Окоо судьбы

Лейла побледнела. Следы на теле девушки были следами от ветвей и кустов, но те, что были на плечах, принадлежали грубым мужским рукам , а грудь…она была вся в темных засосах и прикусах. И как она не разглядела, не поняла сразу? Гай часто оставлял такие на её собственном теле, как и она на его. Они были ненасытны друг до друга…Но Амонет…бедная нежная Амонет, не привыкшая к насилию…через какой ад ей пришлось пройти? Что испытала она, плача и задыхаясь в лапах этого выродка?

– Аллах Всесильный, – едва слышно произнесла сарацинка онемевшими от потрясения губами. Гай внезапно судорожно стиснул её в объятиях, прижимая к груди, зарывшись лицом в волосы.

– Мне жаль девчонку…но я все же рад, что это не ты…иди к ней, девочка моя, поговори с ней, попробуй выяснить подробности. А я снаряжу отряд.

– Прошу тебя, любовь моя, подожди, пока я поговорю с Амонет, – взмолилась Лейла. –Умоляю тебя, не спеши!

– У тебя есть время до полудня, – жестко отрезал он. – Потом я снаряжу отряд и устрою облаву.

Амонет сидела, баюкая голову Робина на коленях и шепча нежные слова. Лейла вошла в комнату, плотно прикрыв дверь.

Госпожа…

Амонет беспомощно улыбнулась. Улыбка вышла жалкой, вымученной.

– А теперь, когда Гая нет, расскажи мне, что на самом деле произошло между тобой и тем человеком, – сказала принцесса, опускаясь на край ложа и беря ладошку Амонет в свою. –Гай заметил синяки и засосы раньше меня…Амонет, дитя, этот человек тебя изнасиловал?

Нет!

в голосе девушки был такой ужас, что Лейла подалась вперед, стянув с неё накидку.

– Синяки от его рук, вся грудь темная от укусов и засосов…тебе нечего бояться больше, девочка. Просто скажи правду! Гай найдет этого выродка и сдерет с него шкуру живьем!

Амонет перепугалась. Дрожа как осиновый листик, она сжала руку своей госпожи.

– Умоляю…правда ничего не было! Он не успел…

Не успел?

глаза Лейлы раскрылись чуть шире.

Амонет прикусила язычок. Но её госпожа не собиралась отступать.

– Послушай меня, дитя, – обратилась она к девушке, которая со страхом смотрела на неё, прижав пальчики ко рту. –Расскажи мне всё, что на самом деле случилось там. Иначе помочь тебе я не сумею. Гай в любом случае устраивает облаву, будет лучше, если ты расскажешь правду.

Амонет всё ещё колебалась. Госпоже своей она безгранично доверяла. Но сейчас в ней главенствовал страх за столь странно обретенного отца. Лейла придвинулась ещё ближе.

– Тебе нечего бояться, – мягко повторила она, убирая упавшие на лицо Амонет темные пряди. –Расскажи мне, что там случилось?

Гай рычал на прислугу и бедняги, замирая от страха, старались не попадаться на глаза грозному первому рыцарю его лордства. Лейла подошла к мужу, нежно коснувшись его плеча. Гизборн обернулся и облегченно выдохнул.

– Ты…ну что, она рассказала?

– Да…идем…пойдем, Гай, это разговор не для чужих ушей.

Он покорно позволил увести себя в подсобное помещение и усадить на какие-то подвернувшиеся под руку ящики. Амонет помолчала немного, собираясь с мыслями.

– Внимательно выслушай то, что я скажу тебе, муж мой. Скарлетт, так зовут того человека, что похитил Амонет не успел надругаться над бедной девочкой. Его остановил сарацин из шервудской шайки. Девушка побывала у разбойников и теперь они знают, что Робин жив. Утром они отпустили девочку и даже коня ей дали.

Гай молча прижал руки к лицу. Лейла погладила его светловолосую голову.

– Очень тебя прошу, отмени охоту на разбойников!

А если в следующий раз они похитят тебя?

спросил Гай, побледнев как полотно.

– Не похитят. Скарлетт больше не вернется. Поверь мне, дорогой мой!

С чего вдруг в нём проснется такая благость?

огрызнулся Гай, резко вскинув голову. –Эта мразь мечтает свернуть мне шею, и будет пытаться прикончить тех, кто мне дорог. Поверь, я знаю этого ублюдка!

– Есть что-то, чего ты не знаешь, -Лейла нежно убрала упавшие на его лицо золотистые пряди.

– Что?

– Назир, сарацин из шайки…

– И что?

– Он – отец Амонет!

Гай с минуту смотрел на супругу квадратными от удивления глазами.

– Тогда понятно, почему она так тряслась, что мы узнаем правду, – наконец задумчиво подытожил он. –Неисповедимы пути Господни, как любит говорить святой отец! Ладно, девочка. Поехать, я все-таки поеду, поохочусь. Не зря же людей поднял. А ты присматривай за ними обоими.

– Гай…

– Что, девочка моя?

– А ты привязался к юноше!

Она ждала возражений, даже злости, как обычно бывало, если она пыталась намекнуть любимому на его отношение к Локсли. Но на сей раз Гай только взглянул на неё грустными усталыми глазами.

Я не знаю…не знаю, привязанность ли это…не хочу ни к кому привязываться, не хочу никого терять…

в его голосе был отчаянный страх ребенка. –Не хочу…

Лейла обняла его, позволив прижаться щекой к своей груди. Её сердце разрывалось от нежности и жалости к мужу.

– Меня ты не потеряешь, любовь моя. Клянусь Аллахом, я скорее умру, чем позволю кому-то или чему-то разлучить нас. И я позабочусь о юноше и Амонет. А теперь поцелуй меня и иди, и да будет с тобой благословенье Божье!

Нети, что там?

Робин попытался встать, но без сил повалился обратно на постель. Амонет смотрела в узкую прорезь окна, когда она обернулась, Робин увидел, что лицо её белее мела.

– Нети, что такое, милая? Что случилось?

– Робин, они все-таки поехали в лес…- Амонет застонала, точно раненая птица, упав на постель и закрыв лицо ладошками. –Они убьют его! Аллах Всемогущий, они убьют его!

– Кого, маленькая?

– Моего отца!

– Твоего…твоего отца?!

Робин попытался сесть. С третьей попытки при помощи Амонет ему это удалось. Он обхватил лицо любимой тонкими пальцами, заглянув в полные отчаяния глаза.

– Кто твой отец?

Амонет обняла его, прижавшись лбом к его лбу.

– Робин, любимый мой, ты мне жизни дороже…но отца я не оставлю…мне надо идти, любовь моя, дыхание мое, свет моего сердца. Слушайся Лейлу и Гая…

Я с тобой!

Робин мертвой хваткой вцепился в её плечи. –Я с тобой, Нети…я умру без тебя!