Опальный маг

– Ещё как освободили, на кой ляд то я сюда пёрся столько времени!
– ляпнул Ясень.

Эвредика поглядела на братьев, но те, достав игральные карты, на смену шахматам, хранили просто буддистское молчание. Взгляд её остановился на трубадуре.

Тот вздохнул и, пожав плечами, сказал:

– Ясень правду говорит, Лютый?
– и он уставился ясными глазами на дракона.

Тот вздохнул и поднял крыло, отходя на шаг. Обнажая скрюченную, ужасно истощённую фигуру человека в каких-то обносках одежды, явно не его размера, завёрнутого в одеяло. Глаза человека были закрыты, и он даже не проснулся, когда Эвредика подошла ближе, задумчиво разглядывая распростёртую фигуру.

Айрис-Эвредика глядела на склетообразную фигуру Маргелиуса, и в её глазах плескалось невысказанное отчаяние при взгляде на такого дорогого ей человека в таком ужасном состоянии. Она резко повернулась к дракону.

– Что с ним?

Тот пожал крыльями в знак того, что не очень понимает физиологию людей.

На лице Нариды была брезгливость. И тут Ясень бесцеремонно отбрил.

– Что, что?! А ты представь, если тебя сначала расколошматить в фарш, затем соскрести то, что осталось, и на тысячу лет засунуть в саркофаг, затем, когда вы очнётесь, ещё месяц продержать в гробу без жратвы и воды. И погляжу я на вас!

Эвредика задумчиво кивнула, заглушая воспоминания Айрис.

Маргелиус ощутил чужое присутствие и с трудом разлепил глаза. Медленно сфокусировал мутный взгляд и сел. Он поглядел равнодушным взглядом на Фею и компанию, поджал босые тощие грязные ноги и завалился обратно спать, неразборчиво пробурчав что-то очень нелюбезное.

Эвредика переглянулась с Нэдфилдом, похоже, встреча с освобождённым герцогом будет немного не такой, как они ожидали.

– Вы давно тут?
– спросила Нарида, на красивом лице, которой было еле скрытое отвращение от увиденного.

– С самого его освобождения.

– Мы можем с ним поговорить?
– Эвредика закусила до боли губу.

– А ну, попробуй, - фыркнул Ясень, махнув лапкой.
– Легче с бешенным враном разговаривать, чем с Маргелиусом.

Эвредика присела на корточки рядом с герцогом, тронув того за руку. Маг дёрнулся, как ужаленный, и уставился ясными глазами на ту, которую считал Феей, через мгновение в его глазах начало разгораться яростное пламя.

– Что надо?
– грубо спросил он. Под взглядами чужаков он чувствовал себя неуютно. Он знал, какое жалкое зрелище представляет собой, и это начинало выводить его из себя. Герцог поглядел на красивую чародейку с каштановыми волосами, которую от одного его вида явно передергивало до дрожи. На стоящего рядом с ней спортивного гоблина, который досадливо морщился. Перёвел взгляд на пузатого гоблина, который, засунув палец в нос задумчиво глядел на него, как будто проверяя какую-то теорию, что явно не сходилась. И затем на дочь Воителя, на лице которой не читалось абсолютно ничего, ее разум был глухая стена. Эвредику он пару раз в очень давние времена ещё до слияния разумов с драконом видел на балу в Гвилберде. М-да, когда то его даже на такие вещи приглашали. Он помнил её воздушной, задумчивой и печальной.
– Батёк прислал вас справиться о моём здоровье? Так мог бы не трудиться, через месяцок я и сам бы явился в Дрейдан (бывшая столица Гвилберда, после войны с Маргелиусом было решено, что она слишком близко к северной границе находится, и она была перенесена в Рейсгард) засвидетельствовать своё почтение заодно и плюнуть в глаза твоему батеньке, - осклабился Маргелиус, нагло подмигнув Фее.

 - Да, как я и предполагал, это не он, - вытащив палец из носа, вздохнул Нэдфилд.
– Всё сходится. Зря шли только.

– Не въехал, - поморщился герцог, махнув худющей рукой.

– Вы после своего пробуждения совершали покушение на жизнь Феи?
– прямо спросил Нэдфилд.

Маргелиус криво улыбнулся и, закатив глаза, сердито выплюнул.

– Ну, покушался, дальше то что?

Все присутствующие, включая дракона, уставились на Маргелиуса во все глаза.

Нэдфилд недоверчиво оглядел истощённую фигуру мага и вздохнул.

– Ну, тогда, сударь маг, вам придётся с нами всё же прогуляться в Рейсгард. Покушение на жизнь Великой Феи это уже серьёзно. Собирайтесь и почапали.

Маргелиус закурил трубку дрожащей рукой, глубоко затянулся и зло сплюнул под ноги, всем своим видом показывая, что все присутствующие могут убираться в ад.

Эвредика внимательно глядела на руки Маргелиуса, как неуклюже он держит трубку, на тремор рук и покачала головой.

– Нэд прав. Он не тот, кого мы ищем.

– Он же сознался!
– возмутилась Нарида, тряхнув кудрявыми волосами.
– Может, у него сообщник, их тут вон сколько всех.

Тут в разговор вмешался дракон, деликатно уточнив:

– Герцог не мог ни на кого покушаться, он со времени своего пробуждения под нашим неусыпным надзором и никуда не отлучался дальше туалета, и то под присмотром меня или Пройдохи.

Маргелиус метнул свирепый взгляд на Лютого и хрипло возмутился:

– Пасть закрой! Не с тобой разговаривают! Мне виднее, что я делал, а что нет.

На что заработал осуждающий взгляд от дракона, глаза которого от обиды наполнились слезами.

Эвредика кивнула и, подойдя к герцогу, села между ним и драконом, сложив ноги по-турецки, подмигнула дракону и, развернувшись к герцогу, начала диалог.

– Так я себя комфортнее чувствую, если мы будем оба сидеть. Вы не возражаете?

Маргелиус что-то пробурчал нечленораздельное, что Эвредика приняла за согласие.

– Расскажите мне о покушении, которое вы совершали на меня?

– А у тебя что, память отшибло? - послал Фею герцог, глубоко затягиваясь трубкой.

Эвредика серьёзно кивнула.

– Да от старости уже часто память не та. Поэтому требуется склерозник, который я в силу маразма забываю вести. Может, вы будете так любезны, что поможете в таком деликатном деле освежения памяти, если у вас нет срочных дел?

Герцог подавился дымом, закашлявшись от смеха, во все глаза уставился на Фею. Чё-т интересненькое намечается. Эвредика за тысячу лет точно изменилась, раньше при дворе было куда скучнее.

– Пока вы откашливаетесь, я изложу суть нападений, в которых мы подозревали вас до сегодняшнего дня, и хотели бы узнать, не могли бы вы помочь в их решении?
– Стараясь не глядеть на руки мага, сказала Эвредика и коротко изложила суть покушений, одного в саду и другого с помощью Северной магии около Магических Врат.

Маргелиус поднял хмурый взгляд и покачал головой.

– Значит, покушений было три.

– Три?
– Нэдфилд перевёл любопытный взгляд с Маргелиуса на Эвредику.

– Странник, - пришло озарение.
– Ваше нападение - это странник.

Маргелиус неохотно кивнул, проворчав.

– Когда я очнулся, я смог мысленно связаться со странником, что забрёл в мои края. Ни о чём хорошем после пробуждения я не думал. Для меня битва только закончилась же. Я жаждал крови Вечного Воителя. Странник не был направлен именно на вас, но в вас его кровь, он её почуял, - Маргелиус пожал плечами.
– В общем я рад, что смог вовремя остановиться.

– А уж как я рада, ты даже вообразить не можешь, - буркнула Эвредика, передёрнув плечиками, вспоминая о страннике.

– Вы ему верите? Всей той чуши, что он наплёл? Как только он очнулся, начались покушения на вас! Там северная магия была же, и кому нужно, кроме него, вас убивать? - не поверила своим глазам Нарида.

– Верю, - пустила солнечный зайчик в глаз дёрнувшемуся от неожиданности герцогу Эвредика и, отойдя с Наридой в сторону, указала на руки Маргелиуса.
– Он не может руками нормально владеть, чтобы чертить магические структуры, нужна точность и плавность движений, гибкость пальцев при складывании магических фигур. В битве он был искалечен слишком сильно и, когда его захоронили, то кости срослись, как попало. И ещё долго пролежал после пробуждения в саркофаге в замкнутом пространстве. Они смогли извлечь его почти через месяц только.