Оляна. Игры с Артефактами

– Олианна! Как дела?

Нет, он не обнимался с долбаным Артефактом. Пил. Что свидетельствовало о прекрасном настроении. И что же привело повелителя в такое расположение духа?

– Детка, не засиделась ли ты в замке? – хмыкнул он, подавая мне стакан.

Да, питье никте тоже не требуется. Но как же приятно потягивать настоящий виски и не думать, что после второго глотка тебя стошнит, как добропорядочную леди.

– Давно пора. Я говорила, что хочу выйти и прикончить Виктора.

Отец рассмеялся и закашлялся. Здоровье шалит. И будет шалить еще сильнее, если он не станет подпитывать силу новыми Артефактами. Артефактами Виктора и Альдреда, например.

– Не все сразу, дорогая. У меня есть для тебя подарок. Вот карта.

Он бросил мне пергамент, на котором был расчерчен маршрут. Всего сутки пути, учитывая то, что я не сплю.

– Выезжаешь сейчас. Только захвати пару книг. По теории ведения допросов, например.

Я не смогла сдержать улыбки. Захотелось потянуться. Наконец-то не тупые книги, а реальное занятие. И что же приготовил папа?

– Что я должна сделать?

– Повеселиться, милая. И еще, скажем, кое-что узнать. Ты встретишься с моим человеком на месте назначения, и он расскажет тебе, что необходимо сделать. Давать тебе информацию сейчас слишком опасно. Уверен, ты понимаешь.

Конечно, я же беспомощная принцесса. Вдруг на меня в пути нападут и выпытают все секреты. Ой, что? Ах да, я никта и способна сломать позвоночник одним ударом. Конечно, папа, безопасность прежде всего.

– Мы кое-кого взяли. И ты его допросишь. Вы подружитесь. Уверен, оба соскучились.

А есть что-нибудь, в чем ты не уверен?

– Сделаю. Еще что-то?

– Постарайся не погибнуть, – кивнул отец. – Выезжаешь сейчас же.

Кивнув, я направилась прочь. Слава Хранителям, разговор вышел короткий. Длинных и пространных речей о спасении мира не выношу. За последние два года я наслушалась этого добра столько, что рвотный рефлекс уже стал условным.

– Теория допросов? – улыбнулась я отражению в зеркале.

Есть ли смысл красить ресницы, если твои белки абсолютно черные? И какой смысл в красной помаде, если губы бледные и сухие? Почему-то меня волновали эти вопросы.

– А, идите вы, – поморщилась я. – Все равно мне не слиться с толпой.

Подумав, я сбросила куртку. Корсет слишком сильно сдавил грудь, отчего отражение в зеркале выглядело пошло. Добавим к этому взъерошенные и отросшие за два года светлые волосы, бледное лицо, черные, как ночь, глаза и едва заметные вены, проступающие через нежную кожу. Вены, в которых бежала черная кровь.

– Красотка, – хмыкнула я.

Сумка всегда была наготове, так что и собираться не пришлось. Лишь книги, что я оставила в библиотеке, следовало взять с собой. Надеюсь, Эртан уже ушел. Нет настроения слушать этого маломерку.

Я тихо вошла в пустой и темный зал. Никого. Не стала включать свет, просто сгребла все книги и записи в сумку и направилась к выходу. Снаружи уже ждала лошадь.

Что-то заставило меня остановиться у дверей, опуститься на корточки и достать из мусорного ведра подвеску-ключик. Зачем? Сложно сказать.

Никта не должна думать, она должна убивать.

Вокруг вились снежинки. Но меня мало интересовал заснеженный пейзаж. Я шла вперед по заледеневшей дороге и кляла отца, отправившего меня в самый дальний лагерь. У них что, нет никого, кто мог бы провести допрос?

Я уже и забыла, что всего три часа назад страстно желала вырваться из замка. Но сейчас, когда ноги утопали в снегу по колено, а проклятая прохлада проникала во все лазейки в моей одежде, ничего привлекательнее скучной библиотеки не было.

Да, я невосприимчива к холоду. Но это не значит, что он мне нравится.

Лошадь пришлось добить час назад, и я начала подумывать о том, чтобы устроить привал. Но в такой близости от границ с Двуледом это опасно. Они смертельно боятся никт и хорошо охраняют территории.

Я облегченно выдохнула, когда впереди показались огни лагеря. Несколько небольших домов и множество палаток, в которых спали никты. Это, конечно, не миллионная армия, которая была скрыта на востоке, но Виктор, если бы узнал, впечатлился бы. Наивный идиот до сих пор думает, что никты совершенно неорганизованны и хаотично бродят по стране.

Вахту несла никта, я ее не знала. Она принюхалась, когда я подошла, и оскалилась. Зубки коротки на меня скалиться!

– Я к заключенному.

– Первый дом, – хрипло ответила никта.

На ходу я сбрасывала верхнюю одежду – шапку, меховой жакет, закатывала рукава. Чем быстрее я получу информацию, тем быстрее смогу увидеться с Виктором.

Сторожевой на входе отдал мне свиток с информацией, которую нужно было получить. Я постояла в коридоре, привыкая к теплу и свету. Не знаю, что происходит с глазами при обращении, но к свету они теперь намного чувствительнее.

Задача была предельно ясной. И, похоже, наконец-то меня отправили делать то, о чем я просила. В мутном пыльном зеркале я увидела, как по моим губам пробежала улыбка. Вышел один из приближенных отца, Гаерт.

– Приведи заключенного в подвал, – распорядилась я. – И принеси мне что-нибудь… веселое.

Он понял. Гаерт с удовольствием сделал бы все сам. Но отец настоял, чтобы нашего гостя допросила я. Наверняка Гаерт не в восторге от того, что я здесь. Но отрицать, что будет весело, он не может. Второго такого садиста еще поискать во всем Тригоре.

Подвал был специально оборудован для занятий такого рода. Часть комнаты была отгорожена массивными частыми прутьями, а во второй половине стоял стол с ремнями. Я провела пальцем по столешнице и отметила, что его недавно мыли. Отмывали кровь?

Инструменты сами появились на столе. Гаерт маг, потому он и выбился в командиры лагеря.

Я рассматривала блестящие металлические клещи, когда дверь открылась, и двое никт внесли гостя. Он едва перебирал ногами и не оказывал никакого сопротивления.

– Запереть его, миледи?

– Брось здесь. Что вы с ним делали?

Носком сапога я заставила мужчину перевернуться на спину. Кровоподтеки на лице, сломано несколько ребер, вывихнуто плечо. Ничего такого, из-за чего можно переживать. Будет сотрудничать, сохранит при себе конечности.