Опальный маг

Однажды Ясень внимательно поглядел на возвращающегося из кустов герцога, выпуклые жёлтые глаза которого отливали кроваво-красным, а на губах было довольное плотоядное выражение, резко толкнул трубадура лапкой.

– Он туда не по нужде ходит, - на озадаченный взгляд Пройдохи, прошептал Ясень тому на ухо.
– Маргелиус пьёт кровь дракона, - на недоверчивый взгляд трубадура, насмешник ткнул лапкой в сторону устало улёгшегося на пол дракона, закрывшего глаза.
– Погляди на Лютого, после этих вылазок тот выглядит бледным и всё время спит, зато рожа герцога так и сочится самодовольным цинизмом.

Трубадур нахмурился и отправился посовещаться с братьями. Заодно и уточнить, что же тогда произошло на обрыве. Выслушав братьев, насмешник только присвистнул.

– Меня бы взяли, я бы помог придать ускорение нашему дорогому гостюшке в дальний полёт на небеса или ад, где, наверное, уже его заждались давно в качестве их господина.

– Так почему конкретно вы не сбросили его с обрыва?
– удивлённо воззрился трубадур.

Тугодум резко втянул воздух носом и, насупившись, пожал мощными плечами.

– В тот момент это казалось правильным решением. Что-то в герцоге было хорошее, что ли, - Он покосился в сторону нагло развалившегося в сторонке герцога, который курил с самодовольной харей трубку. Глаза мага поблёскивали налитой кровью дракона. Теперь в этой твари гоблин не мог найти хоть что-то, из-за чего он передумал в тот момент, вздохнул, почесав ногтями щетину на щеке.

– Хорошее?
– яростно подскочив, зашипел Ясень.
– Да ты, похоже, совсем чокнулся. Где ты в этом кровососе видишь что-то хорошее? Он, как паразит, присосался к дракону и медленно убивает того, ради своей жалкой, никчёмной жизни!

Тугодум прикусил губу, сдвинул брови и неохотно ответил:

– Не знаю. Тогда на обрыве, когда он не стал сопротивляться и даже сам разъяснил, как обставить, чтобы его смерть выглядела как самоубийство для дракона, открыв секретное слово "Айрис", я просто не смог это сделать. Это было как-то неправильно в тот момент.

– Айрис, что это значит?
– полюбопытствовал Ясень.

– Не знаю, он не сказал.

Трубадур сделал знак спутникам оставаться на месте и отправился будить Лютого, тот открыл усталые глаза и неохотно скосил их на трубадура.

– Можно с тобой поговорить наедине? Это важно.

Лютый тяжело поднялся и отправился с трубадуром на выход, где на полянке в полуразрушенном дворе их уже ждали его спутники.

– Почему ты позволяешь ему это с собой делать?
– гневно спросил трубадур. глядя ясными серыми глазами на Лютого, подняв его лапу и показывая тонкие, ещё не до конца зажившие шрамы на лапах и шее дракона.

Дракон, не глядя в глаза Пройдохи, уставился печальными глазами в сторону леса, жмурясь на солнце.

– Я не могу ему отказать.

– А если этому больному живодёру потребуется для исцеления твой мозг или ещё что похуже? Ты дашь этому рехнувшемуся маньяку спокойно убить себя?
– гневно пискнул Ясень, уперев лапки в бока.

Дракон пристальным взглядом поглядел на Ясеня, перевел на Пройдоху и пояснил, слегка подёргивая одним крылом:

– Герцог не способен физически выпить столько, чтобы причинить мне существенный вред, но некий дискомфорт и слабость это вызывает. И сама процедура… меня от этого внутренне передёргивает просто.

– Тогда почему? Ты не пошлёшь его подальше с его чудными предложениями хотя бы иногда? У тебя ведь там одиннадцать детей, внуки что ли, где твой инстинкт самосохранения?

– Почти двенадцать, - поправил дракон, добавив.
– Жена беременна была, когда я уходил спасать герцога. Потому она меня и пнула из дома, что считала: беременным слушать ужасы про всяких запертых заживо магов вредно.

Увидев окончательно офонаревшие лица его друзей, у которых в голове не укладывалось, отчего же дракон такой придурок, тот вздохнул и решил поделиться мучавшим его чувством вины со времени пробуждения Маргелиуса.

2

– Это моя вина, что Маргелиус так сейчас искалечен, из-за меня он провёл тысячу лет взаперти, я разрушил его личную жизнь. Если бы не я, всего этого бы не было. И он был бы жив и здоров в безопасном месте.

Дракон на минуту горестно замолчал и затем, проглотив комок в горле, продолжил:

– У герцога перед самой битвой была возможность сбежать на космическом корабле.

– У него есть космический корабль?
– подался вперёд Ясень, широко распахнув глаза-бусинки. О комических кораблях в их мире Воителей слышали, но их не конструировали, не применяли, так как их миру была ближе магия и Магические Врата для перемещений в пространстве, и корабли были скорее легендой.

– Был. У его жены точнее.

– Маргелиус был женат?
– вытаращил глаза трубадур, неожиданно сам для себя прервав дракона, с трудом представляя ту женщину, которая захотела добровольно выйти замуж за герцога. Хотя, может, он насильно на ком-то женился.
– Но об этом нет упоминаний нигде вообще.

Ясень изумлённо поддакнул вопросу трубадура, он, как королевский отпрыск, изучал историю их мира.

– Ты уверен? Никогда ни в одном учебнике не упоминается нигде, чтобы герцог был женат или имел любовницу. Даже во всех запрещённых книгах о нём, которые описывают его иногда почти героем, непонятым своим временем. Везде только говорилось, что ему все отказали в предложениях руки от аристократов до простолюдинов, что только распаляло его сумасшествие, когда он жил изгоем.

– Это было уже в предпоследний год перед битвой при Альгварде, во время войны. Там, наверное, уже было не до личной жизни герцога. И его брак был недолгим, даже с человеческой точки зрения. На его свадьбе был только я из посторонних.

"Или кто-то специально сжёг все упоминания о его жене, интересненько", подумал Ясень, но вслух резко добавил.

– Я, конечно, рад, что герцог успел завести семью. Но в чём твоя вина?

– Я же сказал, он мог улететь на космическом корабле с женой, когда было уже ясно, что он в безвыходном положении и живым из передряги ему не выбраться.

– Так почему он не унёс свою задницу-то?
– всплеснул лапками Ясень.
– И не избавил бы нас вот от всего этого через тысячу лет, или супруга разглядела за кого она вышла замуж и дала ему пинка с корабля?

Дракон хмыкнул.

– Корабль был маленький. Со мной он просто не взлетел бы. Я же вешу не одну тонну, - на этих словах дракон горестно вздохнул, ковыряя землю могучей лапой.
– А без меня Маргелиус наотрез отказался улетать. Зная, что подпишет мне этим смертный приговор. Что меня точно не оставят в покое даже на самом краешке земли в попытках найти герцога. Так как я не просто его друг, я обладаю и его мыслями благодаря слиянию разумов. И он решил остаться и принять последний бой при Альгварде, уже зная, что решающую битву он проиграл и что, скорее всего, он погибнет, но решил, что после его смерти вряд ли будут особо тщательно искать меня. Так как главная угроза будет нейтрализована.