Океанический
Шрифт:
Даниил и Агнес стояли перед священником в вершине здания. Их ближайшие родственники стояли за ними в двух угловых линиях с обеих сторон. Мой отец - мать Даниила - был первым в нашей линии, затем моя собственная мать, а затем я. Меня посадили рядом с Рейчел, которая бросала презрительные взгляды в мою сторону. После моего "приключения", Даниилу и мне вновь было разрешено отправиться на собрания молитвенной группы, но меньше чем через год я потерял к ним интерес, а потом перестал ходить в церковь. Беатрис была со мной постоянно, и никакие встречи и церемонии не смогут сделать меня ближе к Ней. Я
– Кто из вас хочет принести мост в этот брак?
– спросил священник.
– Я, - сказал Даниил. В церемонии Переходной церкви такого вопроса не задавали, он был почти кощунственным. Богословы Глубинной Церкви объясняют это величайшим несоответствием веры, а кто я такой, чтобы спорить?
– Даниил и Агнес, согласны ли вы, что этот мост будет связывать ваш союз до самой смерти и предназначен только для вашего совместного использования без каких-либо других людей?
– Да, мы согласны, - ответили они.
– Согласны ли вы делить каждую радость и бремя супружества в равной степени так же как вы разделите этот мост?
– Да, мы согласны.
Мои мысли блуждали: я думал о родителях Лены. Может быть, один из детей был приёмным. До сих пор мне и Лене удалось трижды улизнуть на лодке в начале вечера, пока моих родителей ещё не было. Мы сделали то, что я никогда не делал ни с кем, но я так и не задал ей столь личный вопрос.
– Теперь вы в руках Бога, - неожиданно произнёс священник.
Мой отец начал тихо плакать. Когда Даниил и Агнес поцеловались, я почувствовал прилив противоречивых эмоций. Я потерял Даниила, но при этом был рад, что наконец-то смогу жить отдельно от него. И я хотел, чтобы он был счастлив - и уже завидовал его счастью, - но в то же время, мысль жениться на ком-то вроде Агнес наполнила меня клаустрофобией. Она была послушна, преданная и добра. Она и Даниил будут хорошо относиться друг к другу, как и их будущие дети. Но ни один из них не будет ставить под сомнение самые заветные убеждения другого.
Такой путь к гармонии привёл меня в ужас. Не потому, что я боялся быть не понятым Беатрис, но потому что хотел следовать своим путём.
***
Лена положила свою руку поверх моей и страстно толкнула мои пальцы внутрь себя. Мы сидели на моей койке лицом к лицу, мои ноги были вытянуты, её - изгибались поверх.
Она скользнула ладонью другой руки по моему половому члену. Я наклонился и поцеловал её, перемещая большой палец туда, куда она показывала мне, и её дрожь пробежала через нас обоих.
– Мартин?
– Что?
Она коснулась меня кончиком пальца, что было гораздо приятней, чем если бы она просто обняла меня рукой.
– Ты хочешь войти в меня?
Я отрицательно покачал головой.
– Почему нет?
Она продолжила движение пальцем, рисуя на мне линию так, что я едва мог думать.
– Почему нет?
– Ты можешь забеременеть.
Она рассмеялась.
– Не будь глупым. Я могу контролировать это. И ты это знаешь. Это только вопрос опыта.
– Я воспользуюсь языком.
Тебе понравиться, - сказал я.– Не сомневаюсь. Но сейчас я хочу нечто большее. Как и ты.
– Она умоляюще улыбнулась.
– Это будет прекрасно для нас обоих, обещаю. Лучше, чем все, что ты делал в своей жизни.
– Не спорю.
– Гм, - её большой палец коснулся основания моего члена.
– Наверное, ты никогда не был с девушкой прежде, но здесь нечего стыдиться.
– Кто сказал, что я стесняюсь?
– Все в порядке. Испугался.
– она серьёзно кивнула.
Я освободил руку и ударился головой о койку над нами. Старую койку Даниила.
Лена прильнула и дотронулась своей рукой до моей щеки.
– Я не могу. Мы не женаты, - сказал я.
– Я слышала, ты отказался от всего этого, - нахмурилась она.
– Чего "всего этого"?
– Религии.
– Тогда тебя ввели в заблуждение.
– Ангелы сделали наши тела таким. Что может быть греховного в них?
– она провела рукой по моей шее, потом по моей груди.
– Но мост предназначен для ...
– Для чего? Во всём Писании говорится, что он должен в равной степени соединять мужчин и женщин. И Писание говорит, что Бог не различает мужчину и женщину друг от друга, но Глубинная Церковь на виду у Бога и поступком священника только, что дала Даниилу право на приоритет. Так почему я должен беспокоиться о словах какого-то священника?
– Ладно, - сказал я.
– Ты уверен?
– Да.
– Я взял её лицо в руки и начал целовать. Затем она, дотронувшись до меня, стала направлять. Вспышка желания накрыла меня, но я как-то смог остановиться. Когда я успокоился, мы переплелись руками друг с другом и медленно задвигались назад и вперёд.
Это не было лучше, чем моё Погружение, но при этом так похоже, что должно было благословлено Беатрис. И когда мы оказались объятиях друг друга, я решился спросить Лену выйти за меня замуж. Она умная и сильная. Она ставит всё под сомнение. Не имело значения, что она была из фирмачей, мы могли бы встречаться на полпути или жить в Форезе.
Я почувствовал, что кончил.
– Извини.
Лена прошептала:
– Все нормально. Просто продолжай двигаться.
Я чувствовал, что устаю, что со мной раньше никогда не случалось. Я чувствовал, как ее мышцы ритмично сжимаются и разжимаются в такт с нашим движением; чувствовал ее медленное дыхание. Затем она закричала, вонзив пальцы в мою спину. Я снова попытался выскользнуть из нее, но она держала слишком сильно. Вот оно! Не было пути назад.
– Я никогда...
– теперь я боялся. Слезы наворачивались на мои глаза, я пытался стряхнуть их.
– Знаю. И знаю, что это пугает.
– Она обняла меня крепче.
– Просто почувствуй это. Разве не прекрасно?
Я не ощущал своего застрявшего неподвижного члена, но ощущал жидкий огонь, протекающий через мой пах волнами наслаждения, распространяясь все глубже. Я сказал:
– Да. Ты тоже чувствуешь что-то подобное?
– По-другому. Но ничуть не хуже. Ты узнаешь сам достаточно скоро.
– Я думаю, что это далеко впереди, - признался я.
– У тебя вся жизнь впереди, Мартин. Ты не знаешь, что теряешь, - захихикала Лена.