Опасные клятвы

Я впервые целую его, не считая поцелуя у алтаря, когда отец О'Халлоран благословил наше обручение. Впервые я целую его наедине, и никто не видит, никто не останавливает нас.

Никто не скажет мне потом, чтобы я была осторожна.

Мне было бы лучше, если бы так и было. Потому что рот Тео слишком хорош. Он хорошо целуется, его губы мягкие и теплые, нежно дразнят мой рот, пока я не хочу раздвинуть губы, его язык слегка касается изгиба моей нижней губы. Он притягивает меня ближе, так близко, что мое тело прижимается к его телу, и его тепло проникает сквозь тонкий золотистый шелк моего платья. Его рука скользит по моей талии к пояснице, удерживая меня там, а его язык проникает в мой рот, и я теряюсь.

Поцелуй получается каким-то срочным, но не требовательным, страстным, но не настойчивым. Его рука опускается ниже уровня моей спины, другая рука обхватывает мою, его губы скользят по моему рту, когда он углубляет поцелуй. Когда он притягивает меня ближе, я чувствую твердое давление его члена на мое бедро, но он не прижимается ко мне, не настаивает на большем. И то, как он целует меня, сдержанность и желание одновременно, вызывает во мне такой прилив желания, которого я не ожидала.

У меня мелькает мысль, что если бы он попытался отвести меня наверх, я не уверена, что мне было бы легко сказать нет. И это пугает меня. Тео уже проникает под мою кожу. Заставляет меня хотеть его. И когда его рот прижимается к моему, заставляя меня тихонько задыхаться, мне приходит в голову, что, возможно, именно это все и есть.

Тщательно рассчитанная ночь, чтобы заставить меня хотеть его. Чтобы я попала под его чары, как мой брат ожидает, что я заставлю Тео попасть под свои.

Ты не знаешь, лжец ли он. И если да, то хороший.

Я отстраняюсь, разрывая поцелуй.

— Я устала, — резко говорю я, вырывая свою руку из его. — Мне нужно пойти в дом. Я могу пойти с тобой, если тебе нужна помощь, чтобы найти выход...

— Нет, думаю, я справлюсь. — Его жесткая осанка возвращается, и он делает шаг назад. Мне остается только не опустить взгляд вниз, где, как я знаю, он все еще тверд после поцелуя.

Пройдет несколько недель, и ты окажешься с ним в постели. Ты будешь точно знать, как он выглядит. Какие с ним ощущения...

Я подавляю дрожь, которая пробегает по мне, дрожь желания, которого я не хочу и в котором не нуждаюсь.

— Здесь повсюду охрана, — холодно говорю я ему. — Я обязательно дам им знать, когда войду, чтобы они не беспокоили тебя. Полагаю, твой водитель все еще у входа.

— Конечно. —Тео вежливо улыбается мне. — Увидимся в день нашей свадьбы, Марика.

От того, как он это говорит, у меня перехватывает дыхание: в этих словах звучит спокойная самоуверенность, которая напоминает мне, что всего через несколько недель я стану его женой. Но более того, это говорит мне о том, что, что бы эта ночь ни заставила его принять решение или что бы он ни надеялся узнать, ему этого было достаточно. Он не планирует видеть меня снова до дня нашей свадьбы.

Я не должна чувствовать острую боль разочарования. Я должна быть рада, что не увижу его до свадьбы.

Но какая-то часть меня хочет еще одной такой ночи.

Я смотрю, как он уходит, спускается по тропинке и скрывается из виду. Мне незачем стоять на месте, пока я не услышу скрип садовых ворот, но я стою, и только тогда поворачиваюсь, чтобы подойти к задней двери особняка, чтобы дать понять охранникам, чтобы они оставили Тео в покое, что все в порядке, что он здесь. Вполне возможно, что Николай узнает, что он был здесь, но Николаю будет все равно. Лилиана расскажет ему, что Тео пригласил меня на свидание, и если что, то он будет рад, что все прошло достаточно хорошо, чтобы Тео вернулся в особняк вместе со мной.

Я даже не уверена, что ему было бы не все равно, если бы Тео затащил меня в постель. Контракт подписан, от него не отступиться, независимо от того, будет ли Тео ждать нашей брачной ночи или нет, чтобы лишить меня предполагаемой девственности. Это будет означать лишь то, что он настолько сильно желает меня, что не может ждать, а это как нельзя лучше вписывается в планы Николая.

— Марика.

Голос позади меня останавливает меня на месте, и у меня замирает сердце, потому что это Адрик, и я понятия не имею, что он мог увидеть. Я даже не знала, что он здесь сегодня.

— Адрик? — Я медленно поворачиваюсь, и сердце замирает в груди от выражения его лица. Он стоит у подножия лестницы, чуть ниже меня, и я знаю, что он наверняка видел нас с Тео в саду.

— Что он здесь делала? — Он преодолевает две ступеньки за раз, пока не оказывается передо мной, почти прижимая меня к перилам. — У тебя уже была встреча, чтобы подписать обручение. Свадьба еще не состоялась. Так что...

— Он пригласил меня на ужин. — Мое сердцебиение учащается, и я понимаю, что должна быть осторожна в своих словах. Я не хочу, чтобы Адрик был в таком отчаянии, что признался бы Николаю только потому, что не верит, что когда-нибудь сможет заполучить меня. — Адрик, мы говорили об этом...

— Не об этом. — Он тянется к моей руке, и я вздрагиваю, когда кольцо впечатывается в его ладонь. Я чувствую, как он вздрагивает, когда оно касается его кожи, и он поднимает мою руку вверх, поднося ее к свету и рассматривая изумруд.

— Это все, что он смог тебе дать? — Адрик насмехается, глядя на маленький драгоценный камень. — Это все, чего, по его мнению, ты стоишь? Я всего лишь телохранитель, и я постараюсь сделать для тебя что-то получше.

В этот момент я разрываюсь между чувством умиления от того, что Адрик вообще задумался о том, что за кольцо будет, когда он попросит меня выйти за него замуж, и что он видит такое будущее со мной, и защитой по отношению к Тео, которая меня удивляет.

— Это семейная реликвия, — говорю я Адрику, отдергивая руку. — Она была в его семье еще до того, как они стали богатыми.

Адрик моргает.

— И это должно иметь для тебя значение? Марика, ты себя слышишь?

Я даже не могу на него обидеться, потому что он прав. Для меня не должно иметь значения, какая история скрывается за кольцом, которое подарил мне Тео, и какие чувства оно вызывает. Я не должна была принимать его ни по какой другой причине, кроме как для того, чтобы успокоить Тео, чтобы втянуть его в план, который придумал Николай.

— Это было просто объяснение. Адрик, я устала. — Последнее сказано абсолютно искренне, потому что так и есть. Не уверена, что когда-либо раньше чувствовала себя такой уставшей, разве что после похищения. — Я просто хочу лечь спать.

На его лице мелькает разочарование, и я могу сказать, что он надеялся на что-то другое.

— Адрик, это... — Я жестом показываю между нами. — Это должно прекратиться, пока мы не покончим с Тео. Я подписала контракт о помолвке. Если кто-то узнает о нас, сдаст нас Николаю или Тео… — Мне трудно закончить фразу. Я хочу того комфорта, который может дать мне пребывание с Адриком прямо сейчас. Я хочу этого забвения, того, как он заставляет все остальное исчезнуть, когда он со мной, даже если это только временное забвение.