Олд мани

– Да, это был лучший подарок, – признала я, поддаваясь волне приятных воспоминаний.

– Давай повторим, когда наш малыш подрастет.

– Для начала ему нужно родиться, – засмеялась я, ликуя от того, что Адриан не только вспоминает наше прошлое, но и строит планы на будущее.

Если даже в таком далеком горизонте планирования у Адриана есть место для меня и нашего малыша, значит, у нас есть шанс преодолеть всю ту неразбериху, что происходит сейчас.

– Кстати, а почему ты не боялся, что нас увидят, когда мы шли сюда? – все же спросила я с замиранием сердца.

Было страшно услышать ответ, но погрязнуть в надуманных иллюзиях – еще страшнее.

– Такая вероятность, конечно, была, но довольно маленькая. Уже поздно. Все слуги у себя, родители тоже отдыхают.

– У вас ведь есть камеры?

– Конечно. Но не волнуйся о них, – неправильно истолковал мой вопрос Адриан. – Сегодня они вышли из строя. Специалист приедет только завтра.

Если бы меня сейчас окатили ведром ледяной воды, было бы, пожалуй, не так обидно. Снова накрыло то чувство смутной тревоги и неудовлетворенности, которое стало моим частым спутником в последнее время.

Я так радовалась смелости Адриана, но она появилась только потому, что не работали камеры…

Резко поднявшись с кровати, я поспешно стала искать свои вещи.

– Милая, что случилось? – не понял Адриан.

– Ничего, – хмуро ответила я. – Просто ты привел меня сюда только потому, что камеры не работают. Не потому, что устал прятаться, а просто потому, что сегодня безопасно.

– Милая, прошу тебя, не обижайся, – подскочил на кровати Адриан. – Ты же знаешь, что это временно. Нужно потерпеть совсем чуть-чуть. Скоро все изменится.

– Вот и терпи, – огрызнулась я, направляясь к двери.

Правда, когда вышла в коридор, поняла, что в спешке забыла свои серьги. Но возвращаться за ними не стала. Заберу завтра…

***

На утро пыл утих. Я поняла, что ничего существенного нового не произошло. Да, обидно знать, что тебя прячут, но, если ты об этом предупрежден, значит, и сам согласен на подобные условия. Мне было тошно от самой себя. Я медлю, все еще надеясь на счастливый финал, хотя с каждым днем надежда становится все более и более зыбкой.

«Ради чего ты тут сидишь?» – спрашивала я саму себя, а затем сама же и отвечала.

Ради ребенка. Ради мужчины, в которого когда-то влюбилась из-за своей мечтательности, не взвешивая заранее все риски и потенциальные сложности.

Можно было бы махнуть на все рукой и уехать домой, но принимать волевые решения на словах куда легче, чем на деле. Я стала заложницей обстоятельств и теперь нужно выпутаться с наименьшими потерями, а поможет мне в этом только время и стальные нервы.

Утомившись от самобичевания, я решила начать с малого – забрать свои серьги у Адриана. Кто знает? Вдруг их заметит кто-то из служащих, когда зайдет, чтобы сделать уборку. Я хотела, чтобы все узнали о нас правду, но не таким способом. Лучше ее расскажет Адриан, чем она просочится наружу из-за сплетен.

Заготовив примирительную речь, которая скорее напоминала монолог ощетинившегося ежа, я подошла к двери Адриана и легко постучала. Никто не ответил.

«Может быть, он просто сейчас в ванной и не слышит?» – подумала я и попробовала толкнуть дверь.

Она легко поддалась, и я решила не дожидаться, пока на наш этаж поднимется кто-нибудь из слуг и застанет меня с поличным.

– Адриан? – позвала я, предупреждая о своем присутствии.

Но в гостиной его не оказалось, в спальне и в ванной комнате тоже.

«Что ж, ладно. Примирительные речи мне не понадобились» – подумала я и направилась к прикроватной тумбе, чтобы забрать свои серьги.

Подхватив украшение в форме увесистых цветов в матовом золоте, я уже собиралась развернуться и уйти, но взгляд упал на стопку документов, небрежно лежащих на нижнем ярусе прикроватной тумбы. Любопытство взяло верх, и я пробежала глазами по первой жирной строчке.

«Contrat prenuptial» – прочитала я, чувствуя, как по телу пошел неприятный холодок. ⁷

Хоть договор был и на французском, моего знания английского хватило, чтобы понять, о чем речь. Не веря своим глазам, я увидела имена Адриана де Рошфора и Адель де Лаваль, а затем бегло пролистала остальные страницы. Листов было много, но подписи сторон пока не стояли. Трясущимися руками я быстро пофотографировала все страницы договора и поспешила выйти из комнаты, чтобы не пришлось выслушивать очередную порцию объяснений и обещаний.

Первой мыслью было – идти собирать вещи. Как я могу верить словам Адриана, когда нахожу подтверждение, что все эти договоренности – не пустой звук? Что еще нужно увидеть, чтобы окончательно убедиться, что у меня нет шансов выиграть эту битву? Подготовка к свадьбе действительно ведется, вот только не к моей.

Когда перестаешь быть слепым и глухим, идеализируя своего партнера, доходит истинный смысл его слов. Куда более циничный и жесткий. Адриан прямым текстом говорил, что в их мире нет любви более стабильной, чем любовь к деньгам. Так и на что мне надеяться, если Рошфоры уже подобрали выгодную партию для своего сына?

Справившись с первым шоком, я попыталась мыслить рационально и не принимать поспешных решений. Пока мне известно одно – подписей в договоре нет, а значит, это просто использованная бумага, не более того. Но все же стоило выяснить подробности и сменить источник информации. Очевидно, Адриан бережет меня. Или просто говорит то, что ему выгодно озвучить, а мне нужен тот, кто кладет большой болт на все условности и не боится рубить правду-матку направо и налево. Мне нужен Марк.

Когда я выходила к Адриану, младший Рошфор еще спал. Ворвавшись в нашу комнату, я обнаружила, что картина не изменилась. На диване в гостиной была расстелена импровизированная постель, а Марк сопел, с головой укрывшись пододеяльником.

– Марк, – позвала я.

– М-м-м, – промычал он в ответ.

– Просыпайся, – продолжала наседать я, подойдя к дивану.

– М-м, – нечленораздельно буркнул он в ответ, отказываясь вставать.

Гуманнее было бы дождаться, когда Марк проснется, но от нетерпения я с трудом находила себе место. В конечном итоге я решила, что Рошфор меня простит и залезла на диван со стороны, где лежали его ноги. Осторожно подбираясь к его голове, я старалась не наступить на какую-нибудь часть тела. Та еще задачка, когда на узком диване спит амбал под метр девяносто.

Втиснувшись между Марком и спинкой дивана, я легонько потормошила его, но мои действия принесли обратный эффект. Он просто перевернулся со спины на левый бок и захватил меня в плен, забрасывая на меня внушительную руку. Все бы ничего, но пододеяльник потянулся за Марком, обнажая его упругие ягодицы.

– Твою ж мать… Марк, ты спишь голым?!

– Писательница любовной эротики… Только не говори, что тебя это смущает, – сказал он хриплым после сна голосом, зарывшись лицом мне в бедро.