Опекун для юной девы

Сока от четырех листочков получилось совсем немного, несколько капель. И их голубой цвет растворился в воде, став практически незаметным.

— Это что? — вопросительно взглянул на нее Аршез, когда Аня протянула ему стакан.

— Лекарство. Ринат сказал, тебе станет легче.

Ар перевел взгляд на Древнего, вошедшего в комнату следом за девочкой. Тот кивнул, подтверждая Анины слова.

Взяв у своего ребенка стакан, Аршез послушно сделал глоток. Чуть поморщился, вкус у напитка был едва терпимым. Сделал еще глоток, пытаясь привыкнуть… И с гневом уставился на Верховного:

— Кто вам позволил брать ее кровь?!

Попытался встать, но ноги не слушались, да и Аня тут же испуганно уперлась руками в его грудь, вынуждая остаться на месте:

— Ар, что ты, сиди, он не брал! Я порезалась просто, случайно, когда листья терла, а она капнула… Там не разделить уже было просто. Она не планировалась, правда.

— Откуда ты знаешь, что там планировалось? — хмуро поинтересовался Аршез, не слишком поверив. Отставил стакан на тумбочку. — Порез покажи.

Желания он не почувствовал, жажды тоже. Только тревогу, что его ребенка используют как источник крови. Пусть и для него же.

— Вот, — Аня неуверенно протянула ему ладошку. — Только я заклеила уже все.

— Ты ведь не будешь возражать, если я отклею? — осторожно взяв ее руку в свои, он нежно погладил пальцем ее ладонь. Потом подцепил край пластыря и аккуратно снял защиту с ее среднего пальца.

Аня вздохнула немного нервно. Риньер сделал шаг вперед, ожидая от мальчика любой реакции, вплоть до потери контроля, и готовый молниеносно вмешаться… Но пока не требовалось.

Аршез внимательно разглядывал ранку. Не укус, даже не прокол. Да и на ровный след, оставляемый острым лезвием, не похоже. Капелька крови, выступившая на ранке, мешала, и он, не задумываясь, слизнул ее языком. Аня вздрогнула, почувствовав, как щеки мгновенно опаляет жаром, сердце замирает на миг, и тут же начинает бешено колотиться, ноги становятся ватными… И даже не заметила, как оказалась у Аршеза на коленях, крепко, но бережно прижатая к его груди. Испугаться не успела. Или не смогла, невероятно остро реагируя на то, как он целует ее пальчик, проходится языком по ранке, чуть посасывает и вновь целует. Застонала, бессильно утыкаясь носом в его шею. Не выдержала, коснулась его кожи губами, обнимая его свободной рукой, прижимаясь к нему сильнее.

Его пальцы скользнули ей в волосы, круговым движением, будто массируя, он огладил ее затылок. Неожиданно резко дернул за волосы, заставляя поднять лицо. И жадно приник к губам, едва сдерживая клокочущую внутри страсть. Он хотел ее! Вожделел! Жаждал!

А она не сопротивлялась. Ураган его эмоций стал ее ураганом, она отчаянно целовала его в ответ, и не могла насытиться поцелуями, задыхалась от желания чего-то большего, тонула, плавилась, растворялась. Его ладони обжигали даже сквозь одежду, но тем ненужнее эта одежда ощущалась сейчас, кожа зудела, соприкасаясь с тканью…

Острые, как иглы, зубы пронзили ее нижнюю губу внезапно. Она вздрогнула, не сдержав крика боли, от неожиданности на глазах выступили слезы. Попыталась дернуться, запаниковав, но его руки, еще секунду назад обнимавшие нежно, внезапно превратились в стальные канаты. Убрав зубы из раны, он засосал ее губу себе в рот, жадно глотая текущую из ранки кровь, самую вкусную из тех, что ему когда-либо доводилось пробовать. И ощущая, как ее боль вновь сменяется наслаждением, как она вновь расслабляется в его руках и тихо постанывает, деля с ним его удовольствие. Его губы скользнули по нежной девичьей щеке и спустились к шее, где так трепетно билась тонкая жилка, а запах крови…

— Хватит, Аршез, — мужской голос прозвучал спокойно, но очень холодно, и его руки плетьми упали вниз, а сам он замер, не в силах пошевелиться.

На то, чтоб осознать произошедшее, Ане понадобилось еще несколько секунд. Затем она медленно отстранилась, с недоумением глядя на замершего Аршеза. Вспомнила, что они не одни, повернула голову… И, вспыхнув от смущения, отскочила к окну.

— Простите, — несколько нервно одернув платье, она обхватила себя руками крест-накрест и в панике смотрела на Рината. И как она могла забыть о нем? Как могла позволить себе в его присутствии?.. Да как она вообще могла?..

— Все хорошо, Анечка, не переживай, — ободряюще улыбнулся ей Верховный куратор.

— Я смог бы остановиться и сам! — получивший возможность двигаться, Аршез выпрямился в кресле, яростно буравя глазами Древнего.

— Не факт. А проверять не хотелось, — спокойно отозвался тот. — Идем лучше ужинать. Проблемы, насколько я вижу, больше нет?

— Есть, — Ар встал из кресла и, бросив Верховному предупреждающее: «я себя контролирую!», подошел к Ане. — Прости меня, — попросил негромко, осторожно обнимая за хрупкие, чуть дрожащие плечи и касаясь виском виска.

Она покивала — часто и немного нервно — и склонила голову, пряча лицо у него на груди. Он осторожно провел рукой по ее волосам. Почувствовал, что даже от этого простого жеста, от ее доверчивой близости, от ее запаха, такого сильного сейчас, когда она растревожена, от умопомрачительного вкуса ее крови, в нем опять поднимается желание, дикое, почти не контролируемое уже.

— Мне дейссссствительно лучше выйти. Просссти, — стремительно оторвавшись от нее, он вылетает прочь.

Риньер переводит взгляд с девочки на забытый Аршезом стакан с соком Древа. Увы, чуда не произошло. А как сладко было надеяться… Он взял стакан, чуть поболтал, любуясь, как голубоватые ниточки силы переливаются в хрустальном обрамлении воды. И вылил в распахнутое в сад окно.

— Зачем? — ахнула на это девочка. — Вы же говорили… лекарство.

— После крови? Уже нет, моя хорошая, это вещи несовместимые, — он вздохнул. — Да и не нужно теперь ему, ты сама на него, как лекарство подействовала. Идем, покажу тебе твою спальню.

— Спальню? — чуть нервно хмурится Аня.

— Не переживай, она сразу за стенкой. Ты будешь чувствовать Аршеза, так же, как и он тебя.

— Да нет, я… Просто не думала, что мы тут останемся на ночь.

— Завтра с утра я везу вас в школу, ты не забыла? Так зачем вам сейчас куда-то уходить, а потом возвращаться? Располагайся, — он открыл перед девочкой дверь ее комнаты, пропуская вперед. — И ты все же подумай, Ань. О том, чтоб остаться в школе. Аршез хороший мальчик, я с этим не спорю. Но надо ли тебе так спешить? Страсть будет только усиливаться. Будь он человеком, в этом не было бы ничего плохого. Но он вампир, Аня. С ним ты рискуешь здоровьем.

Она кивнула, слишком смущенная, чтобы ответить, и Риньер наконец оставил ее одну. Надо было еще проверить, как там мальчик. Да и сам он ведь так и не поужинал. Впрочем, в том, что на этот раз с едой у Аршеза проблем не будет, он практически не сомневался.

Но как же все-таки жаль… Он почти поверил…

* * *

Аршез пришел, когда Аня уже легла. Сначала она хотела его дождаться, но усталость взяла свое, день был, все же, излишне насыщенный. К появлению в доме «гостей» Ринат был готов даже лучше, чем Ар: в комнате Аню ждали не только халат и тапочки, но и ночнушка, длинная и не слишком открытая, вот только тоненькая настолько, что почти прозрачная на просвет. Но ведь гулять по дому Аня в ней и не собиралась. Приняла душ и легла, и почти задремала, когда он осторожно вошел в ее комнату и присел на кровать.

— Как ты, маленькая моя?

— Ничего, — она взглянула на него огромными, немного растерянными глазами. — Тебе уже лучше?

— Да, малыш, все хорошо, — он осторожно протянул руку и поправил ей прядь волос, упавшую на лицо.

— Ринат сказал, это все из-за дерева…

— Ринат сказал… — он вздохнул, устало улыбаясь. — И что там с деревом? Я потревожил его, и за это оно наслало на меня страшные кары? Все же Древние — неисправимые сказочники…

— А ты совсем ему не веришь? — огорчилась Аня.