Окоо судьбы
Шрифт:
Марион тоскливо взглянула вслед трем фигурам, исчезающим за деревьями. Сейчас ей больше всего хотелось, чтобы Хантингдон исчез. Видимо, юный предводитель шервудцев почувствовал это. Отступив на шаг, он взглянул в глаза Марион, словно ища там хоть немного нежности и любви. Но натолкнулся лишь на бездумный взгляд и пустоту.
Робин пришел в себя первым. Голова болела, но не так сильно, как раньше. Гораздо сильнее болело внутри, то, что называется душой. Робин не представлял себе, что делать дальше. Всё забытое ранее вернулось, а то, что было
– Хвала Аллаху, – прошептала девушка, целуя его руку и орошая своими слезами. –Я уж боялась… Как ты себя чувствуешь, любимый?
– Он очень плох, – грустно ответила Амонет, бросив взгляд на лежащего на тахте в углу рыцаря. Он был уже раздет и укрыт собственным плащом и шкурами .
– Болт от арбалета повредил легкое. Ему трудно дышать и он почти все время без сознания.
– Помоги мне, – Робин оперся о плечи девушки и заставил себя встать. –Я хочу сесть рядом.
Добравшись, наконец , до ложа Гизборна, Робин опустился на его край. Гай был бледен, с посеревшими губами и лицом, на котором застыли крупные капли испарины. Робин с болью смотрел на осунувшееся лицо рыцаря. Сейчас он уже жалел, что память вернулась к нему. Он просто не знал, как вести себя с тем, кто был его врагом, кто спас его от собственных обезумевших наемников, чтобы отомстить самому, а теперь лежал здесь, пожертвовав собой ради них с Амонет.
– Отец…то-есть, я хотела сказать, Назир, – поправилась Амонет. – обработал рану и поставил ребра на место. Но бедному господину очень худо. Прошу, побудь с ним, пока я принесу тебе еды и воды.
Амонет кивнула.
– Я потом расскажу тебе. Сейчас тебе надо подкрепиться. Ты потерял много крови и надо приготовить питье.
Робин проводил взглядом пышную фигурку. Сердце тяжело устало колотилось в груди. Гай снова застонал, мечась, сбрасывая с себя одеяла. Робин положил руку ему на грудь, второй взял большую ладонь рыцаря. Как ни странно, это успокоило Гизборна. Хрипло вздохнув, он обмяк.
– Всё хорошо, Гай, – тихо произнёс Робин, убирая пряди слипшихся на лбу Гизборна соломенных волос. –Никто не тронет тебя…пока я жив…
Хлопнула дверь.
– Робин…
Он обернулся медленно, постепенно выхватывая боковым зрением тоненькую фигурку.
– Марион…
Робин окунулся в большие полные слёз глаза.
– Ты жив!
– Да…жив…
Неожиданно он с ужасом понял, что не знает, что сказать ей.
Более того, что больше всего на свете хотел бы, чтобы на её месте здесь была Амонет. Но он должен был. Объяснения всегда тяжелы.– Марион…
– Ничего не говори, – прошептала она, обнимая его. –Я так рада, что ты вернулся…
Её губы прильнули к его. Не надолго, всего на миг. Робин отстранился и осторожно отвел ручки былой возлюбленной от своей шеи.
– Многое изменилось, Марион…слишком многое…
– Да…о том, кто я и что я, вспомнил лишь очнувшись на тропе, над телом Гая. Слишком многое случилось…ты считала меня мертвым, как и остальные…я понимаю…
Марион отшатнулась, побледнев.
– Это она тебе сказала?
– О ком ты?
– Твоя толстая сарацинская подружка, – в голосе женщины смешалось столько всего, горечь, ревность, злость. Робин покачал головой.
– Амонет ни слова не сказала мне.
– Амонет…похоже, эта девка запала тебе в душу!
– Тот белокурый мальчик, – кивнул Робин. –Я так и понял.
– Не осуждай меня, Робин, – теперь голос Марион звучал жалко, на грани срыва, – мы все считали тебя погибшим. Роберт спас мне жизнь…больше, чем жизнь…
– Я не могу судить тебя, – мягко ответил Робин, , снова повернувшись, чтобы отереть испарину с лица Гизборна. –Это был твой выбор. Значит, таково было веление судьбы.
Робин кивнул, протянув ей свободную руку, и она повисла у него на шее.
Дверь скрипнула и отворилась. Возникшая на пороге Амонет, отступила, потрясенно глядя на возлюбленного и обнимающую его женщину. Чашки с едой и водой выпали из её рук.
====== 12. Схватка в лесу. Объяснение. У ночного костра. ======
Амонет бежала, словно обезумев. Сердце прыгало, разрываясь от адской боли. Девушка сама не заметила, как очутилась на широкой просеке, ведущей прочь из леса. Здесь силы оставили её. Она рухнула наземь, захлебываясь слезами, задыхаясь от душевной боли. Случилось то, чего она так боялась, он вспомнил свою былую любовь и пожелал остаться с ней. В одно мгновение пронеслись сладостные воспоминания, вот она кормит его, поддерживая одной рукой, а вот танцует для него, млея под взглядом горящих зеленых глаз. Вот обнимает его, зарываясь лицом в успевшую обрасти макушку, прижимаясь к чудовищному шраму щекой.
Из горла девушки вырвался протяжный горестный стон. Но не успел он утихнуть, затерявшись в темных тенях леса, как его перекрыл утробный рык зверя. Амонет вскрикнула, подняв голову, и крик замер на её губах. Пара желто-зеленых пылающих глаз смотрела на неё с лохматой звериной морды. Амонет застонала, не в силах отвести взора. А волк словно усмехался, стоя в трех шагах от жертвы, чуть наклонив голову и переминаясь с лапы на лапу. Девушка завыла от дикого, ни с чем несравнимого ужаса, пятясь от чудовища, которое двинулось следом.