Она похожа на меня

– Ах ты, партизанка,- Нина шутливо возмутилась, ухватив подругу за локоть,- а ну, быстро, выкладывай всё.

Улыбка на лице Вольского окончательно растеряла свою официальность, а глаза заискрились весельем.

– Пусть он рассказывает, он виноват, с него и спрос,- Вера была немного раздосадована, что привлекла к себе лишнее внимание. Подошли Никитины, стоявшие в трёх шагах от эркера, а виновница лёгкой суматохи попыталась выскользнуть из общего круга, чем вызвала дружный смех, но сильная рука Вольского удержала её и даже притянула поближе к себе.

– Стойте, - произнёс он, пытаясь придать своему голосу строгости,- как детей спасать, так Вы тут как тут, а как благодарность выслушивать, так в кусты.

Их общий рассказ вызвал охи, ахи и вздохи облегчения.

– Да уж, ситуация. Как ты её заметила? ...

– Пойдёмте, выпьем на брудершафт, Вы ведь теперь моей девочке не чужая.

– Выпить? А можно! Давайте!

Бокалы звякнули, локти переплетены, вино выпито, и твёрдые прохладные губы едва касаются мягких тёплых губ. И снова вежливая улыбка, лёгкий наклон мужской головы, отчего несколько тёмных прямых прядей волос слегка меняют своё положение на макушке, а в проницательных глазах ясно читается мужская заинтересованность.

Подошедшие Никитины несколько перетянули Верино внимание на себя, и Андрей получил возможность незаметно понаблюдать за новой знакомой. За тем, как она смотрит на сплетённые руки супругов, на поглаживающие узкое нежное запястье жены пальцы Дмитрия, и опускает глаза, чтобы не подслушивать разговор взглядами этих двоих.

"О чём она думает?"- думал Вольский, продолжая поглядывать на Веру во всё время продолжившегося вечера, и решил довезти её до дома, уводя от семейной пары Серебряковых, и не задумываясь особо о причине своего спонтанного приглашения:

– Вера, давайте я Вас подвезу,- произнёс он, и повёл в сторону подошедшей машины.

– Вот спасибо, а то Фёдору с Олесей из-за меня пришлось бы делать крюк, а там парни одни дома. А Вы не спешите к своей дочери?- на "ты" у них после брудершафта как-то не получалось.

– Дуняша у бабушки с дедушкой видит десятый сон,- его серьёзное лицо смягчилось едва наметившейся улыбкой.

В автомобиле снова повисло молчание.

– Я ужасно скучный кавалер, - произнёс Вольский уже у подъезда.

– А с чего бы Вам особо веселиться?
– она смутилась от своей бестактности - не каждый мужчина потерпит, что его обсуждают за глаза.- Извините.

– Ничего страшного. Мой развод ни для кого не секрет.

Надо было ещё что-нибудь сказать, потому что Андрей придерживал её за локоть, но при этом снова молчал, как будто задумался о чём-то, при этом не отводил глаз от Вериного лица.

– Вы сейчас к Дунечке поедете?

– А Вы хотите пригласить меня к себе?

Она замерла, не в состоянии правильно оценить смысл вопроса, заданного нейтральным голосом. Это что: к ней напрашиваются в гости? Обалдеть! Подозревают в чём- то? Она не такая!

– Вы просто угостите меня кофе. Мы поговорим, и я поеду домой. Спать,- Вольскому пришлось успокоить ошарашенный взгляд новой знакомой.- Я не маньяк и не насильник,- в глазах появились смешинки

– Извините. Конечно, я Вас напою кофе. Пойдёмте, - ей что, трудно поговорить, с приятелем друзей? И так парень весь в печали.

Машина осталась у подъезда, а Андрей прошёл за новой знакомой в обычный подъезд панельной шестнадцатиэтажки.

– На кухне или в гостиной? Где Вам будет свободней и уютней?- хозяйка квартиры заглянула в комнату, где совершенно раскованно расположился поздний гость. Свою светлую кухню с видом через распахнутое окно на море во всю стену (разумеется, это были фотообои), квадратным столом под голубой скатертью и мягкими стульями она очень любила и частенько принимала гостей именно здесь.

– На диване,- Вольский хмыкнул про себя.

Он окинул взглядом квартирку явно одинокой женщины. Всё чистенько, без особых изысков, но современно, светло и "пахнет" женщиной: свежие жёлтые хризантемы в высокой хрустальной вазе на журнальном столике, стенка из Икеи; на угловом диване, обтянутом светлой тканью "под рогожку", брошена пара салатового цвета подушек. Несколько фигурок животных из уральского камня вперемежку с дымковской игрушкой жили на открытой полке над компьютерным столом. На стене - приятный постер с видом ночного Гранд- канала в Венеции и несколько фотографий в деревянных рамках, а пёстрый лёгкий шарфик забыт на спинке компьютерного кресла. Вольский прошёл на запахи, чтобы помочь хозяйке. На простом пластиковом подносе уже стояли белые кофейные пары, небольшая сахарница, сливочник, стеклянный кофейник...

– Я сладкий пью,- пояснила Вера и улыбнулась гостю, чтобы снять некоторое напряжение, скорее у себя самой, чем у гостя. Тот вёл себя совершенно свободно, как будто напроситься к едва знакомой женщине вечером для него событие повседневное и не требующее особых церемоний. Он подхватил поднос и понёс его в гостиную. Двое устроились с комфортом на диване и замолчали. Оказалось, что сама Вера не знает, что спросить и как себя вести. Мужчина тоже молчал, разглядывая очаровательную хозяйку квартиры, которая чем-то неуловимым напомнила ему Арину. Или это был тот же тип женщины?

– Вы давно знаете Захаровых? Мы никогда раньше не встречались у них.

– Наши семьи жили в одном доме ещё на Куйбышева, мы дружили, учились в одной школе, только она на пару лет старше, потом жизнь немного развела нас. А потом мы с Ниной снова пересеклись и возобновили дружбу, к нашему обоюдному удовольствию.

– Вы замужем?

– Уже нет.

Они беседовали мирно, соблюдая установленную самими же дистанцию. Едва знакомые люди, но связанные двумя небольшими происшествиями. Вольский снова задумался, поставил чашку на журнальный столик.

– Можно я сниму пиджак, а то жарко у Вас?

– Конечно, чувствуйте себя свободно, пожалуйста.

– Может быть, всё-таки расскажете: что Вы тогда делали на мосту?

– Просто гуляла,- даже рассмеялась, поймав его потрясённый взгляд.

– Ночью? Одна?

– Вы сами отвезли меня потом в ресторан.

– Я испугался даже. Смотрю: женщина перегнулась через ограждение, вот-вот улетит головой вниз.

– Вы преувеличиваете. Но всё равно спасибо. Я не подумала, что произвожу такое впечатление.

– А почему вы расстались с мужем?

– Не сошлись характерами,- она повела плечами, таким образом, объясняя своё нежелание говорить на эту тему. А гость перевёл глаза на Гранд-канал и, казалось, снова задумался.

Разговор опять затих. Чтобы как-то растормошить собеседника, Вера спросила:

– Вы ещё долго здесь пробудете?

– Пока не знаю.

Общение немного оживилось, когда они заговорили о Дуняше, о затянувшейся весне, об изменениях в городе, о родителях. Наконец Вольский засобирался домой.