Калласте еще есть друзья. Иди, иди.

— До свидания, капитан, — ответил Шеер, — я думаю, что все будет в конце концов хорошо. До свидания.

Через несколько дней у трапа «Каяка» появился мальчишка-мулат.

— Эй, матрос, соленые глаза! — крикнул он вахтенному. — Могу я видеть помощника капитана Игнасте?

Вахтенный покосился на юркого оборванца:

— Зачем тебе помощник капитана?

Из-под живописных лохмотьев мулат извлек конверт:

— Мне поручили передать вот это.

Вахтенный позвал Игнасте. Помощник капитана взял письмо. Знакомым почерком Калласте на конверте было написано: «Пароход «Каяк». Игнасте». Мальчишка из-за спины Игнасте строил вахтенному смешные рожи. Помощник капитана сунул конверт в карман и бросил мальчишке монету. Тот подхватил ее на лету.

Игнасте поднялся в каюту. Капитан назначал ему встречу. Игнасте взглянул на часы. До условленного времени оставалось тридцать минут. Игнасте вышел к трапу и сказал вахтенному, что уезжает в город.

Капитана Игнасте увидел издалека. Приметная высокая фигура Калласте выделялась среди прохожих. Капитан спросил:

— Как там, на судне?

— Все в порядке, капитан. Полиция сняла пост у парохода. Наверное, они решили вас оставить в покое.

Игнасте внимательно приглядывался к капитану. За эти несколько дней Калласте осунулся, побледнел.

— А где вы провели это время, капитан? Мы беспокоились. Капитан улыбнулся:

— Ничего. Я жил у Де Негри. Он неплохой человек, хотя его фирма и отказалась обслуживать наше судно. На него очень давили. Он мне многое рассказал. Ну да ладно. Едем на судно.

Из судового журнала: «Продолжаем стоянку на старом месте. Ведем чистку левого котла и ремонт главной машины. Команда вызвана на судовые работы».

Из дневниковых записей капитана Ю. Калласте: «Дело о «Каяке» будет слушаться в верховном суде. По разговорам с адвокатом Каппагли и беседам с чиновниками суда можно ожидать заседание суда не раньше середины марта».

«15 марта 1941 года. Судебное разбирательство отложено из-за отсутствия полного состава суда».