Он пришёл сверху. Том I. Во власти сна
Шрифт:
Каким-то далёким, смазанным воспоминанием во сне возникли розовые блики зимнего заката на белёсой стене припятской пятиэтажки. Большое облако прямо над ней сияло яркими бликами по краям, будто сахарная вата, а вдали за деревьями большим костром разгорались последние солнечные лучи. Артём наполнил лёгкие обжигающим морозным воздухом и посмотрел в чистое ледяное небо. Неужели он вернулся домой?…
Проснулся Артём отдохнувшим, но голова была тяжелая от долгого сна. Он осторожно приподнялся и сел на кровати, протирая глаза пальцем и вспоминая свой сон. В Электрограда наверняка уже наступила осень… Потихоньку в голову начали возвращаться воспоминания о вчерашних
Вдруг дверь в комнату приоткрылась и за ней на мгновение появилось миловидное личико, обрамлённое короткими светлыми волосами в волнистых кудрях. Девушка тут же исчезла, будто чего-то испугавшись, а затем и из-за двери послышался громкий возглас:
— Господин, скажите, когда будете готовы принять нас!
Артём спустил ноги с кровати, быстро накинул майку, а затем встал и натянул шорты.
— Входите, — хрипло бросил он, стоя напротив двери. Тут же она широко распахнулась и в комнате появилась обладательница личика. Одетая в тёмное платье с белым фартуком, она была довольно полной, и Артём невольно приметил внушительный размер её груди.
— Доброе утро, господин. Моё имя Руди, — улыбнулась блондинка и заправила блестящие волосы за уши, но пряди тут же выскользнули назад. — Позвольте нам снять с вас мерки.
— Мерки? — удивлённо переспросил Артём и сощурился.
Вслед за девушкой в комнату вбежали ещё несколько слуг. Трое мелких карликов с кошачьими ушами были полностью покрыты бурой шерстью, но имели человеческие рты и глаза, отчего от одного взгляда на них становилось не по себе. Размотав тонкую сантиметровую ленту, будто хлыст, они принялись суетиться вокруг Артёма. Чтобы измерить рост, они ловко встали друг-другу на плечи.
— А я Артём, — машинально произнёс Артем, поднимая руки и давая измерить обхват грудной клетки.
— Я знаю, — снова улыбнулась девушка, поправляя белый фартук и подвязывая разболтавшийся пояс.
— Сколько я спал? — спросил Артём, зачем-то взъерошив волосы на затылке.
— Ночную треть и утреннюю почти проспали. Ой, совсем забыла! — Руди всплеснула руками и ложбинка на груди дрогнула. — Что вы будете на завтрак?
— Даже не знаю… — смутился Артём, опустив взгляд. Местная жизнь научила его опасаться всего и вся, хоть Первомай и был из его мира.
— Есть всё, что только скажете, — Руди накрутила на палец короткую прядь и глянула куда-то вниз, а затем снова посмотрела на Артёма. Их взгляды встретились.
Тот нахмурился, задумавшись, затем тихо сказал, недоверчиво сощурясь:
— И даже сырники?
Карлики закончили свое дело и подбежали к девушке, один из них теперь царапал что-то в маленьком блокноте.
— Сырники из молока линтиров, — Руди посмотрела в сторону, а затем снова нашла взглядом Артёма и улыбнулась. — Подойдут?
— Ладно, — немного разочаровавшись, выдохнул Артём.
— Хорошо, Кейнлайн, иди передай информацию на кухню, — с серьёзным видом распорядилась Руди. Её голубые глаза будто стреляли маленькими искорками.
Все трое синхронно кивнули, и, семеня маленькими ножками, скрылись за дверью.
Руди повернулась к Артёму и, широко улыбнувшись, сказала:
— Завтрак скоро будет.
— Что, прям здесь?
— Ну конечно, — Руди снова показала свои белоснежные зубы. — Вам пока не стоит напрягать колено, так что рекомендую вам вернуться в постель.
Когда Руди ушла, Артём сходил умыться и почистить зубы. Ванная комната
была такой же белой, как и всё в этом дворце. Из-за отсутствия керамики строители использовали гладкий слоистый камень с поблёскивающими на свету гранями — из него были сделаны громоздская раковина и стены, а пол покрывали тёмные доски. Наконец Артём расчесал уже порядком грязные и спутанные волосы и вспомнил, что не пользовался расчёской уже несколько дней, просто расправляя волосы пальцами.Вскоре принесли завтрак. В руках Руди держала резной поднос, на котором стояла белая тарелка с пятью сырниками, сметаной и красным вареньем. В такой же белой чашке был цикорий приятного золотого цвета.
— Приятного аппетита, господин, — Руди улыбнулась, поставив поднос на кровать, затем, коротко поклонившись, вышла, на ходу поправляя снова распустившийся пояс фартука.
Сперва Артём не притрагивался к завтраку. Он сел на кровать рядом с подносом, взял тарелку одной рукой и понюхал содержимое. От сырников исходил такой заманчивый запах, что Артём тут же почувствовал, как выделяется слюна. Даже сама тарелка была горячей, как будто её только что вымыли в кипятке. Ладно, что он в самом деле, этот Первомай выглядит нормально… По крайней мере у него есть такое же желание вернуться, с чего бы ему обманывать? В конце-концов если здесь, в месте последней надежды, его обманут — лучше умереть от отравленных сырников, чем от разрыва глотки чьими-нибудь зубами.
По вкусу сырники из «линтировского» творога были похожи на те, к которым Артём привык, хоть и были скорее солёными, чем сладкими. Давно забытый вкус оживил воспоминания о том летнем дне в Электрограда, и Артём затосковал. Съев всё, он отставил поднос, упал на мягкую подушку и закрыл глаза. Чтобы отвлечься от воспоминаний, он стал думать о Первомае. Как он смог открыть кротовую нору и остаться незамеченным? К каким таким силам он прибегал, чтобы создать стабильный портал? Физические законы вспоминались с трудом. Надо было признать — он медленно, но верно терял себя, пока жил у Антанариса, надраивал полы в отеле и собирал сотары. Хорошо, что это закончилось. Артём сам не заметил, как вскоре стал думать об Алисе. Вспоминать, как она улыбается, как смеётся, как заправляет огненно-рыжие волосы за острые уши. И почему Антан называет её «неповторимой»? Что она такого сделала? Хотя, скорее всего, так он пытается выразить свои отцовские чувства.
Мысли перескочили. Груди у Алисы, кстати, почти не видно, совсем маленькая, в отличие от богатств Руди. И кто выглядит лучше?
Артём вспомнил, как они сидели рядом тогда, после нападения Иргойля. Эта Алиса сама не понимает, чего хочет и с кем она. Когда она рядом с Антаном, она перед ним прислуживается, а как только остаётся наедине рядом с Артёмом — тут же «я тебя понимаю» да «я с тобой». Артём даже нахмурился от своих мыслей и перевернулся на бок. Вспоминая различные диалоги с Алисой, он не заметил, как снова задремал.
Скрип двери вытащил Артёма из полудрёмы. Он открыл глаза и снова увидел Руди. Всё те же золотые локоны выглядели растрёпанными, а щеки почему-то раскраснелись. В руках перед собой она сжимала большое мягкое полотенце.
— Господин, — начала она, — ванная готова для вас. Прошу пройти со мной.
— Ванная? — удивился Артём, вставая с кровати и убирая нависшую чёлку за ухо. Хотелось выглядеть перед девушкой более-менее прилично, да и обстановка располагала. Он посмотрел в голубые глаза Руди, а затем опустил взгляд и снова задержал его на бороздке, образуемой объёмной грудью. Чёрт возьми, да хватит уже!