Опекун для юной девы

— Не знаю. Я их тоже вижу впервые. Полагаю, в природе такие и не растут. Хотя… Помню, в детстве мне рассказывали сказку про дерево с голубыми листьями. Его называли Древом Души, и делились с ним своими горестями и радостями. А оно хранило мудрость целого народа, и способно было шепнуть совет тому, кто готов был слушать.

— Так, может, это оно и есть?

— Ну, что ты, Анют. Наши сказки принадлежат старому миру. От которого давно уже не осталось ничего. Ни единой пылинки. А дерево, видно, просто создано с помощью природной магии. В память о старой сказке.

— Красивое… — Аня задумчиво погладила прохладный ствол. Гладкий, как шелк и чуть пружинящий под пальцами. Нет, не пружинящий! Анина рука замерла на одном месте. Ствол пульсировал, мягко толкаясь в ее ладонь. — Ар, смотри… Нет, в смысле — потрогай. У него словно сердце бьется.

— Тебе тоже рассказывали в детстве сказки про деревья с бьющимися сердцами? — чуть улыбнулся он, не поверив. Но руку послушно приложил. — Нет, ребенок, не чувствую. Ты фантазируешь.

— Да нет же! — она ощущала пульсацию слишком явно, какие уж тут фантазии. — Вот здесь прикоснись, где я!

— И даже вместе с тобой, — он накрыл ее прижатую к дереву ладошку своей. Ее пульс — единственный, который ему хотелось сейчас ощущать. Вторая рука сама легла на девичью талию, он прижал ее спиной к своей груди и шепнул на ушко: — Вот теперь — чувствую. Тебя. Твое сердце бьется в моей груди, твоя кровь бежит по моим венам. И ничего другого уже не надо.

— Ой, — пораженно выдохнула она, ощущая, как ее ладонь мягко погружается в ствол, ставший вдруг податливым, словно глина. Голова закружилась, цветочный аромат показался излишне приторными, стало душно. Она прикрыла глаза, стараясь сосредоточиться лишь на биении пульса, она уже не могла бы сказать, чьего — дерева, своего, Ара. Ей казалось, что он один, общий.

И тут в нее словно ударила волна силы. Вампирской силы, схожей стой, что исходила обычно от Ара, но иной, куда более мощной.

Обернулись они с Аршезом синхронно, отдергивая руки от дерева. В десятке шагов от них стоял Ринат. Вернее, Древний вампир и Верховный куратор. Впервые на Аниной памяти — без очков. Он держал их в руке, замершей у лица, и одна из дужек упиралась ему в щеку. Но он, похоже, не замечал. И смотрел не на них, мимо. На дерево.

— Что вы сделали с ним? — поинтересовался вместо приветствия.

Они недоуменно пожали плечами и оглянулись. На стволе остался отчетливый оттиск ладоней. Очень глубокий — Аниной, и едва заметный — Аршеза.

— Простите, — смутилась девочка. — Мы случайно. Мы не хотели. Это ведь разгладится?

— Вряд ли. Идите в дом, я вас догоню, — он надел очки, вновь пряча свои невероятные зеленые глаза, словно вобравшие в себя всю зелень этого сада.

— Простите, — еще раз прошептала девочка, проходя мимо.

Он не ответил, лишь чуть отступил назад, уступая дорогу. Затем подошел к поврежденному дереву вплотную. Вновь снял очки, пристально разглядывая оставленные на стволе отпечатки.

Аршез лишь скривился мысленно, да поспешил вывести свою деву из зоны действия кураторской ауры. Древний, что с него взять? Тот, кто ценит человеческую жизнь дешевле срезанного цветка. Удивляться ли, что какое-то дерево ему важнее тех, кого он вызвал к себе на ковер? Явиться вовремя не соизволил, приветствие опустил, теперь будет с деревом демонстративно обниматься, чтоб подчеркнуть, как сильно они его испортили.

Аня оглянулась. Ринат поднял руку, словно хотел потрогать след их ладоней, оставшийся на стволе. Но так и не решился, замер. И только рука дрожала.

Они наконец ушли. А он все так же стоял, не в силах осознать, поверить, справиться с нахлынувшими внезапно эмоциями. Стоял и плакал, впервые за сотни лет. Слезы катились из глаз, а он уже просто не помнил, что нужно сделать, чтоб это остановить.

Он все-таки дожил до этого дня. Давно уже не верил, но… все-таки дожил. А значит, все было не зря, все эти годы, свившиеся в мрачный клубок столетий, были не напрасны. Он сумел воссоздать Древо. Не образ, не подобие, как он думал долгие годы. Настоящее, живое Древо. Просто спящее. До поры. До этой самой минуты.

Он стоял и слушал, как бьется сердце дерева, разбуженного человеческой девой. Сумевшей стать проводником. Сумевшей соединить душу этого мальчика, рожденного без корней, и средоточие души этого мира.

К чему это приведет? Чем это обернется — для мальчика, для девочки, для мира? Он не знал. Но чувствовал, что теперь у его народа появился хотя бы мизерный шанс выжить.

* * *

Он вышел к своим гостям минут через пятнадцать. Спокойный, уверенный, невозмутимый. В черных очках, защищающих юную человеческую деву от воздействия его ауры.

Они стояли возле окна, разглядывая что-то на улице. Мальчик чуть приобнимал девочку за плечи и о чем-то говорил, словно пытаясь успокоить. На самом деле — пытался успокоиться сам. Он очень нервничал, хоть и пытался это экранировать. И не испытывал к хозяину дома ни проблеска положительных эмоций.

Кровавый ребенок, что еще от него можно ждать? Они умеют лишь ненавидеть. Свою древнюю прародину, за то, что никогда ее не видели. Своих предков, за то, что те сумели подарить своим детям лишь кровь и смерть. Их обычаи, ставшие бессмысленными в новом мире… Вот только девочку мальчик любил очень искренне. Девочку, которая должна была стать ему просто игрушкой, просто едой. А он любил. Как равную, как пару. Иначе Древо не услышало бы их, не отозвалось на биение их сердец. Не дало бы ответ.

Которого никто из этих детей просто не понял…

— Я прошу прощения за задержку, — объявил Риниеритин о своем присутствии. Они обернулись. — Давайте поднимемся наверх, там будет удобнее, — он указал на лестницу, приглашая следовать за собой.

— Ваше дерево… оно ведь не сильно пострадало? — неуверенно спросила у него Аня, поднимаясь по ступенькам.

— Сильно. Вы пробили ему энергетический контур. Оно теперь не сможет полноценно развиваться без специальной подпитки.

— Простите, — расстроилась девочка.

— Попробую.

Мальчик молчал. Но по идущим от него эмоциям было в принципе понятно, что все сады Древних вместе со всеми принадлежащими им деревьями он с удовольствием закатал бы в асфальт. А, возможно, и Древних поместил бы туда же.

— Анна, я подготовил для тебя книги, — произнес хозяин дома, открывая дверь в небольшую гостиную. — Хочу, чтобы ты просмотрела их, пока мы с Аршезаридором будем беседовать. Потом у меня будут вопросы уже к тебе.

Аня послушно вошла, направляясь к столу, где лежало несколько книжных стопок.