Она похожа на меня

Бабушка снова опустилась в кресло, опираясь старческими слабыми руками на подлокотники, и взглянула блестящими выцветшими от времени глазами на гостя. Повисло молчание. Вера никогда не задумывалась о бабушкином прошлом, которая всегда была рядом и никогда не была молодой. А сейчас перед её глазами, отчётливо мелькнул, как фрагмент старого кино, кусочек жизни близкого человека. Ведь любила она этого Виктора и как-то смогла пережить его отъезд. Вера видела потемневшие от времени фотографии тех лет, вставленные в уголки толстого альбома, обтянутого малиновым бархатом. На чёрно-белых снимках была и красавица с тёмными вьющимися волосами до плеч. Она стояла в компании улыбающейся молодёжи на фоне небольшого (по нынешним меркам) кинотеатра в длинном, до середины икр, развевающемся на ветру пёстром платье; сидела в белой строгой блузке за канцелярским столом в маленьком кабинете... Фотографий было много и они были уже историей.

Вся под впечатлением разговора с человеком, который был братом её матери, Вера сейчас думала и о своём отце. И что же им так не везёт? И не появится ли кто-нибудь под конец её жизни и не скажет ли ей: "Я Ваш брат или Ваша сестра?".

Глава 4

Неторопливо шагая домой по заполненным горожанами улицам; вдыхая смолистые запахи оживающих деревьев, наша героиня смотрела по сторонам, но мало что видела, и испуганно вздрогнула от запевшего мобильника. Жизнерадостные интонации подруги выдернули из состояния грустной задумчивости.

– Верочка, у меня два билета на "Орлеанскую деву", ты не можешь не пойти со мной.

– Да, конечно, с приогромным удовольствием". Когда?- Вера, наконец, вернулась в действительность.

В назначенный вечер они сидели в театральной ложе. Под аплодисменты поднимается занавес и...представление начинается...Зал погружается в волшебный мир звуков и образов; лица людей преображаются: маски, одетые днём сбрасываются и все становятся немного детьми: добрыми и доверчивыми.

Прогуливаясь в антракте среди белых колонн по этажу, подруги обменялись новостями.

– С ума сойти! И что теперь? Как Вероника Мироновна это пережила?

– Внешне спокойно, но давление скакнуло. А этот Ренёв спрашивал разрешения звонить, приглашал к себе в Москву и обещал приехать ещё раз. Даже обнял нас с мамой на прощанье и поцеловал. Сказал, что рад обрести сестру и племянницу.

– Тут мероприятие намечается,- они с Ниной после спектакля уже шли к машинам, - Захаров собирает в родительском доме небольшой "междусобойчик" по случаю приезда из Питера своего друга - Андрея Вольского. Он, правда, уже месяц здесь, но Сергей только что вернулся из отпуска, - она помолчала,- будут только свои, ты идёшь.

– Нин, ты что? Я же там никого не знаю.

– Меня знаешь, Сергея, Дарью бывшую Быстрову, да ещё там парочка будет общих знакомых. Не отвертишься - ты мне нужна позарез. Да, Серебряковы тоже придут. И ещё я опасаюсь, как бы Захаров свою молодую жену в нашу компанию не притащил. Так что без тебя я просто пропаду.

– Вы с Сергеем общаетесь?

– Трудно совсем порвать связи, когда есть общие дети, общие друзья. К тому же всё было хорошо...до поры до времени, - Нина помолчала грустно и продолжила,- Андрей знал нас обоих давно. У него самого личные неприятности, но я тебе ничего не говорила,- как будто одумавшись, поправилась она, но потом, помолчав недолго, всё-таки продолжила, потому что грустную ситуацию необходимо было с кем-то обсудить.
– Он недавно с женой развёлся, Арина сбежала к какому-то крутому мужику. Вольский переживает. Вот в отпуск приехал, Дуняшу с собой к родителям привёз. Ну, так я тебя жду.

***

В назначенный вечер героиня нашего романа появилась в доме старших Захаровых, стараясь выглядеть в меру соблазнительной, максимально элегантной и помня, что там все "свои". Она уложила волосы, старательно подкрасилась и достала из шкафа то самое "маленькое чёрное платье", которое всегда в тренде, приколола к плечу сногсшибательную старинную брошь, подаренную ей бабушкой (а той она досталась от тётки). В большом, ухоженном доме, принадлежащем родителям Сергея, которые предпочитали проводить зиму в городе, временно поселились дальние родственники, сбежавшие из Донецка от войны. Нина отвлеклась от разговора с Лидией Максимовной и кивнула Вере:

– Я сейчас.

Сергей, свежий и элегантный, встретил её в большой гостиной, наполненной запахами вкусной еды, негромкой музыкой начала 2000-х, звучащей из колонок, обнял по-дружески и поцеловал в щёку.

– Как Тимофей?

– В Питер собрался,- напоминать Сергею, что Тима ей сейчас никто, было бесполезно - он знал, что Старцев вцеплялся мёртвой хваткой бультерьера в то, что считал своим, и разжимал челюсти только тогда, когда сам терял к этому интерес.

– Ты- то как? Смотрю, цветёшь, и ничего ведь тебе не делается,- взял за обе руки, сделал шаг назад, оглядывая её с головы до ног. И Вера порадовалась, что рискнула впервые надеть новые чёрные туфли на высоченном каблуке.

– За мной Татка следит. Чуть что - крику то!

– Татка - она такая,- улыбнулся хозяин "скромного междусобойчика".

Захаров в своё время познакомился с Ниной через Татку, будучи хорошим приятелем Глеба.

Фуршет радовал глаз сервировкой стола, букетами цветов в оригинальных прямоугольных вазах (фрезии Вера очень любила, как и орхидеи), изобилием канапе, паштетов, тарталеток, разложенных на ярусах нарядных горок. Вино в бокалах и стопки сияющих тарелок тут же. Гости, встречаемые Ниной с искренней радостью, собирались и включались в общение постепенно. Хозяйка вечера подошла к Вере, мирно беседующей с Дарьей Быстровой-Никитиной, которые не виделись целую вечность. Нина уже оценила чудесное чёрное шёлковое платье, восхитительное ожерелье и весь цветущий вид явно любимой мужем женщины.

– Его подруга не пришла?- Вера имела в виду Дарину.

Нина облегчённо вздохнула:

– Сказал, что она не смогла, потому что у неё тоже мероприятие с подругами. Но сдаётся мне, что не всё там гладко. Потом расскажу,- шепнула напоследок и потянула Веру в сторону эркера, где среди зелени фикусов и монстеры, растущих в огромных оригинальных напольных горшках, собралось человек пять мужчин и женщин.

– Пойдём, я познакомлю тебя с Андреем Вольским

Улыбка на Верином лице сменилась потрясённым удивлением.

"Ну, ничего себе!"- подумала она, протягивая ладонь, которая тут же утонула в немного знакомой руке: одной из тех двух, которые совсем недавно выдернули из её объятий испуганную малышку.

Вольский чуть растянул уголки губ в вежливой улыбке, приподнял удивлённо правую бровь и произнёс бархатным баритоном:

– Какая приятная неожиданность. Рад видеть Вас снова и поблагодарить по-человечески за спасение моей дочери, - он слегка приподнял бокал с белым вином, который небрежно удерживали за ножку длинные пальцы крупной руки. Казалось, сожми он их посильней, и хрупкое стекло рассыплется.

– Вот это да! Так вы знакомы?- воскликнула поражённая таким обстоятельством Нина.

– Не рассказывайте ей ничего, а то разговоров будет на весь вечер,- потребовала-попросила Вера, при этом поймав себя на том, что почти неприлично пытается заглянуть ему в глаза, туда, где живёт настоящее в человеке. Но не преуспела. За строгой сдержанностью ничего невозможно было разглядеть. Оставалось любоваться видом высокого стройного денди в великолепном тёмно- голубом костюме и кипенно-белой рубашке, оттеняющей его короткую почти чёрную ухоженную бороду. Шикарный галстук в тон тоже присутствовал.