Ольга-чаровница и змиев сын

Вряд ли, чтобы узнать, придется ждать долго. И это не страшило, как и вид тварей, способных прибыть к вратам. Ольга, наоборот, предвкушала схватку.

Чаровник и змий — союз поистине непобедимый. Ее искусство и почти неисчерпаемый источник чаровничества. Не будь предательства и заточения, Ольга согласилась бы на условия. Более того! Не без удовольствия поселилась бы во дворце. Надолго. Не на какие-то смешные шесть лет. Но прошлое висело над ней занесенным мечом, заставляло проявлять осторожность, искать в каждой фразе и поступке скрытые смыслы.

Она поступила скверно, а змии не славились всепрощением. Более того, она действовала отнюдь не в собственных интересах. Ох, если бы только она вовремя поняла, с кем связалась!

— Ты сумеешь отомстить.

Сказал ли это Горан на самом деле или лишь послышалось? Чары горели в крови, моля воспользоваться, сотворить хотя бы маленькое заклятие, какой-нибудь морок или огненный шарик, однако Ольга сдерживалась. Несколько дней ей даже книги придется читать осторожно, о чаровстве и думать не стоит: сила должна улечься, привыкнуть, стать податливой и покорной, готовой быть оружием в ее руках, но не вырваться из них, уничтожая все вокруг с призвавшей ее чаровницей во главе. Лучше всего сейчас было бы вернуться в комнату, лечь и постараться немного поспать. Увы, пока оставалось лишь мечтать об этом и плестись вслед за Гораном, именно сейчас восхотевшим похвастаться дворцом.

— Неудачное время для любования красотами, да простит Дворечик за пренебрежение, — все же пробормотала она, споткнувшись на ровном месте.

— Кто? — Горан удивился столь сильно, что не только остановился, но и обернулся.

— Живое воплощение твоего дворца, — пояснила Ольга. — Разве ты не знаешь, кто здесь обитает и исполняет твои пожелания?

— Сложно не заметить, — ойкнув и потерев подбородок, в который наверняка прилетело что-то невидимое, проговорил Горан. — Однако я никогда не видал его воочию, только проказы.

Он еще не договорил, а с потолка свесился сине-зеленый побег с расцветшим на конце цветком. Горан отшатнулся. И только потому не оказался укушенным: в сердцевине цветка пряталась зубастая пасть.

— Вот же… зараза! — рявкнул Горан. Цветок исчез, будто бы его и не было.

— Кажется он зол на тебя, — заметила Ольга.

— Немудрено. Но моих подданных он тоже кусает. Предпочитаю думать, что так он проверяет нашу боеготовность.

Ольга пожала плечами и подумала, что ей разве лишь воду из кувшина чуть не налили за шиворот. С зубастыми цветами это не шло ни в какое сравнение.

— Так как же он выглядит?

— Пушистая летающая зверушка с пятью хвостами.

Горан рассмеялся.

— Ну вот… а я так рассчитывал на маленького золотого змейчика, — сказал он и все же получил по лбу еще одним клубком.

— Еще один путеводный сделаю, — хмыкнула Ольга, прибирая его себе. — Мало ли откуда выбираться придется.

Горан склонил голову к плечу.

— Ты сказала что-то, моя чаровница? — обратился к ней Горан.

— Картина красивая, — сказала Ольга, так и не поняв: издевается он или действительно не расслышал.

На полотне в три обхвата возлежал золотой змий в короне. В лапах он баюкал фею. Если учесть горы и деревья на заднем плане, то фея была огромна, а змий — еще больше.

«Но ведь феям положено жить в цветах? — подумала Ольга и поежилась, представив. — Хороши же цветы в Нави. Повезет, если не зубастые».

— Да!.. — протянул Горан. — Картина примечательная. На ней первый хранитель врат…

Дальше Ольга не слушала.

Поглощенная размышлениями, она шла, практически не разбирая дороги и не глядя по сторонам. Когда они остановились у двери, а затем Горан открыл ее и предложил войти, Ольга не только не уловила подвоха, но и бездумно шагнула через порог, даже не оглядевшись.

— Представь врага, вмиг с ним рядом окажешься. А там уж не теряй времени, — напутствовал Горан.

Глава 8. Ольга

— Проклятье, Горан!

Орать можно было сколько угодно. Вряд ли он слышал.

Но гораздо хуже, что Ольга не могла понять где… и даже в когда оказалась.

Туман клубился вокруг — белоснежное вязкое марево, непроницаемое и плотное, словно молоко. В нем возникали сиреневые и фиолетовые вихри. Ольга отшатнулась от самого яркого. Чары встрепенулись, заклокотали в крови, готовые вздыбиться огромной волной, смывающей целые приморские деревеньки и городки, захлестнуть с головой, убить, разорвать на куски или превратить в живой факел. Даже жарко стало от подобной мысли, а потом по позвоночнику пробежала струйка пота, показавшаяся Ольге ледяной.

В голову пришли мысли о безвременьи. Однажды, пастух, не досчитавшийся двух телок, отправился за ними в такой вот туман. Он проблуждал от силы час, но, когда вернулся на закате, дома у него уже состарились внуки.

Она вытащила клубочек: не думала, что пригодится так скоро. Тот мерно светился в руках: кинь впереди себя, куда-нибудь да выведет. Знать бы, не наделает ли еще худших бед.

Ветерок тронул ее волосы, ударил под локоть. Клубок самочинно под ноги спрыгнул и покатился. Ольга побежала за ним, временами от ветвей уклоняясь и по сторонам не глядя. Туман скрывал все на свете, а высматривать, что за ним притаилось, не стоило. Он ведь сродни мороку: навыдумываешь себе чудище-юдище, поверишь, а оно и воплотится, даже если раньше не существовало.

Сколько времени прошло, неведомо, да только докатился клубочек до расщелины и канул в нее, словно и не было. Подбежала к ней Ольга, а расщелины-то никакой и нет. Лес вокруг все также незнакомый, однако туман, кажется, поредел и за ним темная громадная фигура просвечивала. Та не двигалась, и Ольге любопытно стало. Сделала она неуверенный шажок в ту сторону. Еще. И еще один…

Миг — и из тумана возникло острое жало копья, устремленного ей в грудь.

Ольга отступила, присев, пропустила острие над плечом, еще приблизилась. Туман выпустил из объятий закованную в железо фигуру, позволив рассмотреть во всех подробностях: и черненые доспехи, и шлем: остроносый, словно под ним скрывалось не обычное человеческое лицо, а птичий клюв. На груди сиял герб заморский со скалящимся псом, вставшим на задние лапы, черный плащ тяжелой мокрой тряпкой висел на плечах, а золотая корона казалась поблекшей.

«Иноземец, — подумала Ольга одновременно ехидно и удивленно. — Надо же… И с чего бы ему врагом мне быть? Я точно думала не о своих заморских приключениях. Да и полно. Были ли там враги? В сравнении с Иваном, пожалуй, и не было».

Воин сидел, всматриваясь вдаль, все так же безучастно. Без шевеления. Не понять колышется ли грудь под броней. С мгновение Ольга размышляла, действительно ли видит человека, а не статую? Потом конь переступил с ноги на ногу, а позади из тумана вышел знаменосец — тоже конный и в полном боевом доспехе. На полотнище намалеван крест.

«Крестоносец», — самочинно возникло в мыслях.

Ольга обернулась. Туман за спиной тоже поредел. Солнце ясное вставало, и видны стали рати витязей: своих, русских. Вот только и иных — тоже. Не ковали в граде такого оружия. Не могло этой битвы быть в нынешние времена. Разве лишь… в будущем?

«Как же не вовремя, — с болезненной тоской подумала Ольга. Она помнила, что находилась в Нави, только это ничего не значило: кто знает, какие двери куда способны вывести в зачарованном живом дворце. — И что это за сражение, Кощей их всех прибери?!»