Окоо судьбы
Шрифт:
– Робин…
– Мы пойдем вместе…только я немножко устал…но это не страшно. Ведь мы поедем верхом?
– Робин, ты сошел с ума, ноги тебя не держат, как же ты пойдешь?
– Ты мне поможешь. Опять же, если Гай там будет, может, послушает меня. Хотя он никого не слушает кроме Лейлы.
На дворе было прохладно, но солнце уже поднялось, и небо было безоблачным, так что день обещал быть хорошим. Амонет с немалым трудом выволокла Робина из кухонного хода, минув гостиную в обход. Конюшня была почти пуста, лишь в углу стояла черная кобыла, на которой приехала Амонет. Девушка торопливо оседлала её и помогла обливающемуся потом Робину забраться в седло.
– Держись, милый, – шепнула она Робину и потянула поводья, разворачивая кобылу мордой к выходу. Кобыла охотно повиновалась и беглецы вылетели сначала во двор, распугивая куриц и едва не сбив какого-то тощего крестьянина, тащившего ведра с водой. Копыта прогрохотали по подъемному мосту и лошадь с двумя седоками вырвалась на свободу.
Амонет молилась всем сердцем, прося Всевышнего пощадить жизнь отца и защитить её любимого. Робин же в отличии от неё, казалось, был совершенно счастлив. Амонет очнулась от звука его радостного смеха. Он пригнулся к холке лошади, смеясь так заливисто и счастливо, что по сердцу девушки снова заскребли кошки. Когда черная кобыла на полном скаку влетела на лесную тропу, за ней проследили расширившиеся от изумления глаза. Спустя секунду крик птицы пронесся над кронами деревьев, предупреждая. Гай не находил себе места. Мысль о том, что Скарлетт мог похитить Лейлу точила его сердце черным червяком ненависти и ужаса. Молодой рыцарь сам не заметил, как развернул коня и помчался в сторону темневшего вдали леса. Его заместитель Герт удивленно поднял брови, но не стал ни о чем расспрашивать, просто дал отряду знак двигаться за командиром. Гай пришпоривал Ярость, который прядал ушами, стонал и рвался вперед, похожий на черную молнию. Он ворвался под своды Шервудского леса, не сбавляя шага и Гай сделал знак своим людям держаться вместе, не отставать. Здесь это было не просто опасно.
====== 11. Выстрел. Беседа в хижине. Неожиданная развязка. ======
пискнул Джек с дерева. –Солдаты и Гизборн!
Он смотрел в тот миг на Джека и не видел перекосившейся физиономии Уилла. Скарлетт без лишних сантиментов нырнул в кусты и аккуратно положил рядом с собой арбалет, уже натянутый и готовый к выстрелу. Уж теперь-то он не промахнется! И Гизборн получит свое.
Амонет видела мелькающие между деревьев кольчуги и оружие. Робин радостно вскрикнул, показывая рукой куда-то в ту стороны.
– Гай! Там Гай!
Он пришпорил кобылу пятками, пригнувшись к холке, и рванул через просеку к солдатам. Амонет мертвой хваткой вцепилась в поводья одной рукой, другой судорожно прижимая к себе Робина.
Скарлетт поднял арбалет, тщательно целясь в предводителя солдат. Сердце его пело. Наконец-то эта мразь сдохнет! Он положил руку на спусковой механизм и улыбнулся.
– Ну что, погань, добро пожаловать в ад…
Рука потянула спуск. И почти в то же мгновение из кустов вырвалась взмыленная черная кобыла, на спине которой сидели парень и девушка. От удивления Скарлетт чуть не выронил арбалет.
Он прыгнул, обрушившись на обоих всадников черной кобылы и сбил их наземь. Что-то сверкнуло. Перепуганные, окруженные со всех сторон солдаты ощерились копьями и мечами. Но никто не стрелял и не пытался прикончить их. Все взоры были обращены на три барахтающихся в синем плаще тела. Точнее, барахталось одно, второе лишь слабо стонало и шевелилось, третье же, принадлежащее самому сэру Гаю из Гизборна, не двигалось вовсе.
Робин сел. Голова ужасно болела. Он потрогал затылок и увидел на пальцах кровь.
А потом воспоминания хлынули, прорвав плотину, и он почти захлебнулся ими. И при взгляде на неподвижно лежащее мощное тело крик застрял у него в горле.
– Гай! О Боже, Гай!!!!!!!!!
Гизборн не двигался, но когда они вдвоем с Амонет попытались перевернуть его, глухо застонал. Жив! Сарацинка плакала от ужаса и жалости, стараясь маленькими ладошками зажать обильно кровоточащую рану на ребрах рыцаря.
Амонет положила голову Гизборна себе на колени, пока Робин зажимал рану скомканным плащом. Подошедший Назир быстро осмотрел раненого.
– Похоже, болт скользнул между ребер, слегка раздвинув их и зацепив легкое, – сказал он, поднимаясь с колен. –Нужно перенести его на ровное чистое место. Салям алейкум, Робин!
– Алейкум салям, Наз, – кивнул Локсли. –Помоги мне поднять эту орясину, голова кружится что-то.
– Нет, тебе нельзя вставать, – Амонет силком усадила любимого на землю, с тревогой всматриваясь в посеревшее лицо.
– Отнесите обоих в хижину, – велел он. –Солдаты могут убираться, но их оружие останется у нас.
Потерявшие командира наемники вначале заартачились, но в них были направлены ещё несколько стрел и арбалетов, а дураком никто из них не был. Побросав оружие, они поспешили унести свои драгоценные задницы из леса.
Марион молча проводила взглядом Малютку Джона, который бережно, как дитя, нёс к хижине Робина. Настоящего, живого Робина! Голова его, правда, была залита кровью и пышная сарацинка Амонет бережно поддерживала её.
На плечо легла сильная ладонь. Марион даже не обернулась, слёзы подкатили к горлу. Всколыхнулась вся та боль, что она пережила потеряв Робина. И не только боль. При виде того, как эта маленькая толстуха обнимает голову её мужа…
– Иди, – глухо произнёс Хантингдон. – Но помни, у него есть эта девушка…а у тебя есть…был…я…