Омут. Книга первая. Клетка

– А теперь тебе нужно поспать, - промолвил молодой человек, укладывая тарелки в посудомоечную машину.

– Я же сказала, что не хочу, - прям, как ребенок маленький.

– А ты через «не хочу», - с вечной ухмылкой посоветовал он.

– Не привыкла делать вещи через «не хочу», - с тем же детским упорством.

Он повернулся ко мне и поставил два стакана с апельсиновым соком. В несколько глотков мой стаканчик осушился. Бабулю всегда это возмущало – любые напитки пью как воду. А для меня не важно, какой напиток, вода – она и в Африке вода. Но вот что странно особенно. Ухмылка Марка начала размываться, будто мне на глаза очки с толстыми линзами одели. Вот черт! Это мне что-то напоминает… Бабулину минералку-снотворное…

Все, что имело место быть дальше, я не помню. Разве только что снилось. И это еще одна странность, потому что, могу поклясться, это было не привычное прошлое. И никакого курчавого серо-дымчатого тумана тоже не было.

Большая комната, я бы сказала, гостиная. Все четыре стены имели свои цвета: арбузно-красный, абрикосово-оранжевый, лимонно-желтый и нежно-салатовый. Я стояла между двумя белыми диванами с разноцветными яркими подушками. Моя правая нога, если бы мне пришло в голову сделать шаг, споткнулась бы о стеклянный журнальный столик, на котором стояла небольшая ваза цвета парного молока с кроваво-бордовыми розами. Вдоль абрикосовой стены размещались стеллажи с книгами от пола до потолка. А на арбузной в центре висел огромный плазменный телевизор. Казалось бы, какие мелочи, а так в глаза бросаются, с ума сойти. Из колонок по периметру комнаты слышалась новостная передача, с экрана телевизора диктор рассказывал о взрыве заброшенного здания. Уж больно здание знакомо. Сведя брови, я продолжала оглядываться вокруг – чувствовались роскошь и дороговизна. Та стена, что я назвала лимонно-желтой, была не совсем желтой, потому что по всей ее длине шли окна с желтыми, больше похожими на цвет яичных желтков, шторинами в стиле «маляры заляпали, а мы не постирали». По стилю окна, как в Англии или Америке.

В гостиную вошла девушка. Темно-каштановые прямые волосы ниже талии, серый свитер с этническими принтами, синие джинсы и типичные серые угги. Серая, как чистый бетон, кожаная сумка через плечо болталась на правом бедре. Сумка. Сразу же вспомнила о своей, что надеюсь, еще лежит в ванной комнате. Следом за ней по паркету заклацали коготки двух псов. И это были не просто псы, а тот самый особый вид аляских песиков, что похожи на волков. Оба с голубыми глазками и шикарной гривой. Девушка села на один из диванов. Парочка красавчиков – просто обожаю собак – уселась по обе стороны от нее. Что-то во внешности незнакомки меня предельно смущало. Да, точно, ее глаза. Она четко реагировала на любой шорох, а вот взгляд был словно в себя. Бедняжка. На вид ей не больше двадцати. Милые европеоидные черты лица, слегка курносый носик, темно-карие глаза, смугловатая кожа. Чего она ждала? Экран телевизора был позади нее, и когда диктор называл возможные варианты взрыва, легкая улыбка осветила ее лицо.

– Ты слышал это, Гровер? – Обратилась она на английском языке к одному из своих спутников.

Пес справа повернул мордочку к девушке и, словно тоже ухмыляясь, проскулил. Песик слева ответно фыркнул. Ей-богу, будто люди. Неужели она понимает язык собак? Возможно ли такое? С другой стороны, почему бы и нет.

– Да, Миллс, согласна, - девушка протянула руку, и под ее ладонь моментально подставила свой лобик собачка, что была слева.

– О, Грейс, ты уже пришла, - бодро промолвила неожиданно впорхнувшая девушка.

Хотя, девушка – это сильно сказано. Знакомая порхающая походка, блондинистые волосы в тугом пучке, выдающийся рост. В сочно-красной водолазке, небесно-голубых джинсах и синих кедах девочка пятнадцати лет сначала чмокнула сидящую на диване подругу, потом потеребила макушки песиков:

– Миллс, Гровер, - и изящно шлепнулась на диван напротив.
– Уже слышала новость? – Обратилась моя старая знакомая к девушке, которая продолжала гладить Миллс.

– Да, печальные вести, - глядя перед собой, ответила та.

– Неужели? – Искренне изумилась Элинор.

– Они теперь обычные люди, - с сочувствием произнесла Грейс.

– Но не все, - пятнадцатилетняя модель многозначительно посмотрела на визави, хотя не думаю, что та могла это видеть.

– Возможно, - согласилась девушка.

– Ты останешься на чай? – Сменила тему явно разочарованная Элинор.

– Да, пожалуй, - задумчиво промолвила Грейс, а ее спутники синхронно легли на бежевый ковер, положив мордочки рядом с ее ногами.

Смена картины. Что за перескок? Место, похожее на пещеру, где со всех сторон что-то капает, скверный запах, как будто это место, где живут летучие мыши. По крайней мере, ноги мои утопали в какой-то гадости, хвала богам, это всего лишь сон.

– Франциск, ты уверен, что это то самое место? – Обратился мужской голос, не на английском, но мне почему-то было понятно.

– Антуан, не дрейфь, по координатам подходит, - ответил немного раздраженный другой молодой человек.

– Надеюсь, твой дед не приготовил нам здесь ловушку, - нотки трусости сквозили в речи первого голоса.

Из-за того, что была кромешная тьма вокруг, хоть глаз выколи, я ни черта не могла увидеть. Но вот появились блики фонариков, пляшущие по влажным стенам.

– Вот он, - промолвил голос Франциска, и яркий свет просто ослепил меня.

Или возможно, он светил в то место, где я стояла. В любом случае, я так сильно зажмурилась, что когда вновь открыла глаза, обнаружила себя лежащей. Я была накрыта тонким, но теплым флисовым пледом. Присела. Это большая комната, а я на диване, вот крутящаяся дверь-шкаф, на кухне шепчутся два голоса. Окна позади меня продолжали излучать искусственный дневной свет. Я так думаю, потому что стекла белые и матовые, и, наверное, там лампы за ними, так как заметила, что эти самые окна служат тут основным источником света.

– Что ж, договорились, - уже громче деловито-строго прозвучал знакомый женский голос.

– Разумеется, - с ухмылкой в голосе заверил молодой человек.

В комнате появилась моя пузатая мамаша, следом за ней с большим черным чемоданом в руке Марк.

– Проснулась? – С фальшивой доброжелательностью вопросила женщина.

– Да, - буркнула я.

На мгновение мне показалось, что в ее глазах вспыхнул огонь гнева. Но он быстро сменился на холодную маску чужого человека.

– Хочется верить, что к моему возвращению воспитания у тебя прибавится, - впервые она разговаривала со мной таким тоном, наверное, заслуженно.

– Мне тоже, - язык бы себе вырвала, не будь это так больно.

Некоторые утверждают, что если смотреть кошкам в глаза, то они начинают думать, что вы на них ругаетесь, отчего они начинают злиться. Не знаю, правда это или нет. Но вот кудрявая блондинка в длинном теплом темно-синем плаще чуть ли не убила меня стальным взглядом. Стоп! Я сказала – стальным? Что случилось с цветом глаз моей матери?

– Э… - Не успела я и рот открыть, как пара скрылась за шкафом, замки зловеще сообщили о том, что я заперта.

Хоть не замурована, и на том спасибо. Так, чего расселась с раскрытым ртом?!

Я подскочила с дивана и в несколько немаленьких прыжков оказалась в ванной комнате. Вся моя грязная одежда как лежала скверной кучей, так ее никто и не трогал. Выудила сумку из основания грязной горы. Содержимое на месте. Нашла какую-то тряпочку, намочила и протерла сумку. Ну вот, теперь даже не скажешь, что она была в таком мучительном путешествии. Интересно, сколько я проспала? Силы, думаю, восстановились. Закрыла сумку, перекинула через плечо. Мне не дали никакой куртки или чего-нибудь в этом роде, следовательно, выпускать так сразу не собираются – это, как белый день, ясно. Да, комично, в этом помещении, созданном под тип обычной квартиры, постоянно белый день.