Оляна. Игры с Артефактами

Вечером Альдред маму все-таки обрадовал. Не моим спасением, а все той же едой. Но теперь уже он умудрился убить лесную свинью. И принести нам целую тушу, которую отец быстро разделал. Часть мама убрала до зимы, а часть приготовила. И пригласила Альдреда с нами поужинать. Судя по взглядам, полным обожания, он мог просто брать меня и уносить. Никто и слова против не сказал бы.

А мама искренне удивлялась, почему я, как соседская кошка, постоянно шиплю на бедного воина.

– Оляна, хватит, – сказала мне она, когда мясо уже было в печи, а я все порывалась нарезать хлеб и порезать овощи. – Развлеки гостя. Давай, давай, ты же с ним знакома.

Она наконец-то вспомнила, что Альдред приезжал с Виктором. Но, похоже, его невероятная учтивость совсем отключила у нее страх за меня.

Пришлось пройти в комнату, где Альдред в одиночестве гипнотизировал камин. Дети переодевались к ужину в своей комнате, отец ушел к старосте и еще не вернулся.

– Давай, – не отрывая взгляда от горящих поленьев, проговорил мужчина. – Развлекай меня.

И прежде чем я успела сообразить, ухватил за руку и дернул на себя. Я едва успела упереться руками ему в грудь.

– Для начала поцелуй, – шепнул он очень тихо, чтобы мама не услышала.

И сам, не спрашивая разрешения, медленно поцеловал. Собственно, сопротивлялась я как-то вяло. То ли общая атмосфера уюта в доме действовала, то ли просто поняла, что бесполезно. То ли сыграло роль то, что как бы я ни убеждала себя, что Альдреду плевать, целовать меня или еще какую-нибудь девку, все равно чувствовала, как под пальцами бешено бьется его сердце.

– Хватит… – Я хотела сказать это решительно, но вышел какой-то жалобный шепот. – Необязательно меня целовать!

– Обязательно. – Он поднял руку и коснулся пальцем моей нижней губы. – Мне нравится, как ты целуешься.

Пришлось краснеть, причем с чувством так, густо. Плохо иметь светлую кожу.

– Тебе ничего не светит. – Когда я справилась с волнением, мой голос снова смог стать холодным. – Я не из тех девок, которые прыгают к тебе в постель.

– Я терпеливый. – Он все не убирал руку, и после поцелуя прикосновения воспринимались особенно остро. – Когда я ухаживал за Сибил, она доступ к телу не давала… дай вспомнить… около года. Я очень терпеливый.

– Почему вы развелись? – спросила я.

Попыталась, конечно, встать, но мужчина не позволил. А если зайдет мама?

– Так всегда бывает, когда женишься совсем молодым. Жениться нужно, во-первых, годам к сорока. Во-вторых, на девочке младше себя. Тогда брак будет крепкий.

– Это тебе кто такой бред поведал? – поморщилась я.

– Жизнь. Девчонка не будет перечить тебе, не будет демонстрировать всем свою самостоятельность, будет послушной и кроткой. Очень удобно.

– Тогда ты явно не по адресу. Я точно не буду послушной.

Он притянул меня к себе еще ближе, сломив сопротивление так, словно это ничего не стоило. И шепнул на ухо, вызвав предательскую дрожь:

– Будешь. Ты будешь очень послушной.

По спине пробежал холодок. Мне показалось, даже волосы на голове зашевелились. Странное чувство тревоги завладело мной так внезапно, что я испугалась.

– Эй, – шепнул Альдред. – Ты чего напряглась?

Не знаю. Я выпрямилась, продолжая сидеть у мужчины на коленях.

– Что-то… нехорошее.

– Оляна, я пошутил. – Он закатил глаза. – Не воспринимай все так серьезно, я просто дразню тебя.

Но я лишь отмахнулась:

– Нет, что-то другое.

Казалось, даже камин перестал греть.

– Мне выйти и проверить? – Альдред нахмурился, вероятно, оценив мое напряжение.

– Да, пожалуйста.

Я отошла в сторону, и Альдред легким движением поднялся с кресла. Он не стал обнажать меч, но я почувствовала опасность, исходящую от мужчины. Он напряженно вслушивался во все звуки. Подошел к окну, осмотрел улицу, и только когда убедился, что там не буйствует армия нежити, распахнул дверь.

Никого. Но беспокойство стало сильнее. И я не удержалась, бесшумно подошла к мужчине и выглянула из-за его спины. Снаружи лишь моросил дождь, да шумели от ветра деревья. И даже тучи были не грозовыми, а совсем обычными, серыми и скучными.

– Закрой дверь, – скомандовал Альдред. – Я обойду дом.

Мы оба думали об одном и том же. О никтах. Случалось, они нападали на деревни, свидетелями такого происшествия я стала в первый день после отъезда. Меня мучила мысль, хватит ли сил у Альдреда и немногих умеющих сражаться мужчин, чтобы оборонить дом.

Альдред скрылся из виду, и мне ничего не оставалось, как вернуться в комнату. А еще мелькнула мысль надеть кофту, если придется выходить, лучше не бегать в тонкой рубашке. Проходя мимо комнаты младших, я замерла, вслушиваясь в их тихие голоса. Беспокойство стало сильнее, возросло настолько, что руки начали дрожать. Надо было позвать Альдреда или сделать что-то самой, но я не могла пошевелиться. Напал какой-то ступор, я смотрела на ручку двери и никак не решалась взяться за нее.

Потом я услышала смех. Принадлежал он не детям.

Одновременно с моим движением раздался голос Альдреда:

– Все в порядке, Оля, там никого нет.

Снаружи – может быть. А вот в комнате детей сидела никта. И словно играла с ними, расположившись на ковре. Она ужасно выглядела, в абсолютно черных глазах я видела искорки электричества. Вены на лице и руках никты вздулись, по ним текла черная кровь. Мы смотрели друг другу в глаза и не шевелились.

– Оля? – Альдред искал меня по всему дому. – Оля! Не используй электричество!

И не думала. Я уже поняла, что толку от моей магии не будет. Но никта находилась ближе к сестре, чем я.

– Просто ничего не делай, – негромко сказал Альдред. – Отойди. Я сам.

Но едва я сделала шаг в сторону, никта поднялась, и я вздрогнула, прижавшись к стене. Как назло, рядом не было ничего тяжелого. Альдред поднял руку, но никте ничего не сделал. Он осторожно отодвигал малышей, чтобы не задеть. Но почему медлила никта?

И когда я поняла, что она хочет сказать, похолодела. Эртан… он назвал меня принцессой. Он превращался в никта. Эта женщина уже превратилась, но, похоже, собиралась сделать то же самое.