Олд мани

– Нужно поговорить.

– Ну конечно, не по моей же роже ты соскучился, – хмыкнул Маркус.

Впрочем, брат не стал досматривать, чем закончится партия его друзей, и мы переместились в его кабинет с видом на гавань.

– Ну рассказывай, чем обязан, – поторопил Маркус.

– Ты знаешь нашу ситуацию с «Fidelia Capital». Отец настаивает, чтобы я женился на Адель де Лаваль, но я не могу.

– Это почему же? Тебя ведь раньше забавляла вся эта идея с помолвкой и вроде с их девчонкой у тебе что-то было.

– Да, но я полюбил другую.

Маркус усмехнулся, откидываясь в кресле:

– Неужели мой брат в кои-то веки решил пойти против правил? Ты собираешься послать всех в задницу и пришел за моим благословением?

– Все не так просто. Теона узнала о предстоящей помолвке с Адель и теперь жаждет познакомиться с родителями. Хочет убедиться, что я аннулировал договор отца. Но мы оба знаем, чем это кончится. Ее съедят и не подавятся. Я не буду подставлять ее под удар, пока не решен вопрос с семьей Лаваль, но и отказать ей в визите не могу, иначе она со мной порвет.

– Хм. И что ты от меня хочешь?

– Может быть, ты отвлечешь Адель? Закрутишь с ней роман, чтобы она забыла про меня, и сама захотела отменить потенциальную свадьбу… А я найду другой способ уговорить Анри на продажу акций.

– Я тебе что, проститутка что ли? – возмутился Маркус.

– Прошу, помоги…

– Адриан, тебе через два месяца стукнет 30. Когда ты перестанешь бегать на поводке у родителей? – в голосе Маркуса прозвучала насмешка, но злобы в ней не было.

– Ты не понимаешь. Я не могу не думать об интересах семьи, но и своими размениваться не готов.

– Да все я понимаю, – задумчиво ответил Маркус, наливая виски в бокал.

– Поможешь?

– Значит, я должен отвлечь внимание от твоей девчонки, пока ты будешь выяснять отношения со своей официальной невестой, – вслух стал размышлять Маркус.

– Можешь просто закрутить роман с Адель, – напомнил я свой изначальный план. – Я не против.

– Да прекрати ты подкладывать под меня свою благоверную. Я уже сказал, что не буду ее ублажать, – вспылил Маркус. – Лучше расскажи про ту, ради которой ты впервые решил плыть против течения. Кто она? Мне правда очень интересно.

– Русская девушка. Красивая, честная, смелая.

– Русская? Ты говорил, Теона…

– Да, ее так зовут.

– Необычно, – поджал губы Маркус, одобрительно кивая. – А ты уверен, что не забудешь свою русскую подружку, когда на горизонте замаячит попка Адель?

– Уверен.

– Что ж, ладно. Но мне не нравится твой план.

– Другого у меня пока нет, – развел руками я.

– Есть одна идейка, – заговорщицки ухмыльнулся Маркус. – Вряд ли ты будешь в восторге, но предложить могу только это.

– Ну-ка.

– Давай я сыграю роль ее фиктивного парня? Представишь меня как избранника своей русской красавицы. Моя репутация все стерпит, – расхохотался брат. – Представляю лицо Камиллы, когда она узнает, что ее пасынок привел в дом русскую девушку.

– И чем это лучше моего плана?

– Как чем. Я буду охранять твою подружку, а не соблазнять твою бывшую. Лучше быть сторожевым псом, чем путаной.

План казался безумным, но в нем была своя логика. Пока семья будет переваривать новость о романе Маркуса, я смогу выиграть время. Объяснюсь с Адель и найду способ расторгнуть договор с ее отцом, не потеряв акции. Теона будет рядом, но под надежным прикрытием. Мы даже сможем постоянно видеться. Никто не догадается, что мы вместе.

Мне, конечно, не очень хотелось отдавать Теону в руки Маркусу, но я проконтролирую, чтобы он не переиграл в своем спектакле.

– Ты прав. Мне не нравится твоя идея, но можно попробовать.

– Ты же не думал, что я помогу просто так? – коварно ухмыльнулся Маркус. – Я хочу 10% акций, если у тебя получится выманить их у Анри.

– А ты не много хочешь? – возмутился я.

– Ну ладно. Нет так нет. Выпутывайся сам из своего треугольника, – равнодушно пожал плечами Маркус и сделал глоток виски.

– Нет, нет. Подожди. Я согласен.

– Что ж, чудно. Я в деле, – хлопнул рукой об диван Маркус. – Когда прилетает твоя подружка?

– Думаю, через неделю будет в Антибе.

– А невеста?

– Адель приедет за три недели до официального объявления о помолвке, чтобы заняться организацией праздника. То есть через неделю после Теоны.

– М-да уж, ситуация…

Глава 3

Уже два года я живу одна, но, когда не справляюсь, иду в дом к родителям. Объятия мамы и боевой настрой папы способны излечить душу и придать сил для очередной житейской битвы.

Моя семья не кичилась лозунгами, не ворочала миллиардами, но была сплоченной, где один за всех и все за одного. Родители держали пять овощных магазинов и пару лавок на двух рынках города, всегда были вовлечены в свое дело и не боялись работы. Нам хватало средств, чтобы закрывать не только базовый минимум, но и время от времени позволять себе роскошный максимум.

После учебы на журфаке я поняла, что не хочу и не могу бегать с микрофоном по полям. Попробовала поработать и окончательно в этом убедилась. Не состоявшись как журналист, я нашла себя в другом – стала писать книги. То, что начиналось как хобби, приносило неплохой доход. Скорость, наработанная в университете, позволяла мне писать быстро и интересно. Я обросла базой читателей. И не просто читателей, а тех, кто не боится признавать в себе самые темные стороны души и готов взглянуть в глаза самым разным желаниям. Я писала романтическую эротику, и это пользовалось спросом.

Родители знали о моей работе, поддерживали и не осуждали мой выбор. Если бы не они, было бы сложно справляться с едкими замечаниями в социальных сетях от случайных комментаторов, которые даже не знакомы с моим творчеством. Хотя мне не привыкать. Мне всегда доставалось повышенное внимание из-за имени, и не всегда оно было здоровым.

Притормозив у шлагбаума перед въездом в коттеджный поселок, где жили родители, я дождалась, пока мне откроют и въехала на территорию. Уже через несколько минут я стояла на пороге знакомого дома, где мои родные обитали последние 10 лет. Я сжимала в руках ключи, пытаясь собраться с духом, но не успела раскрыть дверь, как это сделала мама.

– Привет, родная. А я увидела, что твоя машина подъехала, а ты все не идешь, – произнесла мама, обеспокоенно вглядываясь мне в лицо. – Что-то случилось? На тебе лица нет…

Все-таки материнская интуиция – страшная сила. Маме даже не нужны лишние слова, чтобы понять, что с ее единственной дочерью что-то не так.

Я разрыдалась прямо в прихожей, уткнувшись ей в плечо, как в детстве. Она молча гладила меня по спине, дожидаясь, пока первая волна истерики сойдет на нет, а вокруг нас бегал Ричи – мамин йоркширский терьер.