Око воды. Том 2

Ему всего-то нужно выдержать всего несколько дней. Просто. Выдержать. Несколько. Дней.

Шаг за шагом делать то, что нужно. И всё получится. А потом…

А потом его, наверное, убьют, но, признаться, раньше у него не было времени об этом подумать. Но теперь всё это было даже как-то неважно. Какой смысл во всём этом, если внутри пустота? Что ему делать дальше, даже если он останется в живых? Путешествовать? Вернуться в Лааре?

Чем ближе он был к осуществлению своего плана мести, тем больше думал о том, а что будет потом? И если ещё совсем недавно у этого «потом» было имя и синие глаза, то теперь он не знал, что ему делать, если он останется в живых.

Лея никогда его не простит. Она даже не даст ему возможности объясниться. Кто он для неё? Просто Зверь. Тот самый, о котором ходят в Предгорьях ужасные легенды, от деревни к деревне обрастающие всё более кровавыми подробностями. Как объяснить ей всё, чтобы она поняла правильно? Чтобы не стала презирать его, ненавидеть и бояться? Никак.

Он просто должен её забыть. Выбросить из головы, и, может быть, ему на самом деле стоит отправиться в путешествие, мало ли на свете синеглазых девушек?! Нужно только избавиться от этой связи, которая вытаскивает из него душу.

Хотя… надо признать, что по сравнению с этим пьянящим чувством, которое давала их связь, всё вокруг как-то тускнело. И избавляться от него Дитамару совсем не хотелось.

Что такого в этой связи? Почему у него не получилось её разорвать? Стоит попробовать ещё раз. Вот прямо сейчас, когда вокруг тишина, темнота и одиночество, когда его первый порыв ненависти прошёл. Вот теперь он может сосредоточиться на главном и попробовать ещё раз.

Дитамар закрыл глаза и снова вспомнил их самую первую встречу на мосту. Достаточно представить, как он тогда проедет мимо, а её унесёт река. Достаточно сказать: «Отпускаю», как если разрываешь Белую ленту.

И он попытался представить, но воображение сыграло с ним злую шутку. Воспоминания, вместо моста, подбросили ему совсем другую картинку. Он увидел песчаную отмель, беснующуюся Суру и Лею у него на коленях, бледную, без чувств. Увидел, как рвёт на ней блузку с жемчужными пуговицами и пытается заставить её сердце биться.

Пропустив всё это сквозь время и расстояние, воображение смыло часть воспоминаний, как вода смывает верхний слой краски с картины, и под ней обнажилось что-то совсем другое, о чём тогда Дитамар вовсе не думал.

Изящная линия её шеи, приоткрытые губы, его ладони, прижимающиеся к её груди, ощущение её тела в его руках и того, какое оно хрупкое. Треск ткани и жемчужные пуговицы, рассыпавшиеся по песку.

Это ведь он её спас, вернул к жизни! Зачем он тогда уехал? Почему не принял её предложение погостить в Лиссе у её сестры? Всё могло сложиться как-то иначе. И невыносимо захотелось узнать, как там она сейчас. Что делает? Сидит над книгами? Смешивает ингредиенты для какого-нибудь опыта? Думает ли она о нём хоть немного? И, может, если она уже и думать перестала, ему будет легче разорвать эту связь?

И он снова сделал маленькую уступку своей слабости.

Он просто должен убедиться, что Лея по-прежнему живёт обычной жизнью, нисколько не думая о нём. Просто убедиться. В последний раз. А потом забыть. Это же нетрудно. Это быстро. Нужно просто позволить их связи снова дать ему возможность всё почувствовать…

Дитамар не заметил, как реальность и воображение сплелись и плавно перетекли в сон. И в этот раз Лея откликнулась сразу, как будто между ними и не было никакой стены, как будто она ждала, что он придёт. И в этот раз всё было гораздо реальнее, чем вчера. Не просто тепло, а ощущение её тела в его руках, такого живого и настоящего. Шум реки утих, исчезли песок и вода, и осталась только она в его руках. Слишком реальная для простой иллюзии.

Пальцы скользнули по её плечу, убирая рассыпавшиеся локоны. Ещё тогда, на постоялом дворе, когда она рассматривала его кольцо, он хотел этого — прикоснуться к её волосам. И сейчас он пропустил их сквозь пальцы. Коснулся её подбородка, провёл чуть выше…

Её губы были так близко…

«Я не умею целоваться…»

И он улыбнулся во сне.

Дитамар снова проснулся на рассвете и сразу понял, почему. Её тепло ушло из его рук, словно по ту сторону стены Лея проснулась и поспешила вернуться в реальность.

За окном моросил всё тот же серый дождь, и Дитамару тоже стоило вернуться в реальность, тем более, что слуги уже негромко переговаривались в соседней комнате. То, что он провёл ночь на диване их хозяйки, будет выглядеть, как минимум, странно.

Но в то же время ему не хотелось возвращаться в постель леди Борас, не хотелось говорить ей слов утреннего приветствия, а больше всего не хотелось её целовать, потому что губы всё ещё хранили ощущение другого поцелуя. Пусть мимолётного, нереального, но лучшего из возможных.

— Милорд Ландегар? — один из слуг застал его на лестнице. — Тут мальчишка принёс вам записку.

Дитамар быстро развернул свиток. Записка была от Фингара, и если опустить все бессмысленные обороты речи, которыми его ученик снабдил послание, то смысл её был прост:

«Милорд Ландегар, срочное дело».

Глава 11. Ход конём (3-я часть)

Эта записка стала чудесным избавлением от необходимости изображать влюблённую утреннюю идиллию.

Дитамар с облегчением нацепил на лицо маску озабоченной серьёзности и, помахав перед леди Борас запиской, удалился. Сказал, что неожиданные семейные дела вынудили его подняться из постели чуть свет.

Миранда провожала его до дверей и, прощаясь, прижималась к нему, чуть ослабив узел шёлкового халата так, чтобы её голая нога недвусмысленно скользнула по его бедру, намекая на скорое продолжение. Но Дитамар покосился на слуг, целомудренно поцеловал леди Борас в щёку и поспешил на улицу. Он был даже рад каплям дождя, которые освежили его лицо, и первое, что приказал, войдя в особняк Ландегаров, приготовить ему ванну.

Нужно смыть с себя запах духов и прикосновения леди Борас. И все воспоминания прошлой ночи. Почему-то это показалось ему особенно важным. Он стянул с себя одежду и залез в ванну, не дожидаясь, когда слуги наполнят её до краёв. А пока они таскали из кухни горячую воду, Дитамар вызвал Фингара.

— Так что стряслось? — спросил он, откидывая голову на травяную подушку и устало глядя в потолок.

Кажется, он перебрал вчера с вином и кальди, голова была тяжёлой, полной мрачных мыслей. А может, эти мысли терзали его от того, что он вынужден бездействовать? Если бы можно было быстрее покончить с королевой и вернуться в Лааре…